– В чем-то ты, конечно, прав, но только отчасти. Ты ведь мог не убивать их, не так ли?
– Я не увидел причины подвергать себя ненужному риску, заботясь о сохранении жизни врага. И потом, у меня не было четкого представления о их возможностях, потому действовал наверняка.
– Ну ладно. Скажи мне вот что. Что там главарь бандитов говорил о кардиологии и «Скорой помощи»?
Тирр мысленно перевел дух: пронесло.
– Ну, тут все просто. Они пытались забраться в мой дом и угодили в ловушку. Вот и пострадали.
– А что сделала ловушка?
– Вызвала легкое недомогание, вот и все. Ты же не станешь говорить, что это тоже плохо?
– Нет-нет, что ты. А как именно работает эта ловушка? Что именно делает с теми, кто в нее угодит?
Маг насторожился, почуяв подвох.
– Ну, разные вещи делает. Заставляет кашлять, задыхаться, вызывает головокружение. В таком вот духе.
– А на сердце эта магия не влияет случайно?
– Нет, конечно же, не влияет, – ответил Тирр и в следующий миг по выражению лица Марго понял, что попался.
– Тирр Волан из Дома Диренни, – отчеканила Марго голосом, в котором проскочили металлические нотки, – ты мне врешь! Кардиология – это больница, в которой лечат сердце! Почему же ты соврал мне? Дай-ка догадаюсь… Может быть, чтобы я не провела параллели с внезапным сердечным приступом у папы, который так кстати для тебя случился?!
Тирр открыл уже рот, но закрыл его, так ничего и не сказав, понимая, что в этот раз крыть нечем.
– Как ты догадалась? – жалобно спросил он.
– Элементарно! Я еще тогда заподозрила, что дело нечисто, но ты ловко оправдался. Но это еще цветочки. Хочешь, я сейчас угадаю, что ты все это время думал? Что раз ты здесь единственный маг, то можешь вытворять любые фокусы, и никто ничего не поймет!! Так вот! Ты сильно нас, людишек, недооцениваешь!!
– Прости, – печально вздохнул Тирр, – я правда не желал зла твоему отцу, все было под контролем.
– Правда?! – фыркнула Марго. – В устах дроу само это слово звучит насмешкой! Слушай меня внимательно, Тирр Волан. Дважды прощаю тебе подобную выходку против моей семьи…
– Почему дважды?! – возмутился маг. – Это единственный случай…
– Потому дважды – что в первый раз и в последний! Если ты еще когда-нибудь выкинешь любой номер, причиняющий вред моей семье, или попытаешься втихую манипулировать – ты об этом пожалеешь. И не думай, что мне просто повезло догадаться – шила в мешке не утаишь! Мы немножко умнее, чем тебе говорили твои учителя, и умеем сопоставлять факты!
– Больше – никогда, клянусь. Не сердись на меня, мне и так несладко приходится в этом мире.
Он протянул руку и коснулся руки Марго.
– Не ври мне больше, – уже почти спокойно ответила та и поинтересовалась: – А где, собственно, наркотики? И что дальше ты намерен делать со всей этой историей?
– Да вон, на столе стоит этот… дипломат. А история – она уже считай что закончена. В живых остался только один из шайки Лешего, который ждал меня в городе. Я не думаю, что он вздумает рыпнуться теперь.
– А наркотики?
– Они много стоят?
– Много. Только не говори мне, что ты сам собираешься их продать!
– Почему?
– Потому что это плохо. Торговать наркотиками не только противозаконно, это еще и на редкость гнусно.
Тирр взвесил все «за» и «против». Его происки всплыли на поверхность, и было бы глупо полагать, что Марго вот так взяла и все простила да забыла. Надо отыграть несколько очков.
– Возьми на кухне нож, выпотроши пакеты и спусти их в туалет, раз это так плохо, – зевнул маг, – я, по правде говоря, всегда презирал и дурманящие зелья, и тех, кто их употребляет.
Девушка не стала заставлять просить себя дважды, и несколько минут спустя из ванной послышался звук сливающейся воды. Тирр тем временем принялся исследовать содержимое бумажника Лешего. Когда Марго вернулась, он как раз вертел в руках странную прямоугольную пластинку, блестящую, легкую, словно бумажная, но более прочную и упругую.
Девушка пришла не с пустыми руками, держа пару оранжевых корзинок из магазина.
– Откуда это у тебя?
– Я ходил за покупками, – ответил маг, – кстати, я должен бы приготовить тебе угощение – но уж не обессудь, совсем плох.
– За покупками? Тирр, эти корзинки нельзя уносить из магазина. В мою голову закралось ничуть не удивляющее меня подозрение, что ты еще и в магазинах воруешь.
– А что мне оставалось? – печально развел руками маг.
– Да уж, пустился ты во все тяжкие, – вздохнула Марго, – а меня попросить не мог? Я бы тебе помогла.
– Мне это как-то не пришло в голову, – признался Тирр, – я… не привык просить. У меня дома это довольно… бесполезное занятие.
Девушка достала из нагрудного кармана кольцо с рубином:
– Как вариант – ты мог бы продать вот это. Хотя велик риск, что тебе не дали бы истинной стоимости камня, да и ты понятия не имеешь, как и где продавать, но все же мог бы попытаться. А воровать – непорядочно.
– Если бы я его продал, что бы тогда тебе подарил в знак признательности за твою доброту?
Марго вздохнула и положила кольцо на тумбочку у кровати:
– Моя совесть не позволяет мне принять настолько дорогой подарок от того, кто ворует в магазинах от безденежья. К тому же теперь я знаю, что ты это сделал лишь для того, чтобы знать мое местонахождение.
– Неправда, – возразил, обидевшись, Тирр, – я хотел сделать тебе приятно. Вот как мне тебя понять, если ты упрекаешь меня за плохие поступки, и при этом обижаешь меня, когда я пытаюсь поступить хорошо?! Я не намерен продавать то, что уже подарил, если ты не принимаешь подарок – что ж.
Он повернул лицо к окну и приказал:
– Откройся.
Схватил кольцо и едва не вышвырнул его в темноту ночи: девушка схватила его за руку в последний миг.
– Блин!! – воскликнула Марго. – Ты хоть понимаешь, что только что хотел выбросить вещь стоимостью во множество тысяч?!
– Отвергнутый подарок – ничего не стоит. По крайней мере, с точки зрения эгоистичного корыстного дроу, – с сарказмом сказал Тирр.
Марго вздохнула, глядя на лежащее на ладони украшение:
– Прости. Я не хотела тебя обидеть. Правда. Но воровать по магазинам – тоже не вариант.
– Я уже решил эту проблему, – зевнул маг, – если тебе не трудно – вытряхни из карманов моей куртки все, что там лежит.
Девушка вышла и вскоре вернулась, неся в руках два кошелька для бумажных денег, три маленьких телефона и два пистолета.
– Ты еще и мародерствуешь?
– Я не мародерствую, я собираю трофеи. Боевые трофеи, заметь. Так, ну-ка, посмотрим… Как я и думал. Быть разбойником всяко прибыльнее, нежели честным.
Маг вынул из всех трех кошельков деньги: стопка образовалась приличная, к тому же, кроме обычных, уже знакомых денег, в том, который принадлежал Лешему, нашлись другие деньги, с непонятными надписями.
– Это доллары, или баксы, – пояснила Марго, – деньги другой страны. Так уж вышло, что они стоят тут дороже своих, примерно раз в тридцать.
– А это что? – Тирр показал ей тонкую пластинку.
– Банковская карта. На ней держат деньги, чтобы не носить их при себе.
– На ней? Не вижу на ней денег.
– Знаешь, давай я в другой раз тебе расскажу про нашу банковскую систему. А пока ты можешь считать, что внутри этой карточки написано, сколько денег у владельца есть в банке.
– Деньги в банке… это как у ростовщика или ты про посуду? И смысл носить карточку, если деньги все равно не при себе?
– Понимаешь, платить можно прямо этой картой. Она вставляется в специальное устройство, и деньги переходят с твоей карточки на карточку того, кому ты платишь. А еще можно получить свои деньги, вставив ее в особый механический ящик, который выдает деньги. Банкомат называется.
– Ну вот, оказывается, у меня теперь снова много денег.
– Не все так просто. Надо знать специальное кодовое число. Пароль.
– Мне – не надо. Я с банкоматом как-нибудь договорюсь.
Марго спрятала лицо в руках:
– О, нет… Дернул же черт за язык… Ты теперь начнешь банкоматы обчищать?
– Нет, что ты! Только свое заберу! – поспешно, заверил ее Тирр, может быть, даже слишком поспешно. – А еще – я продам тот солнцеглаз, что стоит в пристройке.
Девушка сокрушенно покачала головой:
– Ты не сможешь его продать: у тебя нет на него документов, удостоверяющих, что ты законный владелец. Не только у вас есть методы уберечь имущество от воровства. У нас они тоже имеются – с помощью законов, а не магии.
– Хм… И что, солнцеглазы не воруют?
– Воруют. Но чтобы продать краденую машину… Это сложно. Надо со всех деталей убрать номер и поставить другой.
– Номер – как клеймо?
– Именно.
Тирр хмыкнул:
– Все-таки ездовой ящер лучше солнцеглаза. Его украсть нельзя.
– Почему? – удивилась Марго.
– Потому что ни за кем, кроме хозяина, он не пойдет, и возить другого не будет. Он и меня-то возить желанием не горел… А уж попытка переклеймить его и вовсе чревата. Скажем так, ящер будет очень недоволен, а недовольство зверя с восьмисантиметровыми зубами может иметь серьезные последствия. А солнцеглаз я как-нибудь продам. Мне просто нужен выход на нужных людей.
