Как только я вошел в зал совещаний, меня обдало радостным стрекотом. Скингеры обосновались неплохо — заняли все диваны. Подключился к ним больше из интереса — и сразу что-то вроде ощущения безмятежности. От них исходит что-то доброе, и, признаться честно, для меня это то, что нужно. Решил немного посидеть с ними, пока они едят.
Они верят мне целиком и полностью. Еда их устраивает и диваны тоже, к тому же я пообещал им надежную защиту. Воспринимаю приятные неоформленные, неосознанные ощущения животных… Никаких мыслей, никакого анализа, никаких планов и схем — ничего, что не дает покоя, что по жизни преследует боевых офицеров А2. Они не понимают, что такое будущее, и не понимают, что его может не быть. Один из скингеров хочет со мной пообщаться… Чешу за ухом лохматого зверя… Что ж они так чесаться любят? Надо будет их продезинфицировать.
— Айнер, мне скучно… Сначала карты, коды, а теперь… Мне надоело сидеть и под невидимым полем там, и под лапами этих зверей здесь!
Кот царапает голенище сапога — видимо, он слов не понимает.
— Убери свои бритвы от моих сапог — последний раз предупреждаю! Дай отдохнуть!
— Самое время…
Конечно, не думать иногда довольно приятно, но все-таки тяжеловато.
— Ладно, пошли.
А вот и Крыс. Бежит по коридору мне навстречу — это мой «передатчик»: я его уже узнавать научился.
— Давай докладывай.
— Что первое?
— Штрауб.
— Утром серые своры летали над городом — провели разведку с воздуха. Когда опустились — застыли. Тихо. К городу они больше не подлетали.
— Ваши разведчики зашли за кольцо оцепления?
— Да, Штрауб уже виден — движения в городе нет. Кольцо сжимается. Недалеко от вашей северной укрепленной базы сделали стоянку «белые медведи».
— Раньше они только из Ивартэна налетали…
Никогда раньше наши города в кольцо не брали… Теперь они из Штрауба никого не выпустят. Когда щит отключится, каждая доля секунды в счет пойдет…
— Технику разместили на ваших закрытых базах. Ставят посты. Готовят штурмовые отряды. Их «защитники» построены на плацах — ждут. Машин еще не так много: много на подходе.
Трудновато понять, что Крыс говорит, но как есть, так есть…
— Расположение частей нужно на карте прописать, но это потом. Теперь Ивартэн.
— Близко еще не подошли. Наблюдаем с высот. Постоянно летают разведчики. Истребители на местах — они ждут. Не активированные еще в ангарах.
— Давай по порядку. Наземные границы.
— На границе четыре линии — башни с маяками. Там посты — белые машины смотрят дальше нас. Они стоят на расстоянии… далеко друг от друга — почти четыре расстояния нашей связи. На снегу машины почти неразличимы. Они светятся — защищены. Есть еще техника — мы ее не видим, знаем, что она есть.
У меня сейчас голова сломается. Но что с крыс взять…
— Это передатчики, вы их по ментальному фону определили. Что ж… Передатчики это ерунда — они только связь поддерживают, а четыре линии пограничных постов… Они на непрерывном наблюдении — человек не сможет пройти, не пересекая их радиус восприятия. Хреново… Что с воздухом?
— Все в порядке — воздух чистый, иногда идет снег.
— До чистоты воздуха мне сейчас дела нет. Пограничные воздушные патрули…
— Летают очень высоко — не всех «видим», не всех опознаем.
— Техника, поднимающаяся выше двух ваших радиусов восприятия, меня не интересует.
— Низко летают редко — над землей чуть меньше двух расстояний нашей связи.
— Насколько меньше?
— Трудно сказать…
— Восемьсот метров? Больше?
— Не знаю.
— Регулярность? Маршрут?
— Нет системы.
— Есть.
— Не понимаю системы.
Не знаю, что делать, если Крыс не сможет объяснить что к чему. Пряди волос уже ко лбу липнут — для меня это очень сложный доклад. Сами крысы графики составить не смогут… По таким отчетам и я этого сделать не смогу…
— Крыс, мне нужно знать, какое расстояние, за какое время они проходят. Какая у них территория…
— Понял.
«Передатчик» бьет хвостом по моему погону…
— Это что значит?
— Считаю — сколько ударов хвостом — время.
Удары хвостом — что-то вроде секунд, только длиннее. У меня уже мозги закипают, но крысам со мной объясняться не легче, чем мне с ними. Надо будет что-то для них придумать с единицами измерения и времени…
— Ладно, хватит. Крыс, мне нужна память наблюдателей. Мне нужно увидеть границы Ивартэна.
— Есть память.
— Передай мне то, что есть. Позже передадите «защитнику». Он вам покажет, как правильно хвостом стучать, чтобы время точно определять.
— Понял.
Крыс передал мне фрагменты памяти с разных точек наблюдения. Этим тварям цены нет, несмотря на то, что они во времени не особо ориентируются. Разобраться трудно, но даже я могу понять, где объекты, которые крысы не видят, а определяют по другим признакам — не только по ментальному фону, но и по колебаниям воздуха, света и звука. Аналогичных органов чувств у меня нет, я воспринимаю это, как какую-то муть в воздухе, но по этой мути можно определить и точку концентрации, и скорость, и направление. А вообще, пока видимость хорошая, это не так нужно. Но когда бураны начнутся, тогда разведчиков определить будет не просто. Да и если что-то не так пойдет, и они запустят системы сокрытия, то крысы их никак не обнаружат. Ничего, главное разобраться, по какому принципу они ведут наблюдение с воздуха.
Думаю, между воздушными патрулями проскочить еще можно, а вот эти посты на границе… «Хранители» реагируют очень быстро. Это не такие легкие машины, как D40, — на них стоит мощное оружие. Они сосредоточенны на поиске — ничто не пропустят. Но отчаиваться рано. Конечно, Ивартэн не будет открыт, но части охранных подразделений, наверняка, будут переброшены к Штраубу после проверки. За границей города таких постов уже нет — только патрули… Да и спутники обращены к Штраубу, чтобы не пропустить удар лучевой пушки первого порядка, как и большая часть воздушной техники. Они и к этому готовы…
— Крыс, что с пятьдесят шестым тоннелем?
Я уже начал выражаться так же коряво, как крысы… Нечего на крыс вину сваливать — я всегда так коряво выражался.
— Осмотрели нужные участки. За последним блоком поста нет — трасса пуста. Блокпост на подземной границе. Стоит преграда с отражателем и четыре машины — похожи на твоего «защитника». Близко мы не подходили.
— Правильно. Вечером доложишь об изменениях.
— Понял.
— Теперь все, что касается патрулей, докладывайте и мне, и «защитнику» — он графики составит.
