В вечерних сумерках на крыльцо медленно поднималась девушка в очень знакомой куртке. Почти такой же, какую приобрела Тайни: теплая, с пушистым капюшоном, крой-унисекс, скрывающий особенности фигуры. Только расцветка другая — в более светлых, серо-голубых тонах. Именно в эту куртку была одета убитая. Лица видно не было, поскольку съемка шла со спины.
— А когда выходит? — поинтересовался Коллингейм.
— Минут через пятнадцать, — Генри запустил запись. Зябко спрятав плечи и опустив голову от ветра — а может, и с другими целями, — девушка пошла в сторону, противоположную от камеры.
— Лицо где-нибудь видно? — уточнил Алекс, предугадывая ответ.
Генри отрицательно покачал головой.
— Данные ключей?
— Оба раза она входила в открытую кем-то дверь, — ответил напарник.
— Значит, нужно допросить этих людей.
— Скорее всего, они ничего не запомнили.
Действительно. Алекс тогда, возле трупа, удивился было простоте одежды жертвы. А потом решил, что Хельга не прошла мимо модного тренда. А теперь ему подумалось, что выбор одежды очень удачно скрывал Стоунбридж на улицах. Всё-таки медийная супер-звезда. Ее явно узнавали. Бы. Если бы она не умела становиться невидимкой. Детектив вновь отметил сходство выбора Роул и Стоунбридж. Желание стать незаметными или ностальгия по военной юности?
— Выходит, она сама разбила фонарь? — продолжил Генри.
— Возможность для этого у нее была. Выходит, да. Не рой яму другому, не то сам в нее попадешь.
С кем хотела увидеться журналистка? Кому готовила теплую встречу в темном переулке?
Коммуникатор опять взыкнул. На этот раз дважды. Синхронность проявили техники и патологоанатомы. Пришла вторая часть данных о соединениях миз Монтенегро и сообщение о том, что на указательном пальце убитой найдена остаточная металлизация по платине. Следы незначительные, срок носки украшения не превышал один — два месяца. Кольцо было снято очень аккуратно. Никаких, даже незначительных гематом не обнаружено. Может, сама сняла? Хотела вернуть? Возможно, кольца при ней вообще не было? Может, она его вернула дарителю? Или хотела вернуть?
— Но это не самое интересное, — сообщил напарник.
Коллингейм допил кофе и вопросительно посмотрел на Генри. Тот поколебался с полсекунды, и запустил другой файл. С того места, где закончил его смотреть. И Алекс понял, почему Олдмен так бегло с ним поздоровался. Съемка велась из окна. Сомнений в личностях натурщиков не было. Качество записи было очень высоким. Судя по расслабленности и игривости партнеров, занимались они подобными шалостями не в первый раз. На Стоунбридж была кепка патрульного, синий корсет с открытой грудью, ремень, на котором висели наручники, и форменный галстук. Ниже виднелся край чулков. Увидеть большее мешала мебель. Сенатор стоял лицом к стене — точнее, щекой к стене, что давало возможность его идентифицировать — руки за голову. Его рубашка была снята. На спине Брукса действительно были шрамы, сми в кои-то веки не соврали. Стоунбридж постучала по пятой точке сенатора, призывая развести ноги шире, а затем притупила к личному досмотру. С пристрастием. Который продолжила, уже лишив подозреваемого брюк и развернув лицом к зрителю. Большая часть подробностей была скрыта головой Хельги, но даже того, что было видно, хватило, чтобы Алекс порадовался отсутствию Роул. Какими бы ни были его намерения, на данном этапе он не был готов к совместному с нею просмотрю порно. События в кадре развивались. Подозреваемый — или преступник, Алекс не смог точно определить роль сенатора, — совершил нападение на полицейского при исполнении. Он уложил журналистку животом на стол и защелкнул наручники, зафиксировав ее руки за спиной.
— Так. Вырубаем, — хрипло произнес Алекс. — Нам еще работать, — он откашлялся и продолжил почти нормальным голосом. — Как-то нужно себя заставить.
Он сгонял за новой порцией кофе, чтобы прийти в себя и усмирить физиологию.
— Где взял? — спросил детектив у Генри, вернувшись в свое кресло.
— Там больше нет, — ответил тот.
— Мне и этого хватило. Спасибо, — фыркнул Алекс. — А если серьезно?
— Пришел доступ на одну из последних ссылок убитой. Была загружена утром в день убийства.
— Хо-хо. Код камеры установить удалось?
Хвала безопасникам прошлого, уже несколько веков цифровые камеры были оборудованы кодом распознавания. Это значительно облегчало жизнь полиции.
— Удалось установить не только код камеры, но и личность ее владельца, — со рвущимся сквозь надутые щеки триумфом произнес Олдмен.
— Дай угадаю. Это Джордж Шелдон? — как бы между прочим произнес Алекс, потягивая напиток. На этот раз — со сливками.
— Так нечестно, — обиделся Генри.
— Почему? Это был самый очевидный вариант. Вопрос, зачем он снимал?
— Вуайерист? — предположил напарник.
— Не похож он на тех, кто довольствуется ролью наблюдателя, — возразил Алекс, припомнив свои ощущения от общения с оператором. — Шелдон явно предпочитает действовать.
— Шантаж? — сделал еще одну попытку Олдмен.
Коллингейм пожал плечами. Версия неплохо ложилась в общую канву фактов. Во всяком случае, она объясняла скоропалительную помолвку и возможный мотив убийства. Таинственную панель к ней прислюнявить не удавалось, но не факт, что эти два события были связаны. Совпадение — еще не закономерность. Ведь даже хваленая интуиция Алекса, которая сейчас вопила, что всё не просто так, порой заблуждалась.
— Зачем гадать, если можно спросить? — задал детектив риторический вопрос.
Он поднял материалы по последним водящим Стоунбридж и набрал комбинацию цифр и букв, обозначавших абонента. Как такое можно выучить? Особенно, если нужно знать позывные не одного, а многих пользователей.
— Сенатор Брукс слушает, — отозвались на том конце эфира.
— Господин сенатор, детектив Коллингейм беспокоит. Вы случаем не в офисе? — уточнил Алекс.
— Случаем в офисе, — не слишком гостеприимно отозвался Брукс.
— Можно подъехать? У меня к вам приватный разговор.
Получив согласие, Алекс стал собираться.
— А я? — возмутился напарник.
— А ты будешь искать еще что-нибудь интересное, — тоном заботливой мамы-козы, наставляющей семерых козлят, ответил Коллингейм.
— Типа, вторую серию? — сморщил физиономию Генри.
— Это вряд ли, — безжалостно отрезал детектив. — Дважды джек-пот не срывают.
Офис Брукса обезлюдел. По дороге Алексу попались от силы человека три. Но в приемной он обнаружил миз Хилл, сосредоточенно стучавшую по видимым только ей клавишам со скоростью пианиста экстра-класса. Она подняла голову на шаги.
— Меня ждут, — сообщил детектив.
Сьюзен оторвала симпатичную задницу от офисного кресла и продефилировала до двери шефа.
— К вам детектив Коллингейм. — Из кабинета послышался баритон Неукротимого Ронни, но слов Коллингейм не разобрал. — Кофе подать? — поинтересовалась ассистент.
Ответ сенатора Алекс тоже не расслышал. Однако Сьюзен отодвинулась от двери и впустила его.
— Детектив, будете кофе? — светским тоном поинтересовался Роналд Брукс.
— Нет, благодарю. Еще одна кружка, и взлечу с третьей космической.
— День не задался? Где ваша напарница, кстати? Я надеялся ее увидеть.
Риторическое замечание про день, детектив решил пропустить и ответил лишь на вторую часть реплики.
— Я тоже, — признался он. — Но, увы, Тайни, — продемонстрировал он близость с китиаркой, — решила доверить расследование специалистам. — 'Как вы и советовали', злорадно закончил Коллингейм про себя. — И это очень кстати. Потому что причина моего здесь появления деликатного свойства.
Брукс покосился на дверь. Видимо, он на кофе согласился и теперь ждал Сьюзен. Мудрое решение. В присутствии миз Хилл демонстрировать порно тоже не хотелось. Особенно учитывая то, что в главной роли — ее работодатель.
— Как идет расследование? — поинтересовался сенатор, заминая повисшую паузу.
— Понемногу продвигаемся. Мы разрабатываем несколько направлений. Одно из них я бы хотел с вами обсудить.
