Я даже не поверила своим ушам. Дим в окно моей комнаты? Он что, пьян?
– Ты… серьезно? – спросила я, стараясь разглядеть ответ в его глазах.
– Более чем, Амиша, – улыбнулся Димарий. – В конце концов, мне сегодня собственная невеста в любви призналась. Представляешь? И теперь мне не терпится услышать от нее те же слова при более подходящих обстоятельствах.
Я зарделась. Кажется, покраснела вся, от пяток до кончиков ушей. Даже хотела отойти, но Дим продолжал крепко держать меня за руку и смотрел в глаза. И в этот момент в его взгляде отражалось такое довольство, что я просто не смогла промолчать.
– А что толку от моих чувств? – проговорила я, обиженно отвернувшись в сторону. – Когда нет никакой надежды на взаимность.
Он же лишь вздохнул и хотел поймать вторую мою ладошку, но именно в этот момент стихла музыка, а церемониймейстер сообщил гостям, что Его Светлость лорд Анидар Артарри желает сделать объявление. И этот разговор предсказуемо отложился на потом. Да только меня почему-то не оставляла мысль, что он вообще никогда не состоится.
Я лежала в огромной кровати, больше напоминающей сцену, чем место для сна, и молча смотрела на прикрытое занавесками большое окно. А там, за пределами особняка, неспешно скользила по миру тихая осенняя ночь. Часы показывали половину второго, и, казалось бы, после такого длинного дня, наполненного переживаниями и нервным напряжением, мне следовало бы уснуть, едва коснувшись головой подушки. Но сон не шел.
А причина у этой бессонницы была одна: слова Димария. Его обещание прийти.
Боги, он ведь, скорее всего, просто пошутил. Точно. Ведь по-другому не может быть. Где это видано, чтобы взрослый человек, причем принц, влезал в окно к девушке? Да еще и к своей невесте? Ведь имел полное право войти через дверь. И пусть отец точно был бы недоволен, но и скандал бы закатывать не стал.
Да, конечно, заявление Дима оказалось всего лишь шуткой. Вероятно, он хотел отвлечь меня, а может, наоборот, поиздеваться. Но уже поздно рассуждать о его мотивах. Время идет, а я просто лежу и жду. Хоть и знаю, что напрасно.
На едва слышный скрип оконной ручки я отреагировала молниеносно. И почему-то в этот момент все мысли о Димарии мгновенно выветрились из головы. А вот слова Литсери о возможном нападении вышли на первый план. Потому, поднявшись с постели, я активировала щит из слияния четырех стихий, как меня когда-то учил Дим, создала в руке огненный сгусток и уже приготовилась к нападению… когда из-за шторы показался мой любимый принц.
Увидев меня, принявшую боевую стойку, он поначалу удивился, а потом на его губах растянулась легкая игривая улыбка. И от одного вида загоревшихся в его глазах теплых искорок огонь в моих руках растаял, а щит опал, растворившись в пространстве.
– Впервые встречаю воительницу в ночной сорочке, – заметил ночной гость, закрывая за собой окно. – А мысль-то хорошая. Любого злоумышленника дезориентирует. Только…
Дим медленно обвел взглядом мою фигуру и подойдя ближе, зацепил пальцами край нехитрого кружевного одеяния и потянул вверх. Потом опустился на корточки и самым наглым образом стянул с меня последний предмет одежды – коротенькие шортики из мягкой ткани.
– Вот так, Амиша, ты сразишь наповал любого злоумышленника. И пока он будет любоваться этой красотой, сможешь преспокойненько отправить его на тот свет.
– Почему же сразу на тот свет? – уточнила я, гордо расправив плечи. – Ведь можно просто оглушить, лишить сознания.
– Нет, милая моя. – На лице Дима появилась поистине жестокая улыбка. – Эта красота принадлежит только мне. И каждый, кто посмеет посягнуть на нее, может смело прощаться с жизнью.
А потом наклонился к моим губам и поцеловал. Нежно, трепетно, но с едва сдерживаемой страстью. И я ответила, снова потерявшись в своих ощущениях.
Эта близость стала для меня особенной. Дим был очень ласков, внимателен, его поцелуи не просто приносили наслаждение, а одаривали теплом. Его ласки сводили с ума, но при этом сам принц не торопился завершать начатое. Но главное, сегодня в его глазах появилась нежность, от которой у меня замирало сердце. Боги… да за один такой взгляд я была готова для него на все. Абсолютно.
– Люблю тебя… – Эти слова сорвались с моего языка сами собой.
Он же только крепче прижал меня к себе, снова поцеловал в губы, но ничего не ответил. И лишь когда наши тела слились, когда сладкая истома вытеснила из головы все мысли, до слуха долетел его чувственный шепот:
– Моя Амиша. Моя сладкая милая девочка…
И это были именно те слова, после которых мое сердце начало петь. И пусть Дим и не любил меня, но я определенно значила для него очень многое.
Некоторое время мы провели в молчании. Я лежала на его плече и тихо млела от того, что могу вот так просто прикасаться к нему. Он же привычно гладил меня по руке, но сегодня не спешил перемещать руку на затылок, тем самым ускоряя мое засыпание. И это было странно… непривычно. Я даже хотела поинтересоваться, не беспокоит ли его что-нибудь. Но Дим заговорил сам.
– Ты позволишь мне остаться? – спросил тихо.
– Здесь? В моей постели? – уточнила, глядя на него с растерянностью. А когда Димарий спокойно кивнул, все же не смогла сдержать собственного изумления: – Но ведь… ты никогда раньше…
– А теперь хочу остаться, – ответил он. – Ты же моя будущая жена. Я верю тебе, Амиша. Верю, что ты не ударишь в спину. Верю, что… любишь меня.
Он говорил, а в его глазах отражалась боль. Но что хуже всего, я чувствовала ее, будто свою собственную, и была готова на все, чтобы ему стало легче.
– Люблю, Дим, – сказала, присаживаясь на кровати и поворачиваясь к нему лицом. – Даже не представляешь, насколько сильно. И… чувствую, что… на твоем сердце черная тень. Ты запретил касаться этой темы, и я не имею права просить рассказать, но… Боги, Дим, я очень хочу забрать твою печаль. Разбить ее, уничтожить.
– Амиша, – проговорил он, тоже присев и нежно погладив меня по щеке. – Я… хочу тебя полюбить. Ты невероятно дорога мне. Но когда-то мою душу уже отравили, и до твоего появления она вообще ничего не чувствовала. Сейчас же… в ней наконец-то тлеет огонек. И загорелся он там только благодаря тебе. Но я не уверен, что это сможет стать полноценным пожаром.
Мои плечи непроизвольно опустились, а в руках появилась дрожь. Боги… оказывается, это очень больно – любить, не имея надежды на взаимность. Ну кто, скажите, кто придумал этот жуткий закон? Почему маги могут полюбить лишь однажды?
– Ты до сих пор ее любишь? – выдохнула я, сильно сомневаясь, что Димарий ответит.
Но он снова меня удивил. Обнял, притянул ближе к себе, поцеловал в висок и только потом заговорил:
– Нет. – А помолчав немного, добавил: – Когда ты рядом, я вообще начинаю думать, что и не любил ее… на самом деле. Но сейчас слишком сложно сказать, что тогда было правдой, а что ложью, приворотом или ментальным воздействием.
Он открылся. Заговорил о том, что случилось.
Я же настолько боялась спугнуть это маленькое везение, что просто перестала дышать. Мне казалось, если издам хотя бы звук, Дим замолчит и больше не скажет ни слова. И лишь поймав на себе его насмешливый взгляд, поняла, насколько глупы мои надежды.
– Ты так хочешь знать, что тогда случилось? – спросил он, глядя на меня с легкой ироничной улыбкой, за которой все равно проскальзывала нежность.
– Хочу, – призналась честно. – И не из любопытства. Дим…
– Ладно, – ответил он, а я снова затаила дыхание.
Затем развернул меня к себе спиной и, прижав к своей груди, крепко обнял обеими руками.
– Мне противно произносить ее имя, потому называть его я не буду, – сказал он, уткнувшись в мой затылок. – Эта особа возникла на моем пути случайно. Заинтриговала собственной силой. Она тоже была менталистом, пусть и слабее меня. Выглядела как юная девушка, не старше двадцати. Но… она принадлежала к расе недомагов. И это первое, чего я не учел.
На несколько мгновений он замолчал, видимо, вспоминая подробности своего знакомства с этой… безымянной, я же продолжала молчать, ощущая, как сильно бьется его сердце. А потом просто накрыла его руки своими, а сама прижалась теснее. Чтобы он помнил, что я с ним.
– Через неделю она объявилась в моей квартире, недалеко от Астор-Холт. Тогда я учился на шестом курсе и… в общем, как и Янорина, предпочитал прятаться за личиной другого человека. Так для всех было проще, в том числе и для академии. А вот эта леди-недомаг узнала мою тайну. Хотя… мне кажется, она умудрилась разгадать ее еще раньше. Но суть в другом. Ей некуда было идти, вот она и попросилась пожить у меня. И я согласился. Все равно бывал в квартире редко, потому и уступил ей это жилье во временное пользование. И вот тогда начались странные вещи.
– Какие? – Все же спросила, не в силах удержать язык за зубами.
– Такие, Амиша, – вздохнул он. – Меня стало нестерпимо тянуть к ней. Я приходил каждый вечер… на ужин. И это было второй ошибкой. С тех пор стараюсь не принимать пищу или питье у непроверенных людей.
