– Мне приятно вам помогать. Вы хороший человек, господин Котовский.
– Вы можете звать меня Анджеем.
– Тогда… пан Анджей?
– Можно и так, пани София.
Я смущенно улыбнулась и, стеснительно кивнув роанцу, потянулась к ручке дверцы. Обычно Котовский сам помогал мне выйти из автомобиля, подавая руку, но в этот раз он остался сидеть на своем месте.
– Подождите, пани. Мне хотелось бы обсудить с вами два вопроса, а на улице это делать неуместно. Не хочу, чтобы господин Шефнер был в курсе моих дел, хотя он, конечно, рано или поздно обо всем выведает. Но хотя бы не от меня самого.
– При чем здесь он? – с плохо скрытым раздражением спросила я.
– Ваш дом охраняют его люди. Вы не знали?
– Нет. Но откуда знаете вы?
Котовский дотронулся до своего уха.
– Услышал. К сожалению, обостренный слух включается непроизвольно и в не самый подходящий момент. Но иногда бывает полезен. В прошлый раз, когда вы уже вошли в дом, я услышал странные шорохи в кустах рядом. Подумал, что это могут быть какие-нибудь негодяи, и полез выяснять.
– И?
– С обычным негодяем было бы проще. Но, к счастью, мне предъявили документы, и не пришлось никого калечить… Мы дружелюбно поговорили и тихо разошлись.
Роанец не хвастался, хотя наверняка к «крысам» из СБ весьма непросто подобраться.
– Значит, за мной следят, – мрачно сказала я.
– Вы знаете почему?
Я неопределенно пожала плечами. Мало ли что Шефнеру могло взбрести в голову! Может, он так странно ухаживает. Или боится, что я сбегу глухой ночью и останется он без ручного артефактора. Притом как осторожно организовал слежку! Охранные чары не были потревожены ни разу.
– Вы хотели что-то сказать, – напомнила я Котовскому, желая отвлечься от мыслей о менталисте.
– Пожалуй, сразу начну с предложения. Вацлав, пожалуйста.
Водитель Котовского кивнул и вышел. Я несколько напряглась, но роанец, кажется, этого не заметил. Ох, надеюсь, это не предложение о предательстве Грейдора. Или, и это было бы еще хуже, предложение руки и сердца.
Как оказалось, все мои предположения были ошибочны.
– Дело в том, что я хочу придумать подарок дяде к празднованию его дня рождения, – сказал Котовский. – Оно будет в декабре. Но вы, наверное, и так знаете.
– О! – только и смогла сказать. – Того самого дяди?
– Да. И мне хотелось бы что-нибудь особенное.
– Это слишком большая честь для меня.
– Разве в этом дело?
Роанец не отводил от меня взгляда до тех пор, пока я не призналась:
– Мне не хотелось бы привлекать внимание к своей особе. Если я не смогу достигнуть успеха, это будет позор на всю империю. А если смогу создать на самом деле что-то хорошее… боюсь, уже состоявшиеся мастера мне не простят.
И тогда не видать мне ранга еще много лет. «Наверняка бы сейчас Шефнер назвал меня умненькой девочкой», – подумалось мне. И тут же рассердилась на саму себя. Больно мне надо его одобрение!
– Вы не похожи на человека, действующего с оглядкой на чужое мнение.
– Иногда приходится.
– Может, вы боитесь, что господин Шефнер не одобрит вашего решения? – коварно спросил роанец. Будто знал, куда бить.
– Почему вы так решили? – вспыхнула я.
– Но ведь вы же вроде как на него работаете.
Я не спец в понимании намеков, но выражение синих глаз сейчас было более чем красноречиво. Во взгляде роанца не было желания оскорбить или обидеть, он как будто прощупывал почву.
– К чему этот интерес? – сухо спросила я.
Не к добру все эти разговоры в уютном уединении в автомобиле. Уж слишком напоминало… другую ситуацию.
– Видите ли, от вашего ответа зависит, насколько уместно будет мое второе предложение, – загадочно сказал роанец. – Оно несколько более личного характера, чем первое.
Мои параноидальные подозрения вновь вернулись.
– И в чем же это предложение заключается, пан Анджей?
Серьезное лицо Котовского осветила легкая улыбка.
– Впервые вижу девушку, так недоверчиво относящуюся к мужскому вниманию. Или вы настолько им избалованы?
– Не вниманием принцев точно.
– Вот и я удивлен. Судя по всему, это я избалован, – совершенно искренне признался Котовский. – Но моя просьба невинна: пани София, вы не могли бы составить мне компанию на одно светское мероприятие? В следующие выходные в столице будет премьера новой лермийской оперы. Мне предоставлена императорская ложа. К сожалению, рядом будут весьма скучные люди, большинству из которых уже хорошо за пятьдесят. А вы сможете спасти меня от смертной тоски. Скажите мне, вы любите музыку?
– Нет, – покачала я головой. – Не люблю.
– Но неужели у вас нет желания выйти в свет со столь завидным кавалером? – продолжал соблазнять Котовский. – Без ложной скромности, но лучшего спутника вы себе не найдете.
Я заколебалась, представив выражение лица Шефнера, когда он узнает о принятом предложении роанца. Признаюсь, менталиста хотелось уязвить и даже заставить ревновать. Меня неожиданно сильно задело, что так долго и упорно преследовавший меня мужчина внезапно исчез из моей жизни. Нет, я помнила, что он обещал мне больше свободы. Но не после же поцелуев в последнюю нашу встречу! Пропадать после всего этого было верхом наглости!
– Благодарю, но нет, – со вздохом сказала я, вспомнив, что моего ответа еще ждут.
Соблазн назло Шефнеру пойти с Котовским в оперу был велик, но я никогда не умела играть в эти игры. Да и зная главу СБ… Он все повернет в свою же пользу. Нет, лучше я спокойно проведу вечер дома за книжкой. Или же в мастерской.
Анджей Котовский настаивать не стал, хотя выглядел расстроенным. Может быть, поэтому я решила рискнуть и все же согласиться на предложение блеснуть своими знаниями. Осторожно так, никого не раздражая и не вызывая желания меня после этого похитить или убить.
– По поводу подарка императору… У меня давно есть одна идея о неком артефакте, вот только возможности для его создания отсутствуют. Но с вашими деньгами это не должно быть сложно.
– Чувствую себя кошельком на ножках, – вздохнул Котовский. – И что вам нужно?
– Камень.
– Обычный камень? – изумленно переспросил роанец.
– Драгоценный, – уточнила я. – Подойдет рубин, изумруд или алмаз. Вот такого размера!
Котовский грустно посмотрел на мой кулак.
– Ручки у вас, пани, конечно, маленькие, но я все же разорюсь. Выкладывайте, что у вас за идея.
Спустя полчаса, когда водитель снаружи окончательно продрог, а Котовский начал зевать, я милосердно отпустила его домой. Может быть, и зря я в это ввязывалась. Шансы, что удастся остаться незамеченной, равнялись нулю. С другой стороны, если созданный мною артефакт понравится императору, то даже недовольство моих коллег не помешает получить ранг мастера. Мне не посмеют отказать!
