запись была сделана спустя сутки после рождения Жени, а последняя — год назад. Хм, на первый взгляд, ничего особенного. Но девушка не сдалась и продолжила систематизировать записи. Она возобновила работу после пресс-конференции и, в итоге, осталась в квартире дяди на ночь.
— Больше света, Ася! — попросила Женя. — Активируй «дневной режим», сегодня спать не буду. Итак, запись номер 14 от двадцать девятого дня шестого месяца 3000 г. «Жене ввели сыворотку на основе линия». Хм… прививка? А это ещё что такое?
Рядом была сделана дополнительная запись, оставленная спустя десять лет.
«Как и предполагалось, препараты на основе линия не оказывают пагубного воздействия на здоровье Жени. Но доказано, что у носителей гена X подобные препараты вызывают острую аллергическую реакцию».
Носители гена X? Что это значит?
Женя вышла в Сеть.
Препараты на основе линия. Лекарственные средства, используемые для лечения жёлтой лихорадки и ряда близких к ней вирусных заболеваний. Граждан Конфедерации в обязательном порядке прививают от жёлтой лихорадки чаще всего в пятилетнем возрасте. Так, понятно…
Ген X. Ни одного совпадения в Сети.
Женя искала похожие записи в своей карте, потом изучила другие документы дяди, сохранённые на компе файлы. Ген X встретился ещё пару раз.
«Запись от двадцать шестого дня четвёртого месяца 3011 года. Пока протестировано пятнадцать из сорока носители гена X. Но уже понятно, что мы стоим на пороге величайшего за последнее столетие открытия. Потенциал гена X поистине огромен».
Что за ген X? Что за потенциал?
«Запись от второго дня двенадцатого месяца 3016 года. Чудовищная ошибка. Страшное преступление! То, что мы предприняли, вышло за грань морали. Наше любопытство может привести к страшным последствиям. Носителями гена X нельзя управлять».
Женя отложила листы, закрыла глаза и запустила пальцы в волосы. Её тело сковало нехорошее предчувствие. Предчувствие чего-то жуткого, но неотвратимого. Что если…?
* * *
— Хавьер, прости, пожалуйста, что беспокою в столь поздний час. Ты ещё не спишь? — голос девушки дрожал от волнения.
— Привет, Эжени! Я на дежурстве, — бодро отрапортовал молодой человек. — Разве уже поздно?
— Ах да! Никак не привыкну к разнице во времени. В Москве уже ночь. Я не могу дозвониться до Алекса…
— И не дозвонишься. Его ученики сдают полугодовой экзамен, он сейчас в Школе. Так что случилось?
— Отключи коммуникатор от Сети. У меня есть важная информация.
— И?
— Вы так и не узнали, что связывало убитых?
— Нет.
— Запросите данные их медицинских карт. В пять лет всем делают прививки от жёлтой лихорадки. Обычно эта процедура проходит безболезненно. Но иногда… Слушай, Хавьер, узнай: была ли у убитых аллергия на линий! Если да, то, наверное, поэтому их убили.
— Из-за аллергии?
— Из-за того, что они были носителями гена X.
Глава 8
— Значит, ты всю ночь читал ей книги? — вопрошал Хавс, дёргая себя за лохматые кудри. — Ал! Ты серьёзно? Ты не шутишь?!
Вот же привязался, поганец!
— Да, Хавьер, да. Я же уже рассказывал. Зачем повторять снова? — я пил горячий сладкий чай и кривился. Отборная гадость! Заказывал с лимоном, но у дроидов в кафетерии, похоже, произошёл сбой. Или друг забавы ради изменил заказ, что выглядело куда правдоподобнее.
— Позор, Ал! Позор на твою голову! Ты просидел у Эжени всю ночь и просто читал ей вслух! У меня нет слов, просто нет слов!
— Хавс, угомонись! И не ори так! Опять хочешь, чтобы надо мной смеялся весь отдел? — я попытался пнуть друга, но тот ловко увернулся.
— Да, пусть смеются. Повод имеется серьёзный.
— Ты же сам говорил, чтобы я держался от Эжени подальше, раз она сумасшедшая.
— Говорил, признаю. И мнения своего не изменю. Но она сама тебя пригласила. А ты всё испортил!
— Меня никто не приглашал. Стейси попросила о помощи…
— Тебя облапошили, дубина! Они всё это придумали! Девушки не ищут лёгких путей. Неужели ты не понял?
— Не знаю, что они придумали, но Эжени был нужен друг. Вот и всё. Только друг.
— Ага, конечно, друг! — противно хихикал Хавьер. — Друг! Не смеши меня!
Мне не хотелось развивать эту тему. Да и вообще, я жалел о том, что разболтал Хавсу о ночи, проведённой в квартире Эжени. Вот кто меня за язык тянул? Хавьер, конечно, мой лучший друг, но он думает совсем не о том… Не стоило болтать, это породило лишние вопросы. А я не мог рассказать правду о состоянии Эжени, о том, как она грустно смотрела в одну точку, пока я читал, о том, как её тряс странный белобрысый парень. О том, как она кричала от ужаса, о том, как я страшно испугался за неё и не знал, что предпринять. Чудный получился бы рассказ! Да и как можно такое выболтать? Даже другу… Я и без того увидел слишком много. Это тайна Эжени, не моя. Мрачная тайна. И я не знал, сможем ли мы общаться, как раньше. Такие моменты либо сближают людей, либо, напротив, заставляют их избегать друг друга. Мне было жаль Эжени, но я не знал, как ей помочь.
Хавьер, заметив, наконец, что на эту тему я больше говорить не хочу, перевёл диалог совсем в другое русло.
— Расскажи о своих детишках. Они сдали экзамен? — желая меня задобрить, спросил друг. Знал же, об учениках я готов трещать без умолку.
— Разумеется, сдали. Девочки — Мина, Джесси и Лана — набрали высший балл. Джек — тоже. Он большой молодец! У него есть все шансы поступить в военную академию.
— Отговори его, — усмехнулся Хавьер, — его преподавателем будет командор Бофорт.
— Ха! И правда, жуть. Надо спасать
