— Подарок отца. Всегда ношу с собой.
— Покажите это вервольфа, — попросил Юлиан.
Хелен и Йохан дружно кивнули и повели остальных к тому месту, где они скрывались от вервольфов.
— Вот, — показал Йохан на небольшого волка, лежащего на земле и истекающего кровью.
— Волчонок совсем, — сказала Пенелопа. — Не знаю, почему, но мне его даже жаль.
— О чём, ты Пенелопа? — спросила Хелен. — Это существо пыталось убить нас. Сожрать наше сердце и запить кровью.
— Знаю я только одно, ребята, — сказал Юлиан. — Нужно поскорее убираться отсюда и больше никогда не возвращаться обратно.
— И не встречаться впредь, — съязвил Йохан, глядя прямо в глаза Юлиану.
— Можно и так.
Дверь завода они закупорили на замок, чтобы ограничить себя от преследования. Эксперимент не вышел удачным. Он вышел катастрофическим посмешищем, едва не убив людей, которых Юлиан едва знал.
К этому он тоже был не готов.
— Сегодня ты выступил в роли героя, — сказала Пенелопа, когда они остались вдвоём.
— Скажешь тоже. Скорее, в роли злодея, который хотел убить вас всех.
— Это неважно. Важно то, как ты себя показал. Каких находчивым являлся. Я не ожидала увидеть тебя таким.
— То есть ты сейчас не пошлёшь меня к чёрту за то, что сегодня случилось? Не скажешь, чтобы я обходил тебя стороной, потому что ты хочешь жить.
— Не скажу, Юлиан. Ты был прав — именно этого моей жизни и не хватало. Безумной погони за волками. И ужаса, наступающего на пятки. Ты мне дал больше, чем я могла предположить, Юлиан Раньери.
— Мерлин, — поправил ей Юлиан. — Или Монроук, так мне больше нравится. Я всё же извинюсь перед тобой за сегодня.
— Лучше я извинюсь за то, какой холодной вчера.
— Не стоит.
— Ой. Кажется, я сейчас упаду в обморок.
За долю секунды Юлиан опомнился, потому что ноги Пенелопы и впрямь подкосились. Но он успел поймать её, пока не случилось страшное.
Однако она смогла остаться в сознании.
— Всё таки я не такая храбрая, — сказала она, находясь в объятьях Юлиана.
Она была самым тёплым существом на свете.
— Забудем про этот случай. Всё-таки по нашей вине умер вервольф.
— Да.
Её глаза застыли на месте и уставились на Юлиана. Только сейчас он заметил, в какой близости находятся их лица. В подозрительной близости.
Наверное, подходящий случай для поцелуя. Юлиан не стал противиться животным инстинктам, да и Пенелопа тоже.
Но остановилась в самый ответственный момент.
— Родители могут увидеть, — сказала она, покинув объятия Юлиан. — Из окна хорошо видно. Прости, Юлиан.
— Ничего страшного, — Юлиан постарался изобразить лёгкую искреннюю улыбку.
— Тогда до встречи?
— Мы встретимся?
— Всё в твоих руках.
И она ушла, оставив Юлиана одного средь чёрных улиц в чувстве лёгкого смятения. Поцелуй не вышел, но Юлиан-то знал, что это не главное. Он понимал, что сделал большой шаг вперёд. Теперь самым главным было не сделать два огромных назад, ведь ошибаться так любил.
Но сейчас он будет максимально осторожен. Этот шанс ни в коем случае нельзя упускать.
Юлиан плохо помнил, как добрался до дома и лёг спать. Мысли были загружены совсем другим.
Зато утро развеяло их как ветер. Потому что ошарашило другим.
— Вставай, Юлиан! — в этот раз Ривальда Скуэйн разбудила его лично.
— Департамент? — сквозь сон пробормотал Юлиан. Вставать он не хотел. — Мы поедем в Департамент?
— Нет, Юлиан. Мы поедем в гости к мистеру Люцию Карнигану.
— Зачем?
Юлиан наконец привстал кровати и немного привёл себя в бодрое состояние.
— Смотреть на его тело.
— Что? Что вы имеете в виду?
— Люций Карниган умер. Мне только что позвонили и сказали. Поехали, я сама ничего не знаю.
Юлиан сразу не понял в чём дело, но отголоски разума предупредили его, что случилось что-то страшное.
— Одевайся уже! — начала кричать Ривальда. — Сегодня без завтрака, такси ждёт!
Юлиану хватило буквально пяти минут. Именно тогда, умывшись, он понял, что этот день тоже будет особенным.
Они приехали к роскошному каменному особняку, в котором и жил Люций Карниган. Дом Ривальды был довольно уютен, этот же внушал только холод и строгость.
По периметру уже сновали туда-сюда полицейские, но Ривальда, традиционно недолюбливающая их, полностью игнорировала существование блюстителей закона.
В гостиной восседала вдова Люция, имени которой никто не называл, а все величали «миссис Карниган».
— Не плачьте, — сказала Ривальда, присев к ней на диван.
— Не сейчас, — ответила она. — Я не хочу ни о чём говорить.
— Но я должна знать, что случилось…
— Оставь несчастную женщину, — сказал неожиданно появившийся Якоб Сорвенгер. Создавалось ощущение, что Сорвенгер расследует абсолютно все преступления в Зелёном Альбионе.
— Здравствуй, — сказала ему Ривальда.
— Я уже взял показания. Ей было очень тяжело, но пришлось высказаться, ещё раз приношу соболезнования, миссис Карниган. Ещё раз она не перенесёт. Спрашивай меня, я уже знаю всё.
Ривальда ожидала, что Сорвенгер сразу начнёт рассказывать, но он ожидал разрешения от Ривальды.
— Ну начинай. Что случилось.
— Ничего не случилось, — развёл руками Якоб. — Он просто был найден в своём кабинете ранним утром. Предлагаю отправиться туда и посмотреть на это своими глазами.
Ривальда глазами позвала Юлиана с собой и вскоре они оказались на втором этаже, в кабинете Люция Карнигана.
Он гордо восседал на своём уютном кресле за столом, со всё ещё открытыми глазами, безнадёжно глядящими куда-то в потолок. В его правой руке находился револьвер, но, похоже, использован он не был.
— Когда он был обнаружен, дверь была закрыта изнутри, — сообщил Сорвенгер. — Ничего не напоминает?
— Ровена…
— Да. Мы пока ничего не знаем о причине смерти, но… С первого взгляда мы имеем то же самое, что из миссис Спаркс. Мёртвое тело без следов насильственной смерти.
— Они пугают меня… Что здесь делает револьвер?
— Он пытался защититься с его помощью, — предположил Юлиан.
— Может быть, — ответил Сорвенгер. — Но ни одного выстрела совершено не было.
— Убийца мог пробраться через окно, — предположила Ривальда, глядя как раз в него. — Только оно закрыто изнутри. И дверь изнутри, мы имеем что-то очень странное. И необычайно интересное.
— Не сейчас, Ривальда, — вздохнул Сорвенгер. — Не до интереса. Горевать нужно, а не искать средство от скуки.
— Ты не понимаешь, Якоб. Это не средство от скуки. От барьер внутри головы. Который не даёт ей взорваться. Я жажду найти эту тварь Иллиция и оторвать ему голову.
