же меня прикончишь!!!
И тут в нашу тесную компанию затесалось не иначе как само провидение. Хлопнула дверь, и за спиной отчаянно заорали:
– Облава, кореша! Волчий рейд! Вали кто куда!
Никто даже на мгновение не задумался над правдивостью сего заявления. Началась "эвакуация" из помещения. Кто-то с матерщиной ломился в мутные окна, кто-то пропихивал менее расторопных "коллег" в заднюю дверь. Последним, матерясь, слинял хозяин. В притоне стало неестественно тихо. Пучеглазый и шлюха мимически изображали готовность взять нижние конечности в верхние, как только я определюсь с приоритетами.
– Будем считать, что у тебя, рыбьи потроха, сегодня второй день рождения, – процедила я. – А ты, пошла вон.
– Не бросай меня, Греда, – прохрипел Кварша, – она меня замочит!
– Да пошел ты! Я сваливаю! – Проститутка подобрала дряблые телеса и бросилась к черному ходу. Хлопнула дверь, и мы остались вдвоем.
– Мне нужен врач, – заканючил хмырь, зажимая рану на животе.
– Ничего с тобой не случится, – усмехнулась я. Сгребла его за шиворот и вытащила из-за стола. – Если не заткнешься, последние услуги тебе окажет гробовщик.
Я потащила потенциального информатора на свежий воздух. Тот попытался нетранспортабельно обмякнуть, но получил живительный пинок под ребра и воскрес к движению.
Снаружи была ночь. Небо оказалось затянуто низкими бугристыми тучами. Навстречу рванулся ветер и швырнул в лицо пригоршню колючей крупки. После смрадной духоты притона городской воздух, даже с привкусом ближайшей помойки, показался приятным и свежим. Я глубоко вздохнула, чтобы очистить легкие. Сразу стало легче, хотя под ложечкой противно посасывало.
– Куда ты меня тащишь? Нас поймают!
Я двинула ему по морде, чтобы умолк, и завертела головой по сторонам. Черный ход вывел в загаженный проулок, где мусорные контейнеры, присыпанные снегом, подпирали отвесные стены соседних зданий. Единственная пожарная лестница на крышу была обломана на высоте в два человеческих роста. Забраться по ней в одиночку не составляло никакого труда, но уходить крышами с этой тушей на загривке было несподручно. Тем более под вой полицейских сирен.
– Внимание! Всем оставаться на местах! – Сверху зависла черно-белая пластинка полицейского ковра-самолета с россыпью красно-синих огней по краям. – При досмотре следовать принятым процедурам! Любое сопротивление будет немедленно подавлено!
Я швырнула Кваршу за ближайший контейнер и юркнула в тень. Через секунду луч прожектора скользнул по проулку, но высветил только струйки пара, поднимающиеся от земли, да мусорные кучи под стенами.
Уперлась в стену и ногой сдвинула переполненный контейнер с места. Люк под ним поддался не сразу, но в конце концов нехотя отполз в сторону. Из канализации пахнуло такой невообразимой гадостью, что "Початая бутыль" могла сойти за лавочку парфюмера.
– Не-ет! – завопил Кварша. – Я туда не полезу! Я не хочу такой смерти!
Я молча спихнула его в люк. Звук вышел, будто в глубокую лужу бросили мешок с картошкой. Подождала. Эхо утихло, а звуки, характерные для трапезы голодных упырей, которыми так и кишели трубы под городом, так и не появились. Спрыгнула вниз сама. Ботинки мягко и почти бесшумно коснулись склизкого дна, и над плечом загорелся золотой пульсар. Он подсветил покрытые плесенью стены и маслянистый блеск гнилого потока. Кварша, поскуливая, пытался уползти в темноту.
– Куда это ты собрался, голубчик? – Я наступила ему на ногу.
– Отпусти меня…
Где-то неподалеку послышался шум и шлепанье по воде. Местные хищники не очень утруждали себя маскировкой. У Кварши дернулся кадык, он злобно зыркал своими белесыми глазками.
– Чего ты хочешь от меня?!
– Говори, кто меня отравил, не то я переломаю тебе ноги, а уши завяжу бантиком на макушке. Посмотрим, сколько желающих получить такой подарочек уже спешит к позднему ужину. Ну?! – Для острастки я пнула его под зад.
– Это был Б… б…
Не знаю, что с ним вдруг случилось, но Кварша схватился за горло и, захрипев, начал быстро синеть, будто его душил невидимка. Я бросилась к нему, не желая расставаться с единственным источником информации, но не успела. Позвонки в цыплячьей шее тихо хрупнули, и Кварша распластался у моих ног. Проверять, есть ли у этого хмыря пульс, было бессмысленно. Кто-то очень не хотел, чтобы этот разговор окончился в мою пользу. Я с чувством выругалась и с силой растерла переносицу. Вонь была невыносимая, приходилось то и дело задерживать дыхание, что усиливало разыгравшуюся вдруг головную боль.
Шлепанье приближалось, к нему прибавилось бульканье. В темноте зажглись две алые точки. Вот-с и первый гурман пожаловали.
– Ну ладно, бывай, ластоногий, – усмехнулась я. – Сейчас у тебя будут поминки.
Стараясь не обращать внимания на ломоту в висках, я рванула мимо первого упыря. Тот попытался цапнуть меня за ягодицу, но получил рифленой подошвой в морду и с рычанием отскочил в темноту. С горем пополам прикрылась защитной сферой и поспешила покинуть Грязные Кварталы. Впереди летела золотая точка пульсара.
Когда решилась выйти на поверхность, сверху оказалась одна из центральных городских улиц. После мрака канализации рекламная иллюминация ослепляла. Ветер усилился, закручивал на дороге снежные спирали и вышибал слезу. Мимо спешили редкие прохожие.
Отдышалась и поймала ковер-самолет в желто-черную шашечку, буркнула адрес. Таксист – джинн на пуховой подушке, с удивлением поморщился в мою сторону, но смолчал и подпусти под защитный купол ледяного сквозняка. Меньше чем через час я захлопнула за собой дверь квартиры и швырнула ключи куда-то в темноту. Пыталась дыханием утихомирить взбунтовавшийся желудок и не загадить собственную квартиру до похода в ванную. Боль скрутила живот еще в такси, и теперь перед глазами все плыло, раскачивая пол по восходящей спирали, что никак не способствовало обузданию тошноты. Пошатываясь, я бросилась в спальню.
Спасительный пузырек оказался в ящике стола. Выдернула пробку, набрала побольше воздуха и одним махом опрокинула в себя содержимое. Скулы свело от горечи, но об этом я не думала, потому что стало еще хуже. Я кинулась в ванную, чтобы очистить желудок. Когда спазмы перестали ломать ребра, без сил распласталась на полу. Прижалась к прохладному полу щекой и очень старалась не уснуть до начала второй фазы очищения. Впрочем, относительным спокойствием наслаждалась недолго. Живот снова взбурлил и заставил подняться. Все повторилось, но уже с другого края. Это было ужасно, но я осталась жива. И даже знала, кто заплатит за эти мучения.
Через пару часов все было кончено. Не знаю, как мне это удалось, но я вымылась и рухнула в постель. Завернулась в одеяло и тут же мертвецки уснула.
Очнулась на кровати. С больной головой и привкусом очистительного зелья во рту.
Мой маленький эксперимент ничего не дал. Я по-прежнему не знала, где и как провела
