- Отчего, пошёл бы. Первое дело - с односумами бы уговорился, какую цену брать будем. Второе -
хозяину шашку и автомат показал бы.
- А я б не пошёл, - сказал плечистый парень с рыжим чубом. - Взял бы у кого. Да вон хоть у бандюков на юге. И много чего взять можно, и сходить весело.
- А они так не могут, - сказал Денис. - Они так не умеют. И мне... мне их жалко, - Денис вспомнил слова Олега: "Спаси нас, имперец..." И дерзко оглядел казачат. - Да, жалко! Я не из стали. Я человек, как они. И как вы. И там есть тоже люди, которые хотят жить - а как - не знают. И я им помогу. С вами, без вас... Только как бы вам на своих лихих конях за бортом у струнника не оказаться лет через десять!
Странно, но казачата не возмутились, только шепоток пробежал. Потом тот, рыжий, сказал:
- Сильно говоришь, как молотом бьёшь. А вот что до коней... Ездить верхом умеешь? - Денис кивнул, не понимая смысла вопроса, но насторожившись. - Вот и хорошо. Обойдёшь меня над берегом - тридцать миллионов твои.
Денис поднял брови. Остальные казачата запереглядывались и зашумели. Гришка наконец подал голос:
- Лёвка, он у нас вроде как в гостях.
- А я его силком в седло не сажаю, - удивился рыжий. - И расскажем мы ему всё, а, станичники?
- Брось, Лёвка, там наши ломаются!
- А чего, пускай, кто заставляет-то?!
- Да не надо, поговорили и хватит!
- А ставка-то какова!
- Его спросим! - мотнул чубом Лёвка. - Ты как, имперец?
Он не подначивал. И в глазах не было ни насмешки, ни злой подковырки.
- Что за берег? - спросил Денис спокойно. Гришка громко чертыхнулся. Лёвка кивнул куда-то в стену:
- Правый берег. Три километра скачка. Буераки, камни, кусты... ущелье глубокое, по нему два ручья текут...
- Во! - сидевший в переднем ряду мальчишка поднял рубашку и показал два параллельных шрама, пожалуй, более страшных, чем тот, от когтей тигра, который украшал предплечье Славки - на правом боку. - Кишки наружу вылезли, это мне ещё повезло... Туда сорвался...
- Обойдёшь - деньги твои, - подытожил Лёвка, жестом успокаивая мальчишку. - Нет, не так. Это нечестно. Фору даю пяти минут. Забьём? - и он положил на парту сильную, плохо отмытую ладонь.
Денис обвёл всех взглядом. Спросил:
- Никто не против? Потом не заноете?
- Солнцем, конём и шашкой клянусь, - сказал Лёвка. - За всех. За всех?
Молчаливые кивки. Кивали все. В глазах казачат рождалось любопытство.
- Мала фора, он на наших конях и не ездил никогда, - вдруг сказал Ромка, играя кривым ножом. Денис дерзко сказал:
- А мне и та фора не нужна.
- Как забились, так и будем, - отрезал Лёвка. - Теперь ты клянись, что твои с нас спроса не будут делать, если покалечишься или насмерть убьёшься.
- Честное пионерское, - Денис поднял руку и выпрямился. - Это будет наше дело. Моё и твоё.
И резко опустил ладонь, хлопая ею по руке Лёвки.
Лёвка стиснул пальцы - и удивлённо посмотрел на Дениса.
У имперца оказались стальные пальцы - такие тонкие на вид! И такой же стальной взгляд с каплей-искрой насмешки.
* * *
Честно сказать, Денис играл. Нет, он не боялся, не хватало ещё! Но уверенности никакой не было. Если судить по книгам и фильмам, то мысль о борьбе за общее дело должна была стереть все сомнения и размышление. Но... увы.
Коней мальчишки взяли чужих - после коротких переговоров их привели из станичной конюшни, одинаково-соловых, сильных, однолеток. Денис, уже ни на кого не обращая внимания, осмотрел своего, огладил, поцеловал в нос. Потом опустил стремена ниже. Сидеть по-казачьи он не умел, хотя и понимал, что при взятии препятствий именно казачья посадка даёт преимущество.
В седло он тоже не стал взлетать, как Лёвка. Сел, плотно стиснул голыми коленками и щиколотками ботинок бока коня. Шагом выехал на стартовую черту.
Ой-ой-ой!!! То, что он увидел, напоминало скорей танкодром или поле для пейнтбола. Где-то далекоооооооо впереди виднелись еле-еле фигурки казачат у финиша - они отправились туда сразу как компания вышла из школы. Денис заметил, что собрались и взрослые, и не так уж мало. Смотрели с интересом, переговаривались - и никто не думал отговаривать мальчишек от их дела.
Лёвка похлопал по колену нагайкой. Подъехал боком, тихо сказал:
- Не передумал? Смеяться не будут, если передумал. Пять миллионов дадим. За смелость и за то, что за чужих людей стоишь. Слово, наши так решили.
- Нет, - шалея немного, улыбнулся Денис. - Тридцать забили? Забили. Тридцать и увезу.
- Смотри, - Лёвка выехал обратно на старт.
- Гляжу, - Денис погладил коня по шее.
"Т-дах!" - треснул в чьей-то руке уговорённый сигнал - петарда.
Денис почему-то больше всего боялся, что Лёвка уйдёт в отрыв сразу - это было бы как символ поражения. Но рыжий казачонок почему-то не стал этого делать. Что "не смог" - Денис даже и не думал. Лёвка держался в трёх метрах слева, ближе к берегу - и на конский корпус впереди... ой, я уже скачу? Денис искренне удивился. И тут же начал шпорить коня каблуками, приподнимаясь на стременах, когда конь переносился через препятствия. Собственно, от него теперь требовалось одно: не вылететь из седла и напоминать коню, кто тут хозяин. Остальное зависело от солового.
- Ги! Ги! - режуще крикнул Лёвка, мелькнула его ладонь - и казачонок оторвался сразу на два корпуса. Прыжок - внизу пронеслись промоина, кусты, камни... это что? Ущелье? Нет, не похоже... Денис слился с конём, пригнулся к его шее и колотил каблуками, шепча:
- Ну, ну, ну! Мой ветер, мой сокол, ну!
Конь наддал, отвоёвывая метры. Лёвка не оглядывался, но, конечно, ощущал спиной, что преследователь близится. Он опять гикнул, встав на стременах. Прыжок, конь казачонка бросился в сторону и взвился в воздух...
Денис закусил крик зубами и дал шенкеля.
Вот она - эта пропасть. И конь уже в полёте... но он - не птица.
Не хватит метра.
Метра.
Лёвка на той стороне.
А он, Денис - не допрыгнет.
Мальчишка ощутил, как тяжело ударили в землю передние копыта... а задние - повисли над пропастью. Соловый вскрикнул, заржал, вытаскивая себя на край. Денис коротко оглянулся.
Метров тридцать - и внизу два ручья облизывают алые гранитные клыки.
Жалко солового...
...Денис протянул руку и, ухватившись за ветки куста, трепыхавшегося рядом, вырвал себя из стремян и повис над пропастью. Конь заржал снова - но уже облегчённо - и вымахнул на край.
Это было последнее, что видел Денис отчётливо. Потом - всё смешалось.
В лицо - земля с вывернувшихся корней куста. Пальцы держат ветки - но эти ветки уже ничем не скреплены с землёй, они падают, как и сам Денис.
В лицо - земля.
Земля - и плетёный ремень нагайки...
