людей.
Тинар сжал зубы и ускорил шаг. Усилием воли он отогнал эти мысли. Ему, воину, незачем знать ответы на эти вопросы. У него есть задачи, с которыми он справится, и не зная этого. Пусть за ними гоняются мудрецы и философы.
Вдалеке показалась станция, но теперь за ней не было Ангрундских холмов – их поглотила Пыль, которая теперь нависала над самой железной дорогой, угрожая уничтожить железнодорожное сообщение Иззена с этой глухоманью.
– Привет, Тин, – услышал Тинар знакомый голос.
– Здравствуй, Иадин.
Продавец Любви сидел в своей повозке, запряженной все тем же стареньким осликом. Упрямое животное встало на дороге и, похоже, не собиралось двигаться с места.
– Покорми его, пожалуйста, – попросил Продавец, бросив в Тинара морковкой.
– Эта встреча не случайна? – спросил наследник, подойдя поближе и погладив ослика по голове. – Держи, кушай, – сказал он тихо.
– Как хочешь, так и считай. У меня тут была встреча с друзьями, скажем так, по одному немаловажному вопросу. Встреча с тобой – это, скорее, приятное дополнение.
Снова подул ветер. Тинара вдруг взяло такое зло. Вот он, виновник всего, что произошло. Вот почему он сейчас идет, так и не обретя любви: только потому, что этот «продавец» чего-то им наобещал.
– Заказ не выполнен, – грубо бросил ему Тинар, – ты солгал мне. И за платой можешь не приходить.
– Ты хочешь сказать, что Эфья Инн тебе не мила? И ты не любишь ее?
– Что ты знаешь про любовь? Ты полубог или что-то вроде того… сила так и прет из тебя, но что ты знаешь о любви? Ты устроил нам эту череду аттракционов, чтобы все закончилось тем, что мы просто разойдемся в разные стороны? И подбросил нам художника с кучкой картин, изобразивший наши совместные приключения? Это все? – Тинар взял паузу, чтобы отдышаться.
– Ты вроде не все сказал, продолжай, – подбодрил его Иадин.
– Нет, не все. Кем ты себя возомнил, Пыль тебя забери? С чего ты взял, что имеешь право вмешиваться в наши судьбы?
– Ты сам ко мне пришел.
– Нет уж! Ты знаешь, что это не так! Мы слышали стук твоего сердца. Ты звал нас.
– Я подчиняюсь тем же законам мира, что и ты. То, что ты слышал и чувствовал, мощнее и древнее меня. Я встречал замысел о тебе и Эфье. И автор этого замысла не я. Я всего лишь участник этих событий и повлиять на них могу немногим больше твоего. Хотя в чем-то от меня польза все-таки есть.
– Не лги! Ты все время лжешь. Вместо настоящей любви я просто…
– Послушай меня, Тинар. Тебе еще предстоит понять разницу между влюбленностью и любовью. Твое сердце еще многого не понимает, но здесь я не помощник, нужно просто ждать.
– Я не собираюсь тебя слушать. Может, будет интересно – Эфья идет в Иззен по этой дороге. Если твой осел соизволит сдвинуться с места, ты ее легко догонишь. Не думаю, что она найдет для тебя добрые слова.
– Надеюсь, ты еще изменишь свое мнение, – спокойно ответил Иадин на агрессивный тон Тинара.
И они разошлись. Тинар отправился к станции, где последний отряд его отца уже отправился в Пыль.
Тинар искренне не понимал, за что он накричал на Продавца. Пусть тот и ошибся и никакой «любви» между наследниками не возникло, но ведь все сложилось как нельзя лучше. Враг был разбит по всем фронтам, его родной город, как и город его бывшей невесты, в полной безопасности. Не было никакой причины нервничать и повышать голос. Но внутри Тинара словно образовался ком пустоты, который нестерпимо жег его сердце. Каждый раз, думая об этом глупом договоре, он становился только злее. Тин умел прятать свои мысли и чувства глубоко, но понимание того, что магия, которую он так ждал, не сработала, словно заполонило его сознание, не оставив там свободного места. Для себя Тинар решил, что это стыд. Ведь если он вернулся ни с чем, то он не сможет смотреть в глаза отцу.
Он сел на сырую деревянную скамейку на станции и стал ждать Поводыря.
* * *
Дарья Виардо
Будь счастлив
Эфья шла уверенным шагом по дороге в Иззен. Путь был неблизкий, однако она не хотела выбирать себе какой-либо транспорт. Она прошла столько километров в тяжелом армейском плаще под дождем, что теперь эта дорога казалась легкой, словно за ее спиной выросли крылья. Но тяжелая папка с картинами неизвестного ей художника притягивала ее к земле.
Впрочем, не только картины тяготили ее. На ее душе лежал спутанный и окаменевший клубок чувств, схожий с обжигающей пустотой в душе Тинара. В голове все смешалось. Она еще недавно, говоря с матерью, не чувствовала никакого дискомфорта, но сейчас она просто не знала, что скажет, когда зайдет в дом. Она не представляла, как будет говорить с Тон, как будет ей смотреть в глаза, когда младшая из наследниц узнает о полном провале приключений Эфьи. Ведь совершенно очевидно, что она убежала за любовью, а вернулась ни с чем. И что тут такого смешного? Да ничего тут смешного нет!
Она все шла и шла, и с каждым шагом груз неудачи давил на нее все сильнее. Что с того, что революция повержена? Она рассталась с любимым человеком ради пустоты. Простит ли он ее? Да и любит ли она его? Любила ли она его хоть когда-то или это были ее детские прихоти?
Самое страшное, что она знала ответы на эти вопросы. Доран простит: да, он безвольная тряпка и готов бы был простить, даже если бы Эфья встречалась еще с десятком парней. Любила ли она его хоть когда-то? Нет, таких чувств в ее душе не было. Она это знала и боялась признаться себе в этом. Так отчего такая тяжесть на душе? Чего ей теперь-то не хватает?
Ей не хватало смелости признаться себе в том, что ей не хватает любви к Тинару. Она хотела бы его полюбить, но, увы, – магии не существует. Она не почувствовала никаких изменений. Вот сидел перед ней человек, которого она сумела узнать со всех сторон, на которого могла положиться. Дождь закончился, и ее не бросило в жар, она не заметила в наследнике Тейна ничего особенного, и ей не захотелось вдруг его поцеловать.
Она неожиданно вспомнила, как Тинар сделал это в Наосте и как получил за это зонтом по голове. Теперь ей это казалось скорее забавным. Не умерла ведь она от этого поцелуя, в конце концов, да и не видел толком никто. А она
