— Да, так и сделайте!
Купцы громко ругались, жалуясь и поминая имена могущественных придворных.
— У нас товар портится, весь день срываете торговлю! Куда смотрит лорд-мэр, позволяя им такой произвол?! — слышались крики.
Когда пробило два часа дня и начался второй полуфинал, облава почти закончилась. К мрачному и озлобленному Мартинсону подвели человека, тот отказывался говорить, кто он и откуда. Якобы он может отвечать только главе разведки Эй-Тою. Смуглая кожа южанина, его стройная фигура и красивые черты лица, казалось, еще больше разъярили архиепископа.
— Разведчик, значит, герой? — усмехнулся Мартинсон, спрыгнул с подводы, на краю которой сидел, и подошел вплотную. — И что ты здесь делаешь, позволь узнать? Ты знаешь, что я глава ордена и сыска Святого Фавела! Знаешь, чем это тебе грозит?!
— Ничем, — нагло ответил смуглый разведчик.
Карлос отвернулся и подозвал помощника из сыска, достаточно мощного по людским меркам колдуна.
— Арестуйте и к нам в подвал!
— Но это же против всяких правил, его будут искать люди Эй-Тоя! Прямое столкновение нам никогда не было нужно! Что скажут люди…
— Люди уже говорят! Говорят, что вчера он провел сюда двух человек в город тайно. Это были проклятый эльф и его помощник, — грубо прервал подчиненного Мартинсон. — Даю вам пару часов, чтобы его расколоть, а потом Эй-Той может сколько угодно жаловаться и скандалить. Ты знаешь, чей это приказ. Не тебе решать, что хорошо, а что плохо! Взять его!
Колдун и его помощники набросились на разведчика, магия паралича сковала руки на эфесе оружия. Южанина несколько раз ударили по голове, и, крикнув: «Вы заплатите за это, святоши!» — разведчик потерял сознание. Мартинсон запрыгнул в подогнанную кибитку.
— В канцелярию сыска, гони! — и с десятком стражей рванулся вперед.
Спустя полчаса в самом центре города, в прекрасном и дорогом трактире-усадьбе к молодому человеку в синем камзоле и расшитом плаще, чьи пальцы блистали драгоценными камнями, подошел гость, на которого обратили внимание многие присутствующие. Это был миноец, но явно не дикий минотавр Таталии, одежды и манеры говорили о том, что это было лицо высокого положения. Он сел за стол к молодому человеку и попросил слугу принести местной лечебной воды. Это было одно из немногих мест в городе, где официанты обслуживали всех, независимо от происхождения. Усадьбу любили художники, поэты, архитекторы и вся верхушка деятелей искусств города из окружения лорд-мэра, настроенного среди прочих высших сановников Эрафии весьма свободолюбиво.
— Рад приветствовать тебя, Маходж! — не вставая, протянул руку молодой человек.
— А я вас, Оллин, — они говорили тихо, даже люди за соседними столами их не слышали.
— Вы знаете о новой облаве и арестах?
— Слышал, но наш гость, как я понимаю, уже не там?
Миноец кивнул.
— Да, но они взяли проводника.
— Кого именно?!
— Конокрада, он проводил через ворота. Сообщили, что полчаса назад в канцелярию сыска доставили человека, по всем внешним признакам похожего на нашего конокрада. Его сразу потащили в подвал, будут выбивать показания!
Эй-Той задумался и ковырял вилкой гарнир мясного блюда, смотря в другой конец зала. Там веселились незнакомые люди, кто-то пел, в руках мелькала гитара, кто-то, взгромоздившись на стул, декламировал целую оду…
— Жаль, он был хорошим воином и к тому же настоящий мастер своего дела. Настоящий шейди, теперь среди них концов не найти. Что же он не сказал, что он простой конокрад? Его бы доставили в обычную тюрьму, а не в канцелярию сыска. Сейчас шансов вытащить его почти нет!
— Мы не знаем, — Маходж отпил воды, — по крайней мере, у нас ещё есть время, чтобы подготовиться к операции. Ведь герцог не знает, где гость, и мы с вами не знаем…
— Все равно жаль. Я мог бы сейчас поехать к королю, взять у него бумагу. В присутствии канцлера обвинить Мартинсона в беззаконии, но тогда все будет поставлено под угрозу, можем ли мы пойти на это?
Миноец отрицательно покачал бычьей головой.
— Я не советую, мне его тоже жаль, но операция важнее, есть ещё одно обстоятельство…
— Такие, как конокрад, герои! На таких еще держится Эрафия. Думаю, он сдался, чтобы пустить их по ложному следу… Так какая, ты говоришь, проблема?
— Вы знаете, что раньше принцесса для связи с эльфом просила о помощи свою фрейлину, Аделаиду Торнтон… Я боюсь, как бы после сегодняшней облавы эльф не придумал какой-то свой план. Мог сговориться с принцессой и её фрейлиной.
— У неё нет никаких средств, кроме как броситься на колени перед отцом. А Аделаида, конечно, красивая, но просто молодая и чуть взбалмошная девушка. Жаль будет, если все сорвется из-за паники и женских страхов.
— Условная встреча у нас, как и назначено, в восемь, знак прежний? — прошептал Маходж.
— Да, — кивнул Эй-Той, — сейчас поеду на арену. Лазарен дерется, должен победить. Начало я уже пропустил, и за Руудом буду лично приглядывать. Может, он сам подскажет свои задумки.
Они встали, оставив обслуге щедрые чаевые, вышли во двор. Там главу разведки ждали коляска и несколько всадников.
— До встречи на вечернем приеме, Маходж! Ты знаешь, как найти меня!
— До встречи, мастер Оллин! — миноец ещё раз наклонился к его лицу. — Следите за Аделаидой Торнтон, несогласованность действий может дорого нам обойтись!
— Спасибо! Я понимаю, что все окружение Эльзы под колпаком у Мартинсона.
Он ожидал прибыть к концу поединка, но застал самый разгар. Бой начался на полчаса позже срока из-за отсутствия главного зрителя. У входа королевской ложи остановились сразу две открытые коляски. Из одной вышел Эй-Той, из другой Карлос Мартинсон.
— О, какая встреча, — радостно заметил монах, — вы сегодня весь день в делах, что-то случилось?
— О нет, святой отец, ничего существенного! Разве только измена и заговоры, угрожающие персоне, вам столь явно покровительствующей, — рассмеялся разведчик, когда они были на трибуне, — вам следовало бы лучше работать. Такое проморгали!
Мартинсон опешил — что это мы такое проморгали?
— Так я вам и сказал! Вот дождемся вечера и приема у лорд-мэра в ратуше, тогда-то я сделаю королю такой подарок, о каком вы не мечтали. Моё почтение, сэр Бэдивер, Иегор, — он поклонился лорд-мэру, — ваша дочь сегодня восхитительна!
Мартинсон шел вперед и чуть не сбил с ног пажа, обносившего знать пирожными. Он извинился перед генералом Оррином и присел неподалеку от канцлера.
Бой меж тем был в самом разгаре. Лазарен и маркиз рубились на двуручных мечах. Взрывали песок под ногами друг друга, бросались вперед, уклонялись. При столкновениях вылетали искры. На арене в разных её частях валялись булава, короткий меч. Сломанные щиты и погнутые копья. Два коня без всадников жались к трибунам. Грифоны у королевской ложи ревели и то и дело пытались, махая крыльями, встать на задние лапы.
