– Скажите, а почему здесь так темно? – спросил Осипов.
– Потому что ночь, – ответил Вечный. – На небе тучи – дождь льет, как из ведра.
– А как же люди? Все спят?
– Какие люди?
– Здесь ведь кто-то живет? Кроме вас?
– Нет, – старик негромко, удивленно хмыкнул. – Кому тут еще жить-то?.. Да и зачем?
Ситуация становилась все более неопределенной и странной. Осипову, как и все остальные, хотелось верить в то, что в скором времени, не позже утра, все проясниться. Как только они собственными газами увидят, где они оказались, все сразу же станет понятным. Ну, хотя бы, в первом приближении. А, там, глядишь, и дед разговорится. Может быть, это у него из-за бессонницы настроение дурное?
Лестница закончилась быстрее, чем можно было ожидать, и гости вместе с провожатым ступили на нереально ровное ровное дорожное покрытие. В сумрачных отсветах фонарей оно казалось абсолютно гладким, без трещин и каких-либо вкраплений. Не смотря на продолжающийся дождь подошвы ботинок совершенно не скользила по нему и, даже наоборот, как будто немного прилипала – необычный материал даже в мокром виде обеспечивал идеальное сцепление с любыми другими поверхностями. Осипов присел на корточки и потрогал дорожное покрытие ладонью. Ощущение было очень необычное – как будто гладишь мягкую, очень туго растянутую замшу. Покрытие было упругим, но очень прочным – попытавшись продавить его каблуком, Осипов потерпел неудачу.
– По первому времени я тоже пытался с ним хоть что-нибудь сделать, – посмотрев на Осипова, заметил Вечный. – Так, ради любопытства. Ножом ковырял, топором рубил – все без толку. Даже следа не остается!
Они шли, как будто, через площадь. Вокруг было открытое пространство, но, если посветить фонарем в сторону, можно было увидеть очертания темных глыб зданий, будто утонувших во тьме. Как старик ориентировался в этой кромешном мраке – оставалось загадкой. Но он столь уверена вышагивал впереди, указывая гостям дорогу, что оставалось только предположить: либо он умеет видеть в темноте, либо за долгие годы, что он здесь провел, Вечный настолько хорошо изучил топографию местности, что мог с закрытыми глазами пройти по всем своим владениям, ни разу не споткнувшись.
– Ну, вот и пришли! – радостно объявил Вечный.
И, правда, сделав еще шесть шагов они уперлись в ровную стену. Очень похожую на мостовую, принявшую вертикальное положение.
– И куда дальше? – озадаченно осведомился Брейгель.
– Все, мы на месте. Остается только выбрать стиль оформления помещения.
– Давайте что-нибудь попроще, – предложил Камохин. – Главное, чтобы далеко не ходить.
Ему на самом деле хотелось, наконец-то, присесть и, не то, чтобы отдохнуть а просто почувствовать, что идти больше никуда не надо. То бишь, обрести, наконец, пристанище. Не дом, а некий его временный заменитель, отвечающим элементарным требованиям, опять же, не комфорта даже, а обыкновенного удобства и минимального уюта.
– А мы никуда и не пойдем – все здесь!
Вечный прижал ручку зонтика к плечу подбородком, хлопнул ладонью по стене – и на ней нарисовалась небольшая двустворчатая дверь с округлым верхом, украшенным причудливыми арабесками в мавританском стиле. Дверь выглядела, как настоящая. Настолько, что Брейгель не удержался и осторожно толкнул одну из ее створок. Дверца тихонько качнулась.
– Стоп! – остановил квестера Вечный. – Дальше – ни шагу!
-Для начала нужно определиться с интерьер. Если вы, конечно, не мечтаете провести ночь на полу, среди голых стен. На-ка, подержи! – Вечный сунул в руки Брейгелю зонтик, чтобы стрелок держал его отрытым у него над головой. – А это – тебе! – почти торжественно вручил он фонарь стоявшему по другую руку от него Лиаму. – Значит так, исходя из того, что вы с Окраины, могу предложить вам следующие, как мне кажется, вполне приемлемые для вас варианты.
Пригладив ладонями длинные волосы, старик двумя указательными пальцами нарисовал на стене прямоугольник размером с раскрытую книгу. Который тут же засветился изнутри, подобно дисплею.
– Двухэтажный пентхаус с джакузи.
На экране появилось соответствующее изображение. Которое старик тот час же движением пальца откинул в сторону.
– Нет, это мне совсем не нравится. Дальше – восточный диван.
На экране – комната, завешенная разноцветными коврами, заваленная подушками и заставленная оттоманками.
– Слишком экзотично, – сказал Орсон.
– Согласен, – Вечный откинул и эту картинку. – Комната в стиле модерн.
Расписанные ширмы, разноцветные витражи, кресла-качалки, стульчики с гнутыми спинками, низенькие декоративные столики.
– Чрезмерно вычурно, – заявил Осипов.
– Дальше, – комната в стиле модерн исчезла за краем экрана. – Неомодернизм.
Стекло, пластик, керамика, прямые ножки и спинки, кресла, похожие на подвешенные к потолку яйца, столы с прозрачными столешницами и огромная пластиковая фигура дикобраза в углу.
– Очень холодно, – сказал Ной.
– Ну, на вас не угодишь, – недовольно двинул бровью Вечный. – А как вам такой вариант – Английская викторианская квартира.
– О! – только и смог произнести Орсон, увидев небольшой кирпичный камин, полки с книгами, круглый стол с фарфоровыми чашками и чайником и крутую лестницу, ведущую на верх.
– Слишком мало места для семерых, – сказал Камохин.
– Вам нужен простор? – спросил Вечный.
– Ну, хотелось бы, не толкать постоянно друг друга плечами.
– Тогда – бунгало в стиле африканского сафари, – Вечный выдвину на экран картинку с очередным интерьером.
– То, что надо! – уверенно заявил Брейгель и толкнул дверцу так, что сразу обе створки распахнулись.
Экран на стене исчез.
– Простите, – обратился к остальным Вечный. – Но ваш товарищ сделал выбор за всех.
– Можно входить? – спросил Брейгель.
– Разумеется, – Вечный забрал у него свой зонтик. – Только, позволь уж, мне сделать это первому.
– Прошу! – Брейгель отступил в сторону и деликатно придержал створку двери.
Вечный сделал шаг за порог, обернувшись, стряхнул с зонтика воду, закрыл его и сунул в специальную подставку в форме слоновьей ноги.
– Бамалама! – изумленно произнес Брейгель, войдя следом за стариком.
Они находились в огромной комнате, имитирующей внутреннее убранство охотничьего домика из какого-нибудь приключенческого фильма времен золотой поры Голливуда, когда экзотическая вычурность целилась превыше всего. Стены и потолок были сделаны из огромных бамбуковых бревен. Пол был застелен сплошным ковром из звериных шкур.
