— Приветствуем вас в Даркамесе, леди Эмили!.. — Радостно прокричал парень в синей технической робе, подавая хозяйке руку.
— Привет, Боб, ты здорово вырос!.. Тебя просто не узнать!.. — И Эмили со всего размаху хлопнула Боба по плечу. — А откуда ты узнал, что я прилечу?
— Нас известили с Бейта, из секретариата сэра Холингера. — Ответил Боб.
— Понятно. — Нахмурилась Эмили. — Значит отец уже обо всем знает… Ну, ничего не поделаешь, ребята… — Повернулась она к Джери и Гакету. — Пойдемте спустимся к нашему последнему приюту.
После водных процедур и плотного ужина, Джери и Гакет уединились на огромной застекленной веранде, с которой открывался чудесный вид всей западной части Даркамеса, вместе с его неповторимыми светомузыкальными фонтанами, вздымающими свои радужные струи на высоту в сотню метров.
Эмили ушла в свои покои поплакаться отцу и, тем самым, ослабить его гнев. «Сдаваться папочке Максу», как она это определила.
— Так что там было у вас, с этим Майклом, Гакет? — Задал Джери вопрос таким тоном, словно они прервали беседу минуту назад.
— Его зовут Майкл Дантен. Раньше мы вместе работали в Контрольном Управлении, потом в НСБ… Как-то раз его поймали на совращении малолетних и завербовали. Дальше — больше. А однажды, исполняя приказ своих новых хозяев, он убил своего напарника… Напарником был я…
— Но… ведь ты жив… — В некотором замешательстве произнес Джери, для собственного успокоения дотрагиваясь до локтя Гакета.
— Это только кажется, Джери…
Гакет помолчал несколько минут, собираясь с мыслями и в течении этой затяжной паузы Джери не посмел сказать ни слова.
— У меня была девушка… Ее звали Одри. Она была из тех женщин, которые долго сохраняют юное очарование. И Майк, в свое время клеил ее, но она почему-то, выбрала меня. Хотя та, первая моя внешность отнюдь не принадлежала красавцу. Майк напротив, был мужчина хоть куда. И тогда, я думаю, в нашей с ним дружбе, появилась первая трещинка.
У Майка было соответствующее его внешности амплуа героя-любовника. Практически вся сеть его агентов, состояла из молодых преуспевающих женщин, одиноких или составивших себе выгодную партию… Он действовал на всех решительно и однозначно, но только не на Одри… Казалось он смирился, и отношения между нами с Одри и Майком перешли в фазу «друга семьи». Но иногда я замечал, как Майк задерживал на Одри очень неприятный, бесстрастный оценивающий взгляд.
Потом я стал замечать его увлечение малолетками. Сначала, я принял эту новую его слабость за способ снятия напряжения, накапливающегося от тяжелой работы, но вскоре я сделал необыкновенное открытие: все его малолетние девочки, чертами лица напоминали Одри.
Я уже был готов написать нашему куратору донесение на своего друга, но он опередил меня.
На Бестоматисе, в подземном канале, где тянулись многочисленные кабели связи, мы подключались для прослушивания сетей одной из промышленных компаний… И там, в этом бетонном туннеле, Майк в меня и выстрелил… Затем, перебил позвоночник в нескольких местах, лицо сжег кислотной шашкой и расчленил тело… Все это безобразие, к счастью или к несчастью для меня, через два часа нашли обходчики.
А еще через четырнадцать часов, в холодильнике под глубокой заморозкой все, что осталось от Бертрана Шомберга, доставили в клинику «Лейс», работающую в системе НСБ.
Как я потом узнал, таких человеческих останков там было восемь комплектов.
Тогда все только начинали говорить и методе психосистемной регенерации. Уже были какие-то приборы. Но какой спектр они излучали, толком никто не знал. Поэтому решили поэкспериментировать на тех, кто уж точно не предъявит никаких претензий.
И из восьми претендентов, как-то слепить удалось только меня. Вернее, мой мозг с основными системами. Однако лицо, глаза, уши — ничего этого не было. Но их можно было позаимствовать у тех, кому не сумели оживить мозг. И тогда чины в НСБ стали решать, чью внешность натянуть на мой череп более выгодно.
Оказалось, что Гакета. Того самого, историю которого, я как-то рассказывал тебе от своего имени. С одной лишь разницей, что его все же выследили люди из АПР и не постеснялись в выборе средств.
А он, к тому времени, располагал высокоинформативной сетью агентов, которые знали только его и только в лицо.
Потерю такой сети возместить было бы невозможно. Так я стал Гакетом…
— А… Одри? — Набравшись смелости, спросил Джери. Гакет улыбнулся.
— Я знал, что ты задашь этот вопрос… Одри получила от нашего департамента сообщение о гибели Бертрана Шомберга. Конечно поплакала, я думаю…
— И что потом…
— А потом она вышла замуж за… Майка Дантена…
— Но неужели ты никогда не хотел показаться Одри на глаза, объяснить ей все… — Удивился пораженный Джери.
— В качестве кого?
— Ну как же… В качестве настоящего Бертрана Шомберга. — Недоумевал Джери.
— Бертран Шомберг, умер, дружище… Есть только Гакет, а это уже другой человек …
— Мальчики… — Из ниоткуда материализовалась Эмили. — А я вас потеряла.
— Ну, что тебе сказал сэр Холингер? — Совершенно ровным голосом спросил Гакет.
— Ох, известно что… Мужа опозорила, отца опозорила, братьев опозорила, с врагами связалась…
— И каков приговор? — Спросил Джери. — Конечно же смертная казнь?
— Гораздо хуже… Немедленно на Бейт… Пред его очи…
— Надеюсь, он не потребовал нашей выдачи?
— Нет, он думает, что вы меня тогда убьете…
— Мы что, похожи на убийц бабушек? — Удивился Гакет.
— Или на истязателей девушек? — Дополнил Джери.
— Да. — Кивнула головой Эмили, и показав на Гакета пальцем подтвердила.
— Вот этот похож…
— Ну, раз такое дело, поезжай с нами… — Предложил Джери, больше из приличия.
— Нет. — Замотала головой Эмили. — У нас, «бейтов» этого нельзя. Меня тогда отец проклянет…
— Эка невидаль, да таких угроз молодые слышат очень много… — Усомнился Джери.
— Это у вас, в Центральных Мирах. А у нас, если родители проклянут на Красном камне, ты на этом свете уже не жилец. — Объяснила Эмили.
— Ну, тогда мы одни… — Согласился Джери. — Уйдем, пожалуй, прямо сейчас, пока ночь… А то ведь не исключено, что мы и сюда хвост притащили, так Гакет?…
— Так… — Согласился Гакет.
— Вы тут прощайтесь, а я пойду к лифту. Охрана меня внизу выпустит, Эмили?
— Да, Джери, я их предупредила…
Когда капитан Джин вышел в лифтовой холл, Эмили подошла к Гакету и тот нежно взял ее за руку.
— Ну, вот и все… супер — мужик… — Девушка подняла на Гакета глаза полные слез.
