а из горла раздался низкий, гортанный смех.
Катя вздрогнула и моргнула, пытаясь рассеять странное оцепенение.
А та поднялась еще на несколько ступенек вверх… ближе.
– Мож-ж-жно… поиграть с ней немного? – вопрос был адресован Владу. Он, как оказалось, тоже вышел из комнаты и теперь бесстрастно наблюдал за происходящим.
– Делай, что хочешь…
Катя инстинктивно отпрянула назад. Нет, это не страх, скорее, просто инстинкт. Раз, два, три. Три шага назад. И застыла. Внутри – полное спокойствие и кристальная ясность.
– Какой бессердечный, – глаза Пантеры вспыхнули предвкушением. – Может, и убить ее можно?
– Попытайся…
Что-то нереальное, чужеродное сквозило в девушке… какая-то странность. Катя пристально всматривалась и вдруг поняла – сквозь нее проступала Тень. Она повторяла контуры тела, но при движении все же чуть-чуть, почти неуловимо, но запаздывала. И вот, половина лестницы пройдена. Тень, словно заметив, что ее обнаружили, ожила еще больше, начала колебаться и дрожать. Что тут вообще происходит!? Она ведь не спит сейчас! Этого просто не может быть. Мысль птицей кружилась в сознании, и наконец налетела сверху. На Катю резко обрушилось привычное неверие, она нервно захихикала, и наваждение исчезло. Пантера стала обычной девушкой в черном. Мерещится же всякая чушь.
– Ну что за нелепые слова, – громко возмутилась, – убить, поиграть. Это ведь несерьезно! Хватит меня разыгрывать, – заозиралась по сторонам, – И где тут камера? Где?
Взгляд Пантеры полыхнул ненавистью, щека задергалась, и она прорычала:
– На куски пор-р-реж-ж-жу…
Осталось семь ступенек… шесть… пять. А вот теперь стало по-настоящему страшно, живот скрутило болезненной судорогой.
– Может, тогда к психиатру… – прошептала, пятясь.
– Эй, тетка! – веселый голос старосты неожиданно прозвучал снизу. – Ты это брось!
Катя вздрогнула, а потом облегченно выдохнула. Ну слава Богу!
– Здесь прям обитель порока, – продолжил незваный гость, тыкая носком туфли неподвижное тело под лестницей. Оно шевельнулось и слабо застонало.
Пантера не оглянулась и вообще никак не отреагировала на визитера. Все с тем же диким оскалом и прожигающим взглядом она продолжила подниматься по лестнице.
– Отойди, Жуть, дай человеку спуститься, – в шутливом тоне произнес Нил.
И снова ноль внимания на говорившего.
– Убью… – прошипела девушка в черном.
– Рискни, – посерьезнел староста.
И Пантера сделала медленный, плавный шаг на последнюю ступеньку. «В-ж-ж… тук… дзинь…», – слилось в один звук. Что произошло, Катя поняла не сразу. А когда поняла, никак не могла поверить. Все-таки, тогда, с Вонючкой, это было во сне. А сейчас… левая ладонь Пантеры оказалась прочно пришпиленной ножом к деревянному поручню лестницы. Рядом блестел выпавший скальпель – та прятала его между пальцев. Несостоявшаяся маньячка зашипела от боли, потом заскулила и начала извиваться в попытках освободить руку, но нож засел капитально. А крови почти нет… может, это все же какая-то игра? Розыгрыш? И девушке в черном сейчас нужна помощь…
– Прием-прием… вызывает планета Земля… – отвлек от размышлений Нил, – спускайся быстрее.
Катя побежала вниз, попутно отмечая, что в руке старосты блестит второй нож. Встала рядом, и он сразу перевел взгляд на Влада:
– Тоже хочешь попробовать? – вроде бы насмешливо спросил, но в глазах нездоровый блеск загорелся.
– Нет, – невесело улыбнулся парень сверху. – Валите уже из моего дома.
– Ты понимаешь значение слова «согласовать»? – Нил начал читать нотации, как только они подошли к машине. – Я спал, и тут смс. Думаешь, мне по кайфу вскакивать с кровати и бежать на твои поиски?
Девушка тяжело вздохнула:
– Извини, я погорячилась.
– Извини, я погорячилась… – передразнил писклявым голосом и, смерив осуждающим взглядом, недовольно буркнул, – И что-то я не заметил на роже Влада следов побоев. Что это, вообще, на тебя нашло?
– Я вспомнила, что перед праздниками он выведал у меня под внушением все: о моей жизни, группе, твоем характере и способностях, о Миле…
– Это скверно.
– А сегодня сказал, что я ему надоела… – Катин голос дрогнул, – и что ему до меня больше нет дела… и разрешил Пантере меня убить…
– А это уже радость! – скривил лицо Нил. – Ты наконец перестанешь за ним бегать.
«Кап-Кап…» – девушка удивленно посмотрела на тыльную сторону ладоней, потом потрогала щеки. Она что, плачет? Когда она в последний раз вот так…
Лицо водителя окислилось еще больше:
– Терпеть не могу, когда девицы слезливые попадаются и тоску тут свою источают. В снег тебя выкинуть, что ли? Вон его сколько, до утра не откопаешься.
Катя уставилась в окно. Светало. Метель закончилась, но за ночь снега намело столько, что по обочинам сугробы доходили до пояса. И, неожиданно для самой себя, зарыдала навзрыд.
Машина остановилась, и она, закрыв лицо руками, заревела еще сильнее. Нил, наверно, сейчас выставит ее на улицу…
Хлопнула дверца – водитель куда-то вышел. Через десять минут вернулся и протянул откупоренную бутылку минералки и пачку сухих салфеток.
– Выпей водички, успокойся, – хмуро посмотрел на зареванное лицо и недовольно проворчал, – Если тебе будет легче, то Влад заметил меня еще в дверях, хоть я и применял способности. Возможно, то, что он нес дальше, был чистой воды блеф.
Катя протянула руку, сделала глоток; громко икнула, и машина тронулась с места. Они помолчали немного, а затем Нил выдал странную вещь:
– Ну что за мода обтягивать торчащий во все стороны жир черной кожей!?
– Ты сейчас о ком? – подняла голову и уставилась с удивлением.
– О той бабенции со скальпелем. Толстая, страшная тетка с когтищами и в парике. Б-р-р… Вот скажи мне, разве такое красиво?
– Э… – пока пыталась переварить услышанное, слезы успели высохнуть на щеках. Может, он таким образом просто пытается ее отвлечь? – А, по-моему, девушка ничего так. «Покрасивее меня, да и помоложе», – добавила уже про себя.
– Девушка!? – искренне возмутился староста. – В каком месте она девушка?! Это что, такая женская солидарность, да?
Катя совсем растерялась. Что он имеет в виду? Что она уже женщина? В ее сознании заскрипел мелок, выводя на доске надпись: «Патера плюс Влад равно сердечко». Тряхнула головой, и надпись исчезла. Но почему он решил обсудить такие деликатные вещи с ней? Ну хорошо, тогда у нее тоже найдутся вопросы. Прочистила горло и поинтересовалась:
– Саша говорит, что нужно уступить Владу, переспать с ним, что если парня долго динамить, то он…
Нил поперхнулся и принялся громко кашлять. Хотела похлопать по спине, но помешала твердая уверенность, что он будет против.
– Почему ты обсуждаешь это со мной? – просипел. – Я что, твоя подружка?! Или на героя-любовника похож? Бог мой, сколько тебе лет, чтобы не понимать таких простых вещей?
Катя закусила губу. Значит, говоря о «женщине», он имел ввиду нечто иное. Сейчас скажет какую-нибудь гадость небось.
– Ты
