Тирр не без удовольствия вспомнил о сваренном в собственном панцире мирлорчаре и об ударе подсвечником, и на его лице появилась кривая улыбка.
– Я с ними справился. Одну убил, второй задал трепку. Я все-таки один из сильнейших магов. Даром что растратил бездну сил и теперь похож на тень себя самого, со временем восстановлюсь.
Марго вздохнула:
– Да уж, твой мир явно не так скучен, как этот. Как тут говорят, долг платежом красен: теперь твоя очередь рассказывать мне о своем мире!
* * *
Ледокол прекрасно понимал, что некоторые вещи не делаются с бухты-барахты, и потому не особо нервничал. Леший не лох, дело знает, и ребята его натасканы. У него может возникнуть масса задержек, не стоит мешать. Однако когда телефон, наконец, зазвонил, старый авторитет шестым чувством почуял неладное еще до того, как услыхал в трубке слабый голос помощника.
– Шеф, в общем, у нас накладка вышла… Митяй, он у меня специалист по врезке замков, свалился с сердцем, аккурат когда мы дверь вставляли, и только я «Скорую» вызвал – самого скрутило… На ногах только Витек остался, ну а один он с работой не справился. Сам себе не верю, что такое произошло, ни я, ни Митяй на сердце отродясь не жаловались…
– Ты откуда звонишь, Егор?!
– Из реанимации, шеф, откуда ж еще? Как только дали телефон, так и звоню. Меня откачали, врачи сами удивились, с чего я так слег, а вот Митяй сейчас между жизнью и смертью висит. В общем, шеф, такие дела, подвели мы вас, с тем подрядом сами справляйтесь. Звоните Саркисяну, он тоже замки вставлять умеет. И это, шеф, подвал там есть, только вчера построенный, а хозяев, когда нас «Скорая» увозила, не было.
Ледокол привычно слушал между слов. Леший взял двоих ребят и при попытке проникнуть в дом Басова со спецом по взлому и самим Лешим приключилась беда. При этом могилу Ломщика Егор все же обнаружил.
– Я к тебе кого-нибудь пришлю, – сказал авторитет.
– Митяю не помешает, – согласился тот, – а я уже в порядке, врачи говорят, что завтра, может, выпишут. А пока – голова кругом от лекарств.
Ледокол набрал номер одного врача, потерявшего работу за махинации с лекарствами, чьей помощью частенько пользовалась братва, схлопотавшая пулю, но не желающая объясняться с полицией, и отправил его в больницу: оплатить лекарства и услуги для своих людей, а заодно разузнать, что же с ними приключилось.
* * *
Тирр никогда не подозревал, что имеет такой талант к сочинительству. Многих вещей он рассказать не мог, так как разные детали могли бы натолкнуть на мысли о том, что маг на самом деле не человек. Ничтоже сумняшеся, Тирр «переселил» себя былого в придуманный город на окраине мира, где царит религиозная диктатура, а магов держат в черном теле. Кое-какие обычаи он взял у своего народа, также описал известные ему обычаи людей, а еще часть просто придумал. В центре города «построил» храм, где регулярно производились человеческие жертвоприношения богине, но на самом божестве останавливаться не стал. Соседние с городом территории населил народами, терпящими бесчеловечное обращение и всяческие поборы от религиозных лидеров и их армии: это понадобилось ему, чтобы внятно ответить на вопрос: «Почему ты сбежал в другой мир, а не просто из города?», который, конечно же, последовал.
– Ты шутишь?! – удивился Тирр. – Да все соседи люто ненавидят мой родной город, и любого его жителя убьют при первой же возможности. О том, что я лично такая же жертва правящей верхушки, как и они, слушать никто бы не стал. Вернейшая смерть в муках.
Завершая общую картину мира, маг повесил на небо три луны и описал нескольких других божеств, которым он хотел бы поклоняться, но не имел возможности. Не мудрствуя лукаво, он позаимствовал характер и натуру божеств, а также особенности религий, у Кореллона Ларетиана, Эйлистри и Мистры.
Рассказ занял добрых три часа, и Тирр даже слегка охрип: так много говорить без умолку ему доводилось нечасто. Наконец, Марго заметила это и сжалилась над ним, предложив продолжить рассказ в следующий раз. Они зашли в ближайшую забегаловку подкрепиться широкими блинами, усыпанными всякой всячиной, под названием «пицца». Тирр не стал повторять свой трюк с оберткой и расплатился деньгами из кошелька, доставшегося ему вместе с домом. Сопоставив на глазок стоимость обеда с общим количеством денег, маг пришел к выводу, что, с одной стороны, не так уж там и много денег. С другой – он дал одну бумажную денежку, ему на сдачу их дали аж шесть. Денежки-то разные по стоимости, хотя все – бумага бумагой. Но без умения читать тут не разобраться.
Тирр и Марго вернулись к машине, и девушка сказала:
– У меня, кстати, есть для тебя кое-что.
Она открыла маленький тайничок под панелью и достала оттуда широкую, но тонкую книгу.
– Это букварь. По нему я научу тебя читать и писать.
– Будет просто чудесно, – обрадовался маг.
Он открыл книгу и на первой же странице увидел несколько рисунков, под каждым из которых было слово, и одну большую букву в центре, похожую на наконечник стрелы с перемычкой.
– Каждому звуку в русском языке соответствует одна буква, – пояснила Марго, – вот эта белая птица – аист. Вот этот полосатый плод – арбуз…
– … И оба слова начинаются на один и тот же звук, – догадался Тирр, – и в начале каждого слова стоит такой же значок, как в центре страницы.
– Браво. Это и есть буква «а».
На следующей странице был зверь бегемот и обычная бочка. Дальше – вода, горы, дом… Двадцать минут спустя Тирр уже знал все буквы и безошибочно читал названия вещей и животных, которых видел на рисунках первый раз в жизни.
– Это просто феноменально, – восхитилась Марго, – ты выучился читать меньше чем за полчаса!
Маг самодовольно улыбнулся:
– Я согласен с тобой, но только наполовину: это просто. Должен признать, что идея записывать любое слово с помощью всего лишь трех с небольшим десятков символов фантастически гениальна. После того как я выучил грамоту своего народа, русская грамота – сущий пустяк.
– А как пишут у тебя на родине? – полюбопытствовала девушка.
– Чернь использует довольно сложную систему, когда каждый слог передается одним-двумя символами, иногда целые слова заменяются символами-рисунками. Возможных слогов в произношении очень много – и букв тоже много. Но представители благородных домов используют рунное письмо, переняв его у магов. Кроме того, священные тексты написаны исключительно рунами, так что хочешь не хочешь, а надо учить руны.
– Так ты – благородного происхождения? – заинтересовалась Марго.
– Естественно. Я думал, это было понятно, когда я представился и назвал имя своего дома.
– Не сообразила как-то. Мало ли что это могло значить в другом мире.
– Тоже резонно, – кивнул маг.
– А что такое руны? Чем они отличаются от других букв или значков?
Тирр поерзал, устраиваясь на сиденье поудобнее:
– Руна – символ, отражающий истинную суть вещей. Она имеет мистическое и волшебное значение и часто используется в магических знаках и двеомерах для усиления или контроля. Фактически рунное письмо есть абсолютный язык, все боги пользуются им. Ну и смертные тоже, получили эти знания от богов. И, в общем, так вышло, что маги стали использовать руны не только для магических или религиозных целей, но и просто для письма. Потому что написать один знак проще, чем несколько. Раз маг или жрец уже знает руны – отчего не писать их? Потому у черни и благородных – разное письмо.
– Понятно, – сказала Марго, – теперь тебе осталось выучить цифры и счет. Ты как считаешь?
– Что значит «как»? Так же, как и ты.
– То есть до десяти, потом счет идет на десятки, сотни…
– Ну да, а как же еще?
– Мало ли. Вот у нас был в одной стране – Швеции – король, который собирался перевести свое королевство на восьмеричную систему вместо десятичной.
Тирр фыркнул:
– Он что, был кретином? На руках десять пальцев – счет до десяти, можно сказать, дан богами. Считать до восьми – это как-то неестественно.
– Кто знает, – пожала плечами Марго, – у него, надо думать, были свои соображения на этот счет. В общем, смотри.
Она достала блокнот и чудесную палочку, которую не надо макать в чернильницу, и написала все цифры от нуля до единицы – причем изображение нуля оказалось таким же, как и у илитиири: пустым кружком. После чего Тирр легко прочитал на вывеске магазина, с какого времени по какое он работает и в какие дни.
– С днями недели, месяцами, временем разберемся в другой раз, – предложила девушка, и маг охотно согласился, поскольку успел устать, да и глаза слегка разболелись, благо дело к вечеру стало клониться.
На обратном пути маг говорил мало, сосредоточившись на чтении вывесок, мимо которых они проезжали. Но под конец пути его осенило:
– Слушай, Марго, а как обстоит дело с целительством? Раз нет магии – получается, все осталось на откуп знахарям и травникам? Кто здесь больных лечит?
