— Ты молодчина, только все не так, как я думал пошло… и не так, как думал Шлегель… все вообще не так, как все считали… Так что вам с Войцехом следует скрыться в нашем временном пристанище, а я останусь пока… Мне выяснить надо, что происходит… что только что произошло…
Поляки скрылись в темноте, а уставился на монитор — на мертвую девку и Шлегеля, тихонько уходящего из борделя… идущего к темному закоулку с крепко стиснутыми зубами… Он смотрит на порезанную руку… внимательно смотрит, озадачено… И идет он как раз — ко мне на встречу… Но я встречи ждать не собираюсь… Сообразил, как скрыться, и дал деру…
Я никого не видел и не слышал, так что счел, что все вокруг — чисто. Только что-то мне покоя не дает, принуждая продолжать настороженно смотреть и слушать. Я знаю, что так тревожит меня… вернее, кто — Шлегель. Он неподалеку… значит, он — рядом… значит, он — здесь. Только он ждет, бездействуя… точнее, наблюдая. Черт… Я встал во весь рост и скинул на лицо распущенные волосы, стараясь скрыть мой, знакомый Шлегелю, взгляд. Обернулся вокруг себя, всматриваясь в тени за столбами лунного света.
— Я знаю, что ты здесь!
— У меня к тебе вопросы, Вольфганг!
Он не выступил из тени — лишь окликнул меня. Я застыл, как околел, когда заслышал немецкую речь, — он здесь, я засек его.
— Стой, саксонец! Стой и слушай! Мы оба выследили друг друга, мы оба достаточно друг о друге знаем и оба вооружены! Так что возвращайся на свою дорогу, а я вернусь — на свою! Ступай, Шлегель! И я пойду!
— Вольфганг, я вижу, ты знаешь меня! Тогда ты должен знать, что я тебя так просто не отпущу, пока не получу того, что требую! Я выследил твою девушку и твоего бойца! Я выследил и их, и тебя, но не выдал никого!
— Что тебе нужно?!
— Ты, Вольфганг! Вернее, мне нужны твои ответы на мои вопросы! И все! Как только ты ответишь мне, я оставлю тебя!
— Я не отвечу! Ты долго отслеживал меня — думаю, ты должен знать, что мне тоже ничего не стоит тебя пристрелить или клинком прикончить!
— Я знаю, что ты не боишься убивать и марать руки в крови! Вокруг тебя достаточно трупов, чтобы в этом убедиться! Мне не известно, кто ты такой и какой стране ты служишь! Не известно даже, служишь ты или служил! Но спросить тебя я намерен не об этом! Я пришел не за этим!
Немец вышел на лунный свет, холодя мне душу стальными глазами. Подпустил его на расстояние выстрела, молча, как покойник, и пытаясь мыслить живей.
— Стой!
— Не стреляй! Ты у меня под прицелом!
Шлегель осторожно подключил свет — словно светлячка в костлявом кулаке крепко стиснул. Он терпеливо просветил все вокруг и направил прохладный луч мне в лицо, тщательно в меня всматриваясь. Он постарался скрыть тревогу во взгляде, притушил свет и сделал шаг ко мне. Я перевел пистолет, нацеленный ему в грудь, целясь ему в голову.
— Мой ствол тебе в лицо дышит! Остановись!
— Выслушай меня, Вольфганг. Только выслушай!
— Говори.
— Я знаю, что ты заражен, как и я. Скажи мне, как сдержать или уничтожить вирус?
Тревога заскреблась за грудиной и зацарапалась в горле.
— Шлегель, у меня нет информации.
— Ты и твои люди еще живы. Тебе известно, как его контролировать.
— Я не контролирую его и понятия не имею, как его уничтожить. Насколько я знаю, Шлегель, против него еще ничего нет — нигде и ни у кого. Пока он просто сражается с другими вирусами и просто спит все остальное время… А взять его под контроль никто не…
Шлегель резко поднял руку, и я осекся, смотря в его глаза, сверкающие в полумгле лихорадкой.
— Значит, и тебя ждет скорая кончина.
Я с трудом раскрыл рот, с усилием разжимая крепко стиснутые зубы.
— Я ответил на твои вопросы, теперь — ответь на мои.
Немец сдержанно кивнул головой.
— Договорились, Вольфганг, это честная сделка.
— Он убивает тебя — этот вирус?
Шлегель молча кивнул — видно, ему не просто ответить… ведь в одном слове все — его короткая жизнь, его скорая мучительная смерть.
— Да.
— Ты уверен?
— Да.
— Быстро?
— Быстро, Вольфганг. Быстрее той шлюхи, истекшей кровью у меня на руках.
— Что с ней? Я видел ее час назад — выглядела она паршиво, но не настолько, чтобы через час в покойницкую отправиться.
— Кровотечение — легочное.
— Ты варианты с другой заразой рассматривал? Не с вирусной, а с — бактериальной. С бактериями этот вирус не воюет — только с вирусами и бактериями близкими к вирусам.
— Волей судьбы ко мне в руки попали серьезные средства борьбы с бактериологическим оружием — со всем… и с последними разработками противника, Вольфганг. Эти препараты — не работают… инфекция — распространяется. Это он, Вольфганг, — это этот вирус… вирус-целитель.
Я вдохнул глубже.
— Шлегель, клади оружие и иди ко мне. Пора нам пришла думать — друг с другом, а не друг против друга.
Я отшвырнул пистолет и опустился на парапет. Стукнул по пропыленному парапету рукой.
— Садись подле меня, саксонец.
Шлегель оставил оружие, подошел к парапету, стряхнул с него пыль. Я стянул парик, открывая лицо лунному свету. Немец пристально присмотрелся ко мне, кивнул и сел рядом, устало опуская голову.
— Вайнер… датчанин…
— Я.
— Не знал… и не предполагал. Я полагал, что ты скромнее… порядком скромнее.
— Ты и должен был так думать.
— Стяжатель… Я бы подумал так, если бы не эта глупая выходка с девицей.
— Я молчу.
— Послушный русским «волк» под человеческой личиной… верно, Вайнер? Или мне называть тебя — Вольфом?
— Как вздумаешь, так и называй — не важно уже. Не отклоняйся от темы, Шлегель… от шлюхи, вернее.
— Ты следил за мной и за ней… Ты видел ожоги на ее руках?..
— Видел. Решил такие, как ты, перестарались.
— Я решил так же. Только час спустя такие же ожоги появились и на моих руках.
— На мне таких меток нет.
— Скоро появятся.
— Предположения?
— Думаю, вырвавшийся на волю вирус, неконтролируемый нашими вирусологами, со временем преобразовался в человеке и приобрел способность погубить человека.
— Я тоже так думаю. А ваши вирусологи, ваши власти знают?
— Нет. А ваши?
— Нет.
— Значит, никто ничего не знает, Вайнер.
— Никто… Ничего… Мы одни…
Мы замолчали. Мои мысли носятся по кругу, словно я гоняю их на корде, как нервных коней. Я не могу… не могу мыслить.
— Шлегель, мы обязаны сообщить… на обе стороны.
— Тогда нам конец.
— Нам и так конец, Шлегель.
