сообщил заранее, что Евгения Логинова и Настасья Миронова приглашены на праздник.
«Не исключено, что вы столкнётесь с ними. И тогда неудобных вопросов не избежать, — заявил командор. — Ложь будет смотреться неправдоподобно, поэтому выдайте им часть правды. Скажите, что один из приглашённых — член Гильдии, и вы его выслеживаете. Мне учить вас нужно, а? И без меня разберётесь, что наплести. Но черту не переходите, всё равно узнаю. — Да, сэр! Конечно, сэр! Вы параноик, сэр! — Я не жду от вас сверхъестественного героизма. Ваша задача глядеть в оба, следить за агентами Севра и докладывать мне. Он не знает о вас, это даст нам преимущество».
Напрасно Бофорт беспокоился, девушки не стали задавать каверзные вопросы. Они растолкали нас, вытащили из постелей и заставили забыть о завтраке совсем по другой причине.
— Мы расшифровали часть дневника профессора, — пустилась в разъяснения Стейси, — он включил в текст фрагмент переписки с неким Акира Иширу.
— И? — хором спросили мы, растирая слипавшиеся глаза кулаками. Чёрт подери, мы спали не более двух часов!
— И этот Акира — специалист-генетик! Генетик, понимаете? Вот, взгляните на текст. Тогда поймете, что нас так переполошило, — Эжени расстелила перед нами страницы дневника доктора Никифорова.
«Иширу, безусловно, в наших расчётах присутствует ошибка. Скорее всего, аллергия на линий — не единственный показатель принадлежности к носителям гена X. Аномалия может быть вызвана и иными причинами».
«Питер, аллергия на линий — пока единственный показатель. Но когда я выделю генетический код, станет ясно, в чём отличие этих людей от нас, простых смертных».
«Питер, ответ найден! Мы по-прежнему можем полагаться на аллергию как на основной критерий отбора. Вопрос только в смене поколений. Чем ближе тестируемый к первому поколению носителей гена, тем сильнее реакция, тем мощнее способности. Однако могут быть и сбои…».
— Способности? Какие способности? — не утерпел я.
— В том-то и дело, Алекс, — вздохнула Стейси, — ответа нет.
— А дата?
— Эти записи датируются 3011 годом.
— Ага…
— Есть и другие. 3016 год.
«Иширу, то, что они совершили — чудовищно! Мы оба знаем, что в одиночку ни мне, ни тебе их не остановить. Рискуем не только мы, под угрозой все наши близкие. Чтобы твои дети ни думали о тебе, ты сделаешь всё для их безопасности. Я же не могу рисковать Женей…».
Я бросил осторожный взгляд на Эжени, девушка горько улыбнулась в ответ и позволила взять её за руку.
— И ещё одна, — Стейси отвлекла подругу и меня от созерцания унылых физиономий друг друга. — 3017 год. За несколько недель до исчезновения.
«Они всё знают, Иширу. Обо мне, не о тебе. Если меня убьют, продолжи начатое».
— Итак, что мы имеем? — задался вопросом Хавьер. — Доктор Никифоров вместе с Акира Иширу работал над изучением гена X. Они оба сотрудничали с Гильдией, а потом решили дать дёру… Но вот… «продолжи начатое» … Что это значит? Они оба копали под своих заказчиков?
— Мы пытались связаться с Акира Иширу, звонили и писали. На все указанные в Сети адреса, — сообщила Эжени.
— И?
— И ничего. Никто не ответил, — ожидаемо. — Мы даже связались с его детьми: они живут в Пекине. Но выяснилось, что с отцом они не общаются с раннего детства. Он развёлся с женой, когда им не исполнилось и года. Других родственников у Акира нет.
— Ещё что-нибудь известно?
— Он зарегистрирован в Берлине, преподает в Университете.
— Так, уже что-то, — я загрузил персональный комп. — Акира Иширу. Да, есть такой. Профессор. Статус активен. Попробуем запросить его расписание в канцелярии.
— А тебе ответят? — с сомнением спросила Стейси.
— Сделаю запрос как приглашенный специалист. А что? В начале следующего месяца проведу здесь пару-тройку лекций по финансовому праву. Ольсен всё устроил. Вот. Теперь ждем.
— Долго?
— Минут десять, Эжени, что за нетерпение?
— Целых десять минут! Стейси, закажи мне кофе и круассаны, — потребовал Хавьер.
— С чего это я должна?
— Не мучай меня, женщина! Ты ворвалась в мой дом, разбудила меня, отобрала моё одеялко…
— Ой, не начинай! — захихикала она.
— Как смела ты отобрать его? Но заслуженного завтрака ты меня не лишишь!
— Да разве я мешаю? Закажи хоть тонну блинчиков, разве я…?
— Должна же ты хоть как-то компенсировать нанесённый ущерб. Ал, какие предусмотрены санкции за причинение морального вреда?
— Смотря, о каком именно вреде идёт речь. Согласно… так, стоп. Что за вздор?
— Уймитесь, ответ пришёл! — воскликнула Эжени.
— У меня две новости. Одна плохая. И другая тоже плохая, — заявил я. — Первая: Акира Иширу взял отпуск за свой счёт две недели назад и укатил в неизвестном направлении, контактных данных не оставил. Сообщил только, что хочет поправить здоровье.
— А вторая плохая новость? — спросили помрачневшие девчонки.
— Хавьер не получит круассаны.
— Это ещё почему? — вскинулся мой друг.
— Мы отправляемся в гости к Акира Иширу прямо сейчас.
— С чего бы это?
— А с того, что, похоже, он стал ещё одной жертвой Гильдии. И если повезёт, найдём какие-нибудь улики.
— Эй, может сначала позавтракаем, а? Ну пожалуйста!
* * *
— Вряд ли мы что-то обнаружим в его квартире, Ал, — вздыхал управлявший электрокаром Хавьер. Барышни, которые, разумеется, увязались за нами, замерли на заднем сидении и внимательно слушали.
— Конечно, важные письма или документы мы не найдём. Как и Никифоров, он их либо удалил, либо забрал с собой. Зато, возможно, натолкнёмся на его заметки, записи, дневники. У доктора Никифорова же они имелись. Возможно, нам пригодятся эти документы. На худой конец, расспросим соседей, вдруг кто-то знает нынешнее местонахождение профессора.
Разумеется, если что-то и обнаружим, придётся это расшифровать.
— Тухло, но нужно же
