И только потом из открытого чрева машины показалась голова сержанта Стаута. Убедившись, что земля недалеко, он прыгнул. За ним последовали и остальные.
У них был вид людей, не слишком довольных своим путешествием. Десантники что-то кричали Гауссу и крутили у висков пальцами, но из-за шума двигателей ничего не было слышно. Наконец машина вздрогнула и в автоматическом режиме стала набирать высоту.
В этот момент сержант Стаут закричал, дико вытаращив глаза и показывая рукой в сторону догоравшей станции. Из дыма, поднимавшегося высоко в небо, вынырнули три «ребуса». Они стремительно понеслись навстречу, отсчитывая последние секунды жизни десантников…
Казалось, все было кончено, но…
Неожиданно в двадцати метрах от застывших солдат Алекса Линдера из леса выскочил BDM. Подпрыгнув на большом валуне, он еще в полете открыл шквальный огонь из всех четырех башен. От такого жаркого приема пилоты «ребусов» были вынуждены уйти с линии атаки и сделать еще один разворот, а BDM резко затормозил, и створки его правого борта широко распахнулись.
Не мешкая ни секунды, десантники Алекса буквально «рыбкой» запрыгнули внутрь броневика. Створки захлопнулись, BDM, взметая фонтаны земли, развернулся на месте и нырнул обратно в лес.
Алекс почти не удивился, когда в полумраке десантного отсека различил «корсаров» в их черной броне. BDM бросало из стороны в сторону. Иногда по корпусу ударяли малые ракеты «ребусов». Повредить его они уже не могли. Вскоре дорога пошла ровнее, а еще через какое-то время машина остановилась.
— Ну, давайте выходите, герои, — сказал сержант из команды спасителей и открыл створки броневика.
Алекс вылез наружу и поднял забрало своего шлема. За ним выбрались и остальные члены его группы.
— С возвращением с того света, приятель, — услышал Алекс Линдер знакомый голос.
Он обернулся и онемел от неожиданности, увидев Тимотеуса Лагу и рядом с ним Мориса Листа. Несколько секунд он стоял неподвижно, а затем друзья крепко обнялись.
Адмирал Кисин заметил сразу несколько грубых ошибок, допущенных противником. Почерк ведения боя флотом неприятеля вдруг резко изменился. Командиры подразделений все чаще стали полагаться на собственную инициативу и жестоко за это расплачивались.
Сначала полсотни «стаккато» попытались атаковать в лоб разворачивающихся саперов, и те хладнокровно накрыли штурмовики минными сетями. Затем полторы сотни «мант» стали заходить в тыл авианосцам, перестраиваясь прямо перед пушками восьмисот десантных кораблей.
До авианосца Девятого флота добрались только семь, но и они в пылу жаркого боя не рассмотрели редута из «стопгардов» и были расстреляны с близкого расстояния.
Уцелевшим четырнадцати «медведям» с помощью двух катеров-камикадзе и последующей атаки тремя сотнями истребителей «карпер» удалось вывести из строя три «ориона» и выбить противника с позиций возле соседки Эр-Зет-10 — Ашеми.
Заняв это место, «медведи» получили возможность вести огонь из туннельных орудий по кораблям, поднимающимся из атмосферы Эр-Зет-10.
Благодаря возможности частой перезарядки и дозаправки штурмовики и истребители не прекращая атаковали тяжелые «орионы», поражая их наводящие датчики и оставляя этих гигантов совершенно слепыми. Именно это явилось одним из решающих факторов, из которых складывалось преимущество флота землян.
Между тем большой ущерб флоту Сообщества продолжали наносить бомбардировщики «зеро» с их страшными «гипербластами». «Зеро» имели превосходные скоростные характеристики. Система активных помех делала их невидимыми для тяжелого вооружения больших кораблей, а крепкая броня — неуязвимыми для истребителей с их малокалиберными пушками и термическими ракетами.
«Гипербластами» был выведен из строя авианосец Второго флота, и половина базировавшихся на нем истребителей была вынуждена перезаряжаться на других авиаматках.
Так продолжалось до момента, пока «карперы» не исхитрились пропихивать свои ракеты внутрь бомбардировщиков. И делали они это в момент, когда открывались бомбовые люки. После этого «зеро» стали нести большие потери, и их влияние на исход битвы стало минимальным.
Одно из самых жестоких сражений развернулось за позиции у двух лун планеты Апеот. Четыре броненосных корабля при поддержке крейсера и десяти торпедоносцев «галил» пытались выбить с выгодных позиций восемнадцать «орионов», прикрываемых двумя сотнями «мант». Во время боя «орионы» разбили вдребезги один броненосец и серьезно повредили крейсер, но после нескольких рейдов «карперов» и «матадоров» «орионы» начали мазать. Стреляющие в бешеном темпе торпедоносцы «галил» атаковали яростно, им удалось пробить генераторные корпуса сразу двух «орионов», и те исчезли в ослепительной термоядерной вспышке, сдвинув с орбиты одну из лун Апеота.
Наблюдатели могли видеть, как исказилась картина зеленых лесов Апеота, как уродливым рубцом в океане поднялось гигантское цунами. В этом взрыве было потеряно несколько десятков истребителей и штурмовиков флота землян. Но и уцелевшие «орионы» стрелять уже не могли, а половина «мант» была уничтожена.
Наконец пришел тот момент, когда флот Эр-Зет-10 был больше не в состоянии держать непрерывную линию обороны, и в одну из образовавшихся брешей под прикрытием противоракетных кораблей и штурмовиков рванулись засидевшиеся десантные корабли.
Шестнадцать сотен кораблей без существенных проблем перемещались в места десантирования. Отряд «Барракуда» готовился к высадке в бухту возле базы «Юг», в то время как отряды «Корсар» и «Иглз» перемещались в район базы «Север».
Разбросанные по всему побережью зенитные комплексы вели непрекращающуюся дуэль с противоракетными кораблями, но подходившие на низких высотах «матадоры» накатывались волна за волной и уничтожали антенны и пусковые установки зенитных ракет.
Когда в небе над бухтой перестали разрываться снаряды, началось десантирование «барракуд». Почти четыре сотни бронированных катеров на воздушной подушке спускались к воде на планирующих парашютах, а доставившие их корабли уходили на перехват морских сил колонии, спешивших к месту высадки десанта землян.
Поднимая тучи водяных брызг, катера с десантом летели к берегу, который представлял собой сплошную полосу укреплений. Из бронированных бойниц по катерам вели шквальный огонь скорострельные артустановки, и фонтаны, поднимаемые их снарядами, вставали сплошной стеной на пути катеров.
Уже на воде десант нес потери, части разбитых на лету катеров какое-то время еще мчались по воде, словно из упрямства отказываясь погружаться в пучину. Штурмовики работали на совесть, не прекращая наносить удары по укреплениям. Однако мощности их вооружения все же не хватало, чтобы уничтожить позиции артиллерии, поэтому огонь по десанту не ослабевал.
