И он снова затянул:
М-та-ту-та...
М-та-ту-та...
Та-ту-та...
М-та-ту-та...
М-та-ту-та...
Та-ту-та...
...Подойдя ко двору Мелеховых, Денис, как это ни смешно, вдруг оробел.
Это совершенно непривычное для него чувство пришло сразу и очень сильно, даже коленки как-то завибрировали. По-настоящему. Мальчишка удивлённо посмотрел на них, поражённый таким неподобающим поведением части тела, внезапно вышедшей из-под контроля. Потом глянул на ворота. Ну и что? Ну идёт он. Идёт по делу. К знакомому парню. И?
Коленки слегка унялись, но ноги были по-прежнему какие-то немного не свои.
Во дворе было пусто, Денис пересёк его и решительно постучал в дверь.
- Заходите, не заперто, - послышался приглушённый голос.
Коленки радостно подогнулись - и Денис ввалился внутрь буквально мешком.
Настя встречала его у входа в жилую часть дома. Улыбалась - в сенях было полутемно, солнце (Денис вдруг сообразил, что оно выглянуло из-за туч) подсвечивало девчонку в спину - и вся фигура Насти казалась словно бы тонко очерченной по контуру золотистым переливчатым ободком. А в волосах как будто сияли мириады искр.
Мальчишка застыл с глупым видом. Дёрнулся - она же видит, какая у него дурная физиономия - и облегчённо перевёл дух: не видит, слепая... и выругал себя, краснея - скотина!!!
- Денис? Имперец? - спросила Настя. Денис изумился: откуда она знает? Кивнул и, снова ругнувшись, поспешно сказал:
- Да... День добрый.
- Ты к Гришке? - девчонка улыбнулась и отшагнула в сторону. - Проходи, погоди немного, он в саду, придёт сейчас.
- Я... а где? Я пойду...
- Да ты не найдёшь, только зря проходишь, - улыбнулась девчонка. - Проходи, проходи. Он недолго. Есть хочешь?
Денис хотел. Утром кружка чая с травками - и всё, когда Валерия Вадимовна подняла мальчишек, то они второпях не поели.
- Нет... не хочу, - бормотнул он. И тут же его живот опроверг это заявление громким звуком. Настя опять рассмеялась и, точным движением взяв Дениса за запястье, неожиданно сильно потянула внутрь:
- Да заходи ты, чего? Разувайся и садись, я тебе налью.
Денис обомлел от прикосновения пальцев - тонких, сухих и тёплых. До такой степени, что потерял волю. И, стаскивая лёгкие ботинки, поймал себя на том, что у него нет мыслей - именно нет. И что он нелепо улыбается. "Колдунья!" - подумал мальчишка неожиданно и вполне всерьёз, проходя к столу и неловко подсаживаясь. Поспешно пересел с угла, на котором было пристроился. Неловко улыбнулся, метнул на девчонку, подошедшую зачем-то к окну, опасливый взгляд. Нет, неужели она не видит?!
- Я такая смешная? - улыбнулась Настя, поворачиваясь. Денис вздрогнул:
- Откуда ты...
Он не договорил слова "видишь", прикусил язык. Но Настя, уверенно проходя через комнату, без обиды, легко ответила:
- Не вижу, конечно. Слышу. Слышно же, когда человек улыбается... Я сейчас принесу поесть, подожди.
- Я помогу! - вскочил Денис. Настя удивилась:
- Ты что, к печной заслонке прилипнуть не боишься?
- В смысле? - насторожился Денис.
- Поверье есть такое, - охотно разъяснила девчонка. - Что мужчина к печной заслонке если прикоснётся - прилипнет. Дед рассказывал, был случай - во время Серых Войн, бабка наша на мужиков разозлилась и три дня им есть не варила. Три дня все на сухомятке сидели, но к печке ни один не подошёл. Суеверие, конечно... А всё ж таки, вдруг - чем тебя тогда отклеивать?
Настя засмеялась и вышла. Денис тоже хмыкнул, откинулся к ковру на стене, стал глядеть в окно - бездумно. Солнце снова ушло в плотные тучи. Проскакали рысью двое всадников. Проехала легковая машина - надо же...
- Вот, доброго здоровья, ешь на здоровье! - вывел его из задумчивости голос Насти. Денис вздрогнул. Девчонка ставила на стол большую миску, до краёв налитую огненно-красным борщом. В нём плавал шмат сметаны и гордо лежал кусок мяса. Рядом - чашечкой вниз - устроилась ложка и стояла тарелка с нарезанным хлебом. К сожалению, он был тоже серый, Денис уже и не чаял когда-то увидеть чёрный хлеб. Но борщ пахнул одуряющее. - Не остыл ещё, - предупредила Настя, становясь сбоку и склоняя голову к плечу. - У нас кухня летняя, снаружи. А у вас дома не такие, как у нас? В Империи, в смысле?
- Нет, совсем не такие, - сказал Денис и снова осекся. - Ну и как ей рассказать?.. А ты чего стоишь? Садись.
- Пока мужчины едят - женщины стоят, - поучительно сказала Настя. - Разве у вас не так?
- Нет, - покачал головой Денис. - У нас все садятся.
И принялся за борщ.
Денис, конечно, был голодный. Но борщ ел с удовольствием не только поэтому.
- Это ты готовила?
- Это - я сама, а вообще мы с мамой и с тётей Ирой готовим... это дяди Игоря жена. А что, вкусно?
- Очень, - Денис хотел было просто кивнуть, чтобы не отвлекаться, но вовремя опять вспомнил - и хрюкнул это слово под смех Насти:
- Ну ладно, ладно, ешь, не буду больше спрашивать.
Денис и ел. Но при этом не сводил глаз с Насти, которая двигалась по комнате, что-то делая по хозяйству. Будь Денис немного поискушённей - он бы понял, что девчонка в сущности не делает ничего, практически перекладывает с места на место вещи.
Может быть, впервые в жизни Денис так внимательно смотрел на девчонку. Они с Войко - да и все знакомые мальчишки - искренне считали, что девчонки не стоят внимания. Нет, Денис отлично знал, в чём различие между женщиной и мужчиной, откуда берутся дети и вообще... Но он никогда не примерял никого конкретно из девчонок "на себя" - не представлял рядом с собой ни в постели, ни в качестве спутницы жизни. Пожалуй, можно было сказать, что девчонки ему нравились... чуть меньше красивых собак, немного больше красивых лошадей.
И вот...
Как она ходила, как протягивала руку к вещам, как нагибалась, как выпрямлялась, поворачивалась, привставала на цыпочки, перебрасывала косу - всё это приводило Дениса в тихое восхищение. А лицо - когда она поворачивалась лицом... Денису хотелось попросить: "Открой глаза!" - какие они у неё? Почему-то казалось, что серые и тёплые. Ведь есть же они - эти глаза? Глаза, которые никогда ничего не видели...
- Очень вкусно, - сказал Денис чужим голосом. Судорожно хотел вспомнить формулу благодарности, но в сенях послышались весёлые голоса и внутрь вошёл Гришка. За ним - смеясь и переговариваясь - ещё двое мальчишек.
- Настёна!.. - начал он. И замер, удивлённо глядя на Дениса: - О, привет! Решил заехать?
Как и в прошлый раз, он был босиком, но без фуражки и нагайки, зато в рубашке. Ввалившиеся следом за Гришкой двое казачат в упор рассматривали Дениса. Тоже босиком, в подвёрнутых штанах и лёгких рубашках с засученными рукавами, они были неуловимо похожи друг на друга и Мелехова - чем-то, что Денис для себя определил как манеру держаться. Хотя внешность обоих мальчишек была отличной и друг от друга и от классического воплощения славянского типа Гришки. Один - повыше - был скорей похож на англосакса: тонколицый, рыжеватый, с прямым носом - но совершенно неожиданно жуткими глазами. Табачного жёлто-зелёного цвета, эти глаза имели вертикальные зрачки, как у кота. Другой - ниже и плотней - русый, но смуглый и круглолицый, имел явную примесь казахской или киргизской крови, даже серые глаза были слегка раскосыми.
