— Честно говоря, не знаю, как вы, а вот я по этому поводу убиваться не буду, — с неожиданным жаром выпалил Ронч.
— Вот как? — искоса взглянул на него Кин.
— Только не говорите мне, пожалуйста, что вам дико нравится вся эта затея… ну, проект фабров нового поколения, про который Харагва говорил тогда в подвале. Я же помню, какое у вас было лицо.
— Лично я могу относиться к этому как угодно, мое мнение ничего не меняет. Однако я отдаю себе отчет, что существуют еще и государственные интересы.
— Не могу знать, я простой парень с бандитской планеты. — У квадр-офицера нарочито прорезался гортанный акцент уроженца Эргасты. — Мне положено молчать в тряпочку, покуда не спросят, а спросят последним, коли не забудут.
— Бросьте, зачем прибедняться, вы не хуже меня разбираетесь в ситуации. У Империи есть некоторый потенциальный перевес в живой силе, если дойдет до массовой мобилизации. А дивизии наших фабров выровняют силовой баланс, тем самым обеспечив безопасность. На кону стоят миллиарды человеческих жизней, без преувеличения.
— И все равно это мерзость, богопротивная мерзость, — раскипятился Ронч. — Вы можете говорить что угодно насчет государственных интересов, только любому нормальному человеку фабры не по нутру. Даже двуногие, такие, как сейчас. Не говоря уж о тех, какие будут.
Впервые Кин видел своего телохранителя настолько взволнованным.
— Простите, Ронч, а вы верите в бога? — мягко поинтересовался Кин.
— Да какая разница, просто к слову пришлось. Может, и верю, сложный вопрос. Моя мать верит, хотя на свой лад, и попов терпеть не может. Так вот она бы сказала, что Харагву прибрал господь, чтобы эта планета не превратилась в сущий адов котел. Вы только представьте, какой жуткой смертоубийственной погани он здесь наплодил бы, если б остался в живых. Скажу честно, я ни капли не жалею, что помешкал с выстрелом, когда он дернулся к комбинезону за своей иголкой.
Взойдя на крыльцо казармы, квадр-офицер огляделся по сторонам, держа руку на кобуре. Сам того не ведая, он повторил своими словами мысль покойного Харагвы о записной книжке бога, которая снабжена защитой от нежелательного вмешательства.
— Ронч, а вам не кажется, что люди бывают гораздо страшнее этих зверушек? — спросил задумчиво Кин. — Те по крайней мере бесхитростны.
— Тем более, значит, можем обойтись без новых гадских биороботов, — буркнул тот, открывая дверь и пропуская Кина вперед. — Зига обитает в девятом номере.
В унылом коридоре витал неистребимый казарменный душок, смесь из запахов насквозь пропотевшей обуви, оружейного масла и дезинфицирующих средств.
Пройдя до середины, Кин постучался в дверь под номером девять.
— Входите, открыто, — донеслось изнутри.
Кин повернул дверную ручку и вошел в тесную комнатенку. Унтер Зига тоже провел бурную ночь, судя по тому, как он осунулся. Под глазами у него залегли черные круги.
— Неужели вы восстановили все файлы? — спросил его Кин прямо с порога.
— А как же.
— Даже не знаю, как вас благодарить.
— Вообще-то там не было ничего особенно сложного, — пожал костлявыми плечами унтер. — И потом, это даже интересно. А расширение файлов оказалось и вовсе стандартное, просмотр через одиннадцатую версию «Виртуса».
— Так вы уже видели, что там?..
— Нет, в них же записаны почти сутки реального времени, а я только недавно закончил.
— Ах да, мне надо позвонить Тарпицу, я ему назначил встречу на десять, — спохватился Кин, взглянув на часы.
— Пожалуйста, инспектор, вон интерком. — Зига указал подбородком в сторону письменного стола, обильно захламленного всяческими компьютерными деталями.
Взявшись за интерком и собираясь набрать номер, Кин вдруг разглядел, что среди беспорядочного нагромождения соединенных кабелями колодок с микросхемами, красовавшегося посредине столешницы, имеются сетевой блок питания, интерфейсная панель и обшарпанный виртуальный наголовник на редкость старой модели. — Это и есть ваш компьютер? — поразился он.
— Ага, — ухмыльнувшись, подтвердил унтер. — Без корпуса гораздо удобнее, в любой момент можно сменить конфигурацию.
— Принцип открытой компьютерной архитектуры в действии, — сострил Кин, усаживаясь и набирая номер служебного кабинета Тарпица.
Ронч ногой отодвинул второй из имевшихся в комнатушке табуретов в угол рядом с дверью и также уселся, подперев рукой подбородок.
— Отдел кадров, — послышалось из динамика.
— Это инспектор Кин, — сухо сказал он. — Меня задерживают некоторые обстоятельства, я буду у вас примерно через час.
— О да, конечно, я вас жду, не извольте беспокоиться.
— А я и не изволю, — с раздражением отрезал Кин и отключил связь.
Тем временем расположившийся на койке Зига стал грызть витаминизированную плитку из десантного сухого пайка, заодно прикладываясь к плоской карманной фляжке.
— Я хотел бы просмотреть конец последнего из файлов прямо здесь, — сказал Кин.
— Угу, пожалуйста. — Отпив из фляжки и сглотнув, унтер привстал, нахлобучил виртуальный наголовник и включил свой компьютер. — С какого примерно момента будете смотреть?
— Скажем, за пять минут до конца.
— Сейчас, минуточку… — Натянув управляющие перчатки, Зига сосредоточенно пошевелил растопыренными пальцами. — Вот, пожалуйста.
Он протянул Кину свой наголовник вместе с перчатками, тот принялся их надевать.
— Вот только виртуй у меня паршивенький, старый и с норовом, — посетовал Зига. — В трехмерке слегка кривит, даже может заглюкать, если резко идти по панораме.
— Ничего, сойдет, — успокоил его Кин.
От внезапно прихлынувшего волнения сердце у него тяжело затрепыхалось. Ставка в игре была умопомрачительно высока: миллиарды кредонов, ассигнуемых на запуск фабров второго поколения в серийное производство, и паритет в живой силе между Империей и Конфедерацией на случай новой межпланетной войны. А лично для Кина, возможно, гранд-офицерские петлицы и высокий пост. Для офицера, которому едва исполнилось сорок стандартных лет, это редкостное достижение.
Наперекор собственным ожиданиям, мнимый эмиссар Генштаба принялся всерьез выполнять порученную ему для отвода глаз миссию и прошел по зыбкому следу до конца, хотя было предпринято все, чтобы он не сумел этого сделать. В сущности, именно из-за этого файла, содержавшегося в голове застреленного часовым биоробота, Харагва подложил мину в турбоход.
Стоило опустить сверху окуляры, как перед глазами Кина возникло стандартное окошечко просмотровой программа «Виртус», а в нем стоп-кадр, смахивавший на компьютерную игру: горная панорама и на переднем плане застыли фигурки пятерых солдат, а по нижнему краю окошечка вытянулись сразу три разноцветные текстовые строчки — белая, желтая и алая. Первая из них представляла собой нечто вроде конспекта размышлений фабра, вторая содержала данные боевой обстановки, в третью строку выводились сообщения операционной системы биоробота.
