– Не нужно бояться, – предупредила Сабина. – Это дезинфекция. Мы живем здесь достаточно уединенно, все привиты от большинства возможных бактерий и вирусов, и все же лучше перестраховаться.
– Вы сносно говорите по-русски, – нехотя заметила Ника. Акцент у ее собеседницы отсутствовал.
– Я из Казахстана, – вежливо улыбнулась она. – Астана.
– Нехило занесло.
Сабина пожала плечами.
Дверь открылась, и они вышли в следующий коридор, такой же светлый и пластиковый, как предыдущий. Ни одного человека вокруг.
– Хотите пить? Может, чаю или воды?
Ника устало рассмеялась:
– Скудная последняя трапеза.
– Не нужно так мрачно, – лицо женщины выражало озабоченность. – Вы совершенно напрасно так воспринимаете наше знакомство. Повторюсь: никто не хочет причинить вам вред.
– Я у вас в плену!
– Какой вздор! Вы сами пришли.
Ника смотрела на нее, а та – в ответ. Так они стояли долгую минуту.
– Идемте.
Они молча преодолели еще один коридор и уперлись в раздвижную дверь. Сработал датчик, и створка отъехала внутрь стены. Ника не удержалась от возгласа удивления и восхищения. Перед ней распростерлась полукруглая площадка и прозрачная стена из множества соединенных стеклянных блоков, за которыми виднелось в разрезе Сердце Рима. Подойдя к перилам, Ника могла видеть с десяток этажей, не представляя, сколько еще уходит вверх и вниз. Глубину пронзала шахта, кажущаяся бесконечной. Сверху на кронштейнах висели прожектора, чей свет конусовидной колонной разбивал глубинную мглу внутри комплекса.
«Как муравейник за стеклом», – подумала Ника. Она не боялась высоты, но от одного взгляда вниз закружилась голова. Подняв глаза, девушка посмотрела на стену напротив. Множество пересекающихся коридоров, люди, спешащие по ним пешком и на велосипедах, офисы с прозрачными стенами. Проще было поверить, что она перенеслась в небоскреб! Небоскреб под водой.
– Смотри, – палец Сабины указал вниз.
Ника опустила глаза и в центре шахты увидела что-то, напоминающее перевернутую вверх дном большую лодку. Она всматривалась в нее, не зная, зачем ей это показывали, когда вдруг осенила догадка:
– Ковчег Ноя?! Это правда?!
– Ковчег, – улыбнулась Сабина, – хотя не то, чтобы Ноя. Ошибочно воспринимать написанное в Библии дословно.
– Ну да, трудности перевода, образность, все дела, – Ника не спускала глаз с ковчега. Подумать только! Одна из величайших реликвий лежала перед ее глазами в основе мифической цивилизации.
– Дело не только в этом, – женщина скрестила руки на груди, удивляясь такому поверхностному отношению к важному вопросу. – Почему религия, возникшая на территории Римской империи, прославляет не Рим, а другой народ, который столько веков подряд подвергался гонениям?
– И в чем подвох? – Ника повернулась к ней, ожидая ответа, но неожиданно для себя услышала в собственной голове другой голос. Голос тени из прошлого, той, с которой она уже попрощалась.
«Рим. Он лжив и многолик. Он главенствует в умах людей, и при этом держится в тени, как серый кардинал. Поработитель. Тиран».
– Да чушь это! – воскликнула она вслух, чем удивила Сабину. – Я не понимаю! Говоря «Рим» мы же имеем в виду не город, а тех, ваших, которые спятили?
– Которые победили, – возмущенно поправила ее собеседница.
«Спроси о Великом Моголе! Спроси, кому его отдали! Какой народ избранный? Спроси…»
Ника впилась в перила. Голова раскалывалась. Вопросы душили ее. Алекс не прав. Призрак завладел ею, он подчиняет себе ее волю. Хочет знать, хочет впитывать информацию, как губка. И боль, будто при ломке от наркотиков, скручивает жилы.
«Спроси об ассасинах! Они тоже часть плана, как тамплиеры?»
– Вам плохо?
Заботливый тон Сабины вернул Нику к реальности. Она все так же стояла, впившись в перила, опершись о них лбом, тяжело дыша.
– «Вам плохо»? – усмехнулась она, не поднимая головы. – Только на русском можно так спросить. Я устала от этого: «Are you okey»? Окей, мать вашу, окей. Fine.[32]
Сабина молча ожидала. Переведя дыхание, Ника выпрямилась. Костюм давил со всех сторон, будто ссыхался. Ей становилось тесно и душно.
– Пройдемте в мой кабинет.
Они вышли со смотровой площадки.
– Hi! – воскликнул на английском проезжающий мимо велосипедист в деловом костюме. Его улыбающееся лицо могло бы напомнить рекламный ролик с идеалистичным городком и поющими соседями. – How are you?
– Fine, Jack! – ответила Сабина, махнув рукой ему вслед. Повернулась к ухмыльнувшейся Нике и с пониманием скривилась. – Да, дурная привычка. Вроде «будь здоров», когда тебе плевать на здоровье человека.
– Вы все время здесь? Никогда не поднимаетесь?
– Почему же? – Сабина пожала плечами. – У нас командировки. Несколько лет здесь, потом на поверхность. Как в космос на станции. Чтобы не спятили, понимаешь?
Ника с подозрением смотрела на нее. Нормальная девушка, адекватная. Своя в доску. Они что, ждут, что это сработает?
– Может, ча.? – спросила Сабина, когда они вошли в кабинет.
«Здесь могли бы жить Спок с Кирком[33] в счастливом брачном союзе», – подумала Ника, озираясь по сторонам. Слишком много серого пластика, правильных геометрических форм. Ни одной лишней детали. Ни одной, кроме стикеров и ручки. Проследив ее взгляд, Сабина улыбнулась:
– Дань привычке. Никак не могу полностью перейти на электронику.
– Метр восемьдесят, атлетического телосложения, желательно блондин, – Ника села в кресло, формой напоминающее половину яйца.
– Что, простите? – растерялась женщина-Созидатель.
– Вас выбрали, чтобы войти со мной в контакт, верно? Наладить связь, так сказать, общий язык. Так вот, на парня бы я быстрее клюнула. А если еще после посещения spa-салона и парочки бутылок шампанского – так вообще!
Сабина озадачено хмурила лоб, и все же Нике было ясно, что ее поняли. Та обошла стол, села в свое кресло, немного покачалась в нем вперед-назад.
– Понимаю, – наконец, произнесла она. – У вас глубокий стресс. Длительное нахождение в экстремальных условиях не проходит даром. Не зря есть система реабилитации для вернувшихся из горячих точек бойцов. В цивилизованном обществе, конечно.
Ника тяжело вздохнула. Четыре камеры. В этом крошечном помещении за ней наблюдают сразу из четырех точек. Хоть бы тот ассасин – Пьер Дюран – видел последние кадры с ее собственной камеры. Если удастся связаться с Алексом и остальной командой…
– Давайте поступим так, – Сабина подъехала на стуле к столу и оперлась на него локтями, – задавайте мне любые вопросы. Любые. И я отвечу на них. В качестве жеста доброй воли. Ну а потом вы выслушаете мое предложение.
