Вопрос задал высокий, стройный человек в блестящих до ослепления белых одеждах. На этом фоне даже смуглое лицо было трудно различимо, но то, что оно человеческое, не вызывало сомнений. Как и то, что этот человек принадлежит к синезодам.
А он опять заскрипел своим неприятным голосом:
– Неужели никто мне не может ответить? – После хрюкнул, наверное веселясь, и добавил: – Тогда придется наказать всех!
Тотчас из-за его спины стали выходить подобные ему личности, разве что их белые одежды не выглядели настолько ослепительными. Несколько человек нырнули в раскрытые проходы, наверняка проверяя, кто там еще есть в лабиринте. Еще с десяток синезодов деловито стали отбирать у замерших как статуи созданий оружие. Все это небрежно бросалось к постаменту четырехрукого кентавра. Не прошло и двух минут, как фигуры людей и желлатуков стояли полуголые, имея на себе лишь полоски оборванных тканей.
Все, кроме одной.
Именно к ней, остающейся одетой, и подошло неспешно командующее здесь существо, коснулось ее лба ладонью, и паралич с жертвы спал полностью. Тотчас Аника рухнула на колени, подобострастно восклицая:
– Приветствую тебя, Сияющий!
– И я рад тебя видеть, милая. Ты хорошо поработала и сделала самое главное. Чего ты хочешь себе в награду?
Наверное, представительница сагири, или кто она там была на самом деле, давно ждала этого вопроса. Ее рука вскинулась в сторону застывшего столбом Михаила Степановича Днепрянского:
– Подари мне этого раба, Сияющий!
Его брови снисходительно дернулись вверх.
– Забирай!.. И радуйся.
– Живи вечно, Сияющий! – воскликнула Аника и хотела добавить: – Там еще…
Но была оборвана повелительным жестом, в результате которого из пантеона исчезла и она сама, и ее истребованный раб по прозвищу Кормилец. Правда, и сам творец этакого телепортационного жеста остался недоволен:
– И все им мало!.. – После чего покрутил головой, словно разминая шею, вдруг неожиданно и громко заорал: – Как вы посмели?! Жалкие черви!..
Что самое несуразное в данной ситуации, так это продолжающееся мигание огоньков, вращение статуи и не прекращающая звучать музыка. Ну а те, кого спрашивали, как бы так и не могли ни слова сказать, ни на пол сплюнуть. Мысли у всех в голове теснились разные, но общая суть их сводилась примерно к одному вопросу: «Что за цирк?!»
Но оказалось, что разыгрывалась только присказка, а основное представление еще впереди. Причем такое представление, о котором даже сам Сияющий не подозревал. Вначале со странной дисгармонией замолкла музыка. Потом одновременно погасли светящиеся точки на своде, а затем и сама статуя вдруг просела в пол задней частью со страшным хрустом ломающегося и скрипящего бетона.
О том, что случилось нечто из ряда вон выходящее, говорило и поведение всех синезодов. Словно получившие удар током высокого напряжения, они дернулись и повалились там, где в тот момент были. Только Сияющий остался стоять, с каким-то страхом и неверием на лице поднимая руки в стороны, на уровне плеч. Взгляд его при этом метался во всех направлениях, совершенно не останавливаясь на статуе. Пожалуй, только он один предвидел или догадывался, что произойдет в следующее мгновение. Но и он не сразу заметил, что куска пространства на противоположной от большинства сущностей стене, над последним ярусом ступенек, не стало. Там словно и не было прочного мрамора, а с некоторой задержкой возник контур невероятного создания. Точная копия накренившейся на дне амфитеатра статуи.
Но не копия! А живое воплощение мифического существа. Тот самый кентавр с четырьмя руками и с мордой волка-демона с человеческим выражением!
Вальяжно и грациозно перешагнув лапами по звонкому мрамору, существо пристально оглядело всю мизансцену, затем бросило взгляд на скособоченную статую, копирующую его красивого, и вслух удивилось:
– Утверждали, что этого уже нигде не осталось. Как же так?
Сияющий явно воспринял вопрос в свой адрес, конвульсивно дернулся и уже совсем не скрипучим, а скорее подобострастным голосом провозгласил:
– О! Конструктор! Мы накажем виновных.
Больше он ничего и мекнуть не успел. Взгляд кентавра, словно обладающий магической подсветкой, замер на синезоде, и того словно тоже парализовало.
– Молчи уже… – Нечто очень презрительное подразумевалось в продолжении. От этого «нечто» Сияющий сжался и стал ниже ростом. Пару раз открыл рот, но больше ничего сказать не осмелился. – И кто пробрался в святыню ко мне? – Чудовище направило рога на людей и желлатуков. – Надо же! До чего наглые отпрыски презренных цивилизаций. И все-таки! Они здесь. А почему? Значит, я с братьями где-то ошибся.
Еще с минуту он рассматривал каждого человека и желлатука по очереди, словно просвечивал рентгеном. Потом опять сдвинулся из стороны в сторону и принял решение:
– Ладно, отправляетесь все со мной, разберусь на месте!
В следующее мгновение пантеон озарила непонятная вспышка розового пламени, и на ступеньках не осталось ни единой живой души. Исчезла и накренившаяся статуя кентавра. Пропали и все вещи, которые синезоды сорвали с пленников и бросили к основанию статуи. Исчезли и все мелкие предметы на ступенях и в прилегающих переходах, комнатах и галереях. Да и крупные тоже, в большинстве.
В пантеоне осталась только маленькая видеокамера, сиротливо прижавшаяся в углублении стены.
В купальнях осталось лишь несколько голых столов, два изломанных шезлонга, еще одна камера в стене и одуревающий от злости орел. Ф-фотя вообще-то был очень добрым созданием, но сейчас он был готов заклевать насмерть тех, кто выдернул из-под него массу мягких, теплых одеял и тем самым прервал такой сладостный сон. Если бы пернатый красавец умел кричать, над опустевшими и враз потемневшими купальнями разнесся бы яростный крик:
– Что за глупые шутки!!!
Но кричать Ф-фотя не мог. Зато хорошо мог пугаться. Поэтому клекот в его горле так и смолк, не вырвавшись в окружающее пространство.
Видимо, рогатый кентавр с четырьмя руками посчитал орла глупым и диким животным. В крайнем случае – прирученным. Потому и не забрал с собой в неизвестность.
Сторож все-таки поддался искушению и решил повеселиться, разогнать тысячелетнюю скуку. Вначале он без всякого прицела или дальнего расчета дал малую толику энергии на порталы дома, в котором разместилось семнадцать прибывших разумных. Просто ему захотелось посмотреть, что будет и как люди будут действовать в ответ.
В итоге пятеро из них канули в неизвестность. А остальные проявили похвальную выдержку и осторожность, так к порталам телепортации и не прикоснувшись. И стали чего-то выжидать.
