Голос дрожал и срывался, и хотелось вырваться и уйти. Но я оставалась сидеть, чувствуя плечом тепло от руки Рихтера. И от этого становилось почему-то легче.
– Если не мне, то кому тогда? Ты знаешь, чувствуешь, что я не способен предать. Я буду на твоей стороне, что бы ни случилось.
Глаза наполнились слезами, и я ожесточенно потерла их. Рихтер и так считал меня изнеженной и капризной принцесской, не хватало еще показать ему, какая я плакса на самом деле. Маг склонился ко мне, прошептав:
– Плакать – это абсолютно нормально. Я вот рыдаю каждую пятницу после ужина. Очень, знаешь ли, освежает.
Я всхлипнула, не зная, то ли плакать на самом деле, то ли смеяться.
– Еще бы вам не рыдать, ведь в выходные к вам приходим мы с Петером.
– И пытаетесь доказать, что знаете толк в магии. Душераздирающее зрелище, – вздохнул Рихтер. – Наверное, я заведу традицию плакать и по понедельникам.
Он ласково погладил меня по макушке.
– Как ты относишься к тому, чтобы свалить отсюда и… О, у нас гости. И как он нас нашел? – скривившись, произнес алхимик.
Латунная ручка дернулась, дверь распахнулась, и на пороге возник Шефнер. Осмотрел нашу безмолвную и неподвижную композицию, особенно задержавшись взглядом на ладони алхимика поверх моих волос.
– Что-то случилось? – спокойно спросил он.
– Это личное, – отчего-то прошептал Рихтер, отстукивая пальцами какой-то шифр на моем затылке. Я что, должна была его понять?!
– Личное? – зловеще повторил менталист, заставив меня поежиться. – Корбин, тебя потеряли. Генерал Муане искал с тобой встречи.
– Меня, наверное, тоже ищут, – пискнула я, поспешно вставая.
– Уже нет. Твой дядя сказал мне, что ты плохо себя чувствуешь, и я предложил отвезти тебя домой. Со своими делами я уже закончил.
– Ну хорошо, хорошо, я понял. Тогда встретимся на службе. Прихвати с собой стопочку платков. Порыдаем за компанию.
Довольно болезненно ущипнув меня за щеку и подмигнув Шефнеру, Рихтер испарился, оставив меня один на один с главой СБ. Не к добру это…
– Почему вы плакали?
– Я не плакала!
– У вас глаза на мокром месте. И не дуйтесь, будто я чем-то обидел. Это вы…
Шефнер замолк.
– Да?
– Не важно, – вздохнул маг. – Хотел вас поздравить. Ваш артефакт был великолепен. Даже на меня подействовали ментальные проекции.
– Это воспоминания, – робко поправила я.
– Я понял, – кивнул Шефнер, заставив меня взбодриться. Несмотря на все мои разочарования, похвастаться перед менталистом своими идеями хотелось.
– Тогда вы оцените, что я назвала артефакт мемографом по аналогии с синематографом. Принцип чем-то похож. Помните, вы показывали мне алертийские чертежи, украденные…
Договорить мне так и не удалось. В этом году многое в моей жизни было в первый раз, и прежде всего – первая влюбленность. И впервые меня заставляли замолчать столь возмутительным и неприличным способом. Поцелуем. Не тем целомудренным, почти невинным, которым Шефнер одаривал меня в последние недели, возвращая домой после свиданий. А долгим и гораздо более властным и требовательным. Ладони мага скользнули по моим бедрам, прижимая к себе.
– Помолчите, – хрипло прошептал Мартин, оторвавшись от моих пылающих губ. – Вы возмутительно неосторожны.
– М-м-м?
– Оставаться с мужчиной наедине – это верх безрассудства.
– Но ведь Рихтер – мой наставник. Он бы никогда…
– А я не только о нем. Знали бы вы, какие желания меня сейчас обуревают…
– Сложно не знать, когда вы так… прижимаетесь ко мне.
– Я не собираюсь за это извиняться. Вы окончательно измучили меня.
Шефнер коснулся чуть шершавыми подушечками пальцев моего виска, заправил выбившуюся прядь волос за ухо и вновь склонился ко мне.
– У вас было почти четыре года, София, чтобы привыкнуть ко мне и, может быть, даже полюбить. Поэтому сейчас я задам один вопрос, – интимным шепотом сказал маг, – на который хочу получить положительный ответ. И когда это произойдет, мы спустимся вниз, найдем вашего дядю и объявим о нашей с вами помолвке. А к началу весны, я думаю, мы сможем пожениться.
– Боюсь, я вынуждена буду отказать вам, господин Шефнер. Я собираюсь получить свой диплом магистра, все еще оставаясь фрейлейн Софией Гревениц.
Даже смирившись с тем, что мое будущее связано с Мартином Шефнером, я все еще не спешила приближать это будущее.
– Упрямица, – ласково пожурил меня маг. – Тогда мне придется использовать свой дар убеждения.
– Ментальные заклинания…
– На вас браслет, я помню. Но мне и не нужна магия.
Мартин встал, закрыл дверь на щеколду, затем вернулся. Он подтолкнул меня к креслу, заставив почти упасть в него, и опустился на колени. Если Шефнер думает, что столь романтичный жест как-то сможет смягчить мое сердце, то он глубоко ошибается!
Как оказалось, ошибалась я. Раньше, чем поняла, что он делает, маг стянул с меня туфли и положил мои стопы к себе на бедра, в опасной близости от паха. Мужские пальцы скользнули к моим щиколоткам, поглаживая их. Я вцепилась пальцами в подлокотники, испытывая странную смесь тревоги и предвкушения. Надо было бы возмутиться, остановить его, но я хотела узнать, как далеко он сможет зайти. Как далеко смогу зайти я.
– Власть женщины над мужчиной, который желает ее, почти абсолютна. Но ровно до тех пор, пока женщина не попадется в ту же ловушку. Грейдорские фрау и фрейлейн порой кажутся такими скромными и благочестивыми… – Шефнер улыбнулся так понимающе, что меня бросило в краску еще сильнее. – Но ведь это совсем не так. И мне не нужно читать ваши мысли, София, чтобы знать, что вам приятны мои прикосновения и ласки. И это прекрасно – видеть в ваших глазах такую же жажду, как у меня. Так почему бы нам не утолить ее?
Ладони его поднялись выше, под край платья. Сквозь тонкие чулки я чувствовала тепло мужских рук.
– Я не собирался торопиться. Мне нравилось узнавать вас с каждым днем все лучше и лучше. Но, – он неторопливо приподнял мою юбку, оголяя ноги почти до середины бедер, – давно пора сделать еще один шаг вперед. Между мужчиной и женщиной, которые любят друг друга, не должно быть стыда. Близость не терпит предрассудков… О, ваше белье в этот раз гораздо смелее. Мне нравится.
Когда Шефнер дотронулся до обнаженной кожи выше края чулка, я вздрогнула. Судорожно перехватила его кисть, отвела в сторону.
– Мы во дворце!
– Я помню. Но я собираюсь выпустить вас только тогда, когда получу ваше согласие. Сегодня я сделаю вас своей, так или иначе.
В этот раз менталист смог разозлить меня. Упершись руками в подлокотники, я толкнула его ногой в грудь так, что он упал. Скажи мне кто-нибудь лет пять назад, что глава СБ будет в прямом смысле слова валяться у моих ног, сочла бы его безумцем.
