– Из отчета «два-двенадцать-двадцать семь», – смело произнес генерал Гофман, не будучи уверенным, к месту или не к месту упомянул это.
Полковник ответил не сразу, значит, упоминание оказалось к месту.
– Э-э… Ну хорошо, машины не справились, они попали в чрезвычайно сложные условия.
– Меня это не интересует. Я хочу полного удовлетворения моих первоначальных требований.
– Чего, простите?
– Полного удовлетворения моих первоначальных требований – выполнения поставленной задачи.
– Но как мы теперь можем выполнить это ваше задание? Я вот сейчас поднял отчет на своем мониторе – теперь это представляется еще более сложным. К тому же указано мало вводных – их практически совсем нет.
– Потому что это операция повышенной секретности.
– Ну, допустим. Что вы хотите – еще пару дискороботов? И кто будет отвечать за результат?
– Нет-нет, дискороботов больше не нужно, полковник Блум. Я бы хотел что-то понадежнее.
– И что же, сэр? – уточнил Блум, надеясь, что тут контрразведчик проколется, но тот не прокололся.
– Мне нужен поисковый робот-диверсант в количестве одной штуки, и пусть он поработает как следует. Получится – хорошо, не получится, я зачту это как закрытие ваших обязательств.
– Но, сэр, у нас не было никаких обязательств.
– Поскольку все теперь отражено в отчете «два-двенадцать-двадцать семь», значит, обязательства были.
Полковник замолчал. Похоже, этот замначальника контрразведки не зря ел свой хлеб.
– Сэр, робот-диверсант – очень сложная и дорогостоящая система, и я не могу принимать такое решение.
– Если вы не можете, пусть примет тот, кто сможет, а я пока подожду на линии. Но недолго.
– Сэр, я отвечу вам через полминуты, – пообещал подполковник Блум и отключился, а генерал Гофман остался висеть на связи, но полминуты ждать не пришлось, ему ответили через семнадцать секунд.
– Слушаю вас, генерал Гофман. Я начальник службы РАВ Генштаба юнгверд-генерал Смоктер.
– Рад вас слышать, юнгверд-генерал Смоктер. Я занимаю должность…
– Не нужно этого вступления, генерал, я знаю, с кем говорю. Что бы вы хотели от нашей службы?
– Я бы хотел получить поискового робота-диверсанта, у меня для него есть работа.
– Видите ли, генерал Гофман, дело в том, что эта система очень дорогостоящая и пока не слишком распространена. А уж тем более на Эталоне, который является периферией из периферий.
– На станции «Александрия» имеется достаточное количество этих систем, мне это известно наверняка, и мне хватило бы одного комплекта. Давайте уже решим этот вопрос прямо сейчас.
Слышно было, как на том конце вздохнули.
– Но почему мы должны предоставлять вам это оборудование, генерал Гофман?
– Потому, что вы обделались, юнгверд-генерал, простите мне мою прямоту.
– Из чего это следует?
– Из отчета «два-двенадцать-двадцать семь». Этого достаточно?
Снова последовала пауза, а потом юнгверд-генерал сказал:
– Ну хорошо, вы получите комплект, который зарядите своей навигацией и программой слежения. Я сообщу на станцию, чтобы вашим специалистам все предоставили.
– Благодарю, юнгверд-генерал Смоктер.
– Всего хорошего.
Что бы ни думал генерал Гофман о начальнике службы внутренней безопасности бюро контрразведки на Эталоне, но больше обратиться ему было не к кому, и он связался с полковником Блитцем, чтобы довести вновь открывшиеся обстоятельства.
– Полковник, немедленно собирайте группу специалистов – насколько возможно узкую, которые будут знать о нашей операции почти все.
– Но…
– Не спешите, я все объясню. Так вот, вы должны отправить двух или трех спецов на базу «Александрия», где вас уже ждет местный персонал. Наши специалисты должны правильно запрограммировать комплекс, представляющий собой поискового робота-диверсанта, который настигнет «бэ-эм восемнадцать», где бы он ни находился, и направленным взрывом уничтожит его ходовую часть, при этом оставит целыми и невредимыми всех пассажиров броневика. Вы поняли, полковник?
– Я понял, сэр.
– Все, жду вашего отчета после того, как робот будет высажен на место.
– Непременно пришлю, сэр!
«Ну еще бы…» – мысленно произнес генерал, отключая связь. Но неожиданно заработал параллельный канал, и монитор высветил вызов самого начальника службы.
– Слушаю вас, сэр! – бодро отозвался генерал Гофман и даже сел ровнее.
– Гофман! Вы знаете, что на Бромвее гарнизонный бунт? Министр Талтуб только что орал, что мы бездействуем и даром переводим деньги!.. Вы в курсе?
– Сэр, мы не бездействуем, мы своевременно писали о готовящихся беспорядках в донесении для правительства.
– Точно?
– Точнее не бывает, сэр. Я сам его подписывал.
– Значит, я могу ткнуть ему это в рожу?
– Можете, сэр.
Успокоенный начальник службы положил трубку, и генерал Гофман, услышав гудок отбоя, тоже положил свою.
– Ну что за день такой сегодня, а? – спросил он себя.
В положенное время двое строго проинструктированных инженеров на принадлежавшем бюро контрразведки шаттле стартовали к орбитальной станции «Александрия».
На месте их приняли и провели в зал, где хранились роботы.
Как оказалось, поисковый робот-диверсант выглядел как червяк, состоявший из восьми независимых гусеничных платформ, соединенных самоблокирующимися замками и общей топливной и управляющей магистралью.
Длиной робот был около шести метров, а каждое гусеничное шасси носило в себе заряд взрывчатки и в случае необходимости могло отцепляться от основного поезда и уходить на персональное задание в пределах километра, в то время как остальные гусеничные платформы двигались дальше.
У головной платформы имелись генераторная станция и гравитационная пушка, которая могла наносить урон живой силе не только на открытом пространстве, но и в защищенных бункерах или транспортных средствах. Причем степень наносимого ущерба могла быть различной – в зависимости от заложенной программы.
Оставшись довольными видом диковинной машины, инженеры закачали в ее память навигационную программу с координатами точки, откуда следовало начинать поиск «бэ-эм восемнадцать». Дальше робот должен был справиться сам.
Помимо пушки у него имелась навигационная связь со спутниками, а также видеоинтегратор – панель с множеством линз и объективов, работавших в разных спектрах, которые видели не только то, что видел человеческий глаз, но и значительно больше, поскольку человек замечал только то, что осознавал, и мог отвлечься, а робот не отвлекался никогда.
Инженеры сделали свое дело и вернулись, а на станции «Александрия» начали готовить заброску комплекса.
