Поэтому Рейчел достала последнюю двадцатидолларовую купюру и отдала её мужчине.
Рейчел оказалась в чужом огромном городе без денег, врала родителям, купила поддельное удостоверение и теперь шла навстречу брату Терон Бену.
Во что я ввязываюсь?
Они пошли по площади Сент-Маркс, усыпанной торговцеми шляпами, солнечными очками, носками, ремнями и другими мелочами. Рейчел смотрела на рестораны, бутики с одеждой и магазины с кальянами и аксессуарами к ним, стоящие на витринах. Она впервые оказалась в подобном месте. Когда девочки остановились на углу Третьей Авеню и Сент-Маркс, Терон сказала: “Это тут!” – и показала на салон тату.
Рейчел застыла в ужасе. Она не знала, что делать. Когда Эмили, Джен и Терон направились внутрь, она почувствовала, как рвутся её нервы. Но не стоять же ей одной на улице? Рейчел толкнула дверь и вошла вслед за всеми внутрь.
– Привет, Ти! – сказал Бен.
– Привет, – ответила Терон. Она обняла Бена и поздоровалась с его друзьями.
Бен, по-видимому, был знаком с Эмили и Джен, поскольку обнял их и поцеловал в щёки.
Когда он подошёл к Рейчел, она помедлила, ожидая, что Терон познакомит их, но она не стала.
– Я Рейчел, новая подруга Терон с ВША.
– У тебя есть тату? – спросил Бен.
“Конечно, нет,” – подумала она.
– Неа, – сказала она вслух.
– А хочешь? – спросил Бен.
“Он это серьёзно? – подумала Рейчел. – Разве девочки делают себе тату?”
– Нет, – сказала Рейчел.
– Как думаете, мне сделать? – спросила Терон, глядя на стену, на которой были развешаны образцы тату.
– Почему нет? – спросили Джен с Эмили.
Рейчел посмотрела на руки Бена, все сплошь истатуированные.
– Я собираюсь набить имя Брайана на спине, – сказал Бен.
Брайан был лучшим другом Бена со школы и недавно умер от передоза.
Рейчел не могла поверить своим ушам и сомневалась в реальности всего происходящего. Она чувствовала себя рыбой на мели.
– А какую мне сделать? – спросила Терон.
Что бы сказали родители Рейчел, вернись она с татуировкой? Она знала совершенно точно, что не выживет после такого.
– А у вас есть тату? – спросила Рейчел Джен и Эмили.
– Нет, ещё нет, – ответила Джен. – Но когда я пойду в колледж, я набью себе розу на лодыжке.
– Нет, да я и не хочу, – сказала Эмили.
Рейчел стало лучше, когда она узнала, что не она одна здесь не мечтает о тату. Она не понимала, почему это ничего не значило для тех двоих. Неужели сделать себе татуировку – обычное дело? Их, казалось, это вовсе не напрягало.
– Единорог! – Терон указала на изображение единорога на стене. – Вот что я хочу!
– Ты уверена? – услышала Рейчел исходящий от неё самой вопрос.
– Ну да, почему бы и не его? – с лёгкой обидой ответила Терон.
Рейчел промолчала. Зачем она вообще открыла рот?
Она смотрела, как Терон садится в кресло и тату-мастер протирает её спину спиртом. Запах наполнил всю комнату. Рейчел съежилась, увидев, как мужчина достаёт машинку тату, меняет иглу и наполняет её чёрными чернилами.
– Держи меня за руку, – сказала Терон.
Джен подошла к ней и взяла за руку.
Рейчел услышала, как Терон закричала от боли.
– Всё не так плохо, Ти, – сказал Бен. – Мужайся!
После тянущихся мучительно долго 45 минут всё было готово. Мастер наложил на спину Терон белые бинты и приклеил их по краям, чтобы они не отвалились.
Рейчел посмотрела на Терон: она казалась не в себе, её лицо покраснело.
– Всё хорошо? – спросила Рейчел.
– Бывало и получше, – ответила Терон.
Над Беном и его друзьями всё ещё колдовали мастера, когда Терон сказала, что плохо себя чувствует, и захотела выйти.
Рейчел посмотрела на часы: 10:45.
О нет.
Как она доберётся до дому за пятнадцать минут? Рейчел сочувствовала Терон, но радовалась, что они поедут домой. Пока девочки шли к БМВ Терон, Рейчел попыталась их поторопить. Но Эмили и Джен медленно шли по кварталу, рассматривая товары торговцев.
– Пошлите же, Терон плохо, – подгоняла их Рейчел.
Когда они подошли к машине, Терон сказала:
– Я не могу вести машину, у меня болит спина и голова кружится.
“И что теперь? – подумала Рейчел. – Кто отвезёт нас домой?”
У Рейчел не было прав – 16 ей исполнится только в ноябре, Джен с Эмили тоже ещё не получили прав.
– Может быть, Бен нас отвезёт, – сказала Терон.
Терон достала мобильник и написала сообщение Бену.
– Он отвезёт нас, но нам придётся подождать, пока им не доделают татуировки, – сказала Терон.
Мне конец. Родители убьют меня. Моя жизнь кончена.
Время текло мучительно медленно, пока они ждали, когда Бен освободится. Рейчел постоянно проверяла часы. 11:00, 11:05, 11:10… Время шло, она уже нарушила все запреты. В 11:25 телефон Рейчел завибрировал.
1 новое сообщение.
Папа: И где вы, молодая леди?
Рейчел не знала, что делать. Она отчаянно желала перенестись из Старбакса, в котором они ждали Бена в Нью-Йорке, прямиком в свой дом в Бедфорде.
Рейчел: Я немного опаздываю, фильм только заканчивается.
Рейчел не знала, что ответить, но знала, что если ничего не напишет, её родители приедут к кинотеатру за ней.
Папа: Когда ты вернёшься?
Рейчел: Скоро, прости.
Переписка закончилась, а нервы Рейчел натянулись, как струна. Как такое могло произойти с ней?
Рейчел услышала стук в окно кафе – она выглянула и увидела, что там стоит Бен со своими друзями. Бен засунул внутрь голову и сказал:
– Мне нужно забежать в общежитие. Я быстро.
Рейчел почувствовала приступ паники. У неё никогда не было проблем с сердцем, но если оно откажет, это произойдёт сегодня.
– Быстрей, – простонала Терон. – Меня правда тошнит.
Рейчел сидела и смотрела, как Бен идёт к общежитию, и размышляла, как долго он там пробудет. На секунду она подумала, что могла бы сама повести машину Терон, это вряд ли так трудно, но быстро поняла, что это отвратительная идея.
Бен вернулся к старбаксу через двадцать пять минут со шлейфом сигаретного дыма.
– Готовы? – спросил он.
Девочки встали и пошли к машине. Терон села спереди, а Рейчел, Эмили и Джен втроём уместились на заднем сиденье. Машина пропахла дымом и Рейчел предчувствовала, насколько БОЛЬШАЯ её ждёт дома взбучка. Не только за то, что она ужасно опоздала, но и за запах дыма.
Рейчел посмотрела на оранжевый огонёк часов на панели управления: 12:08.
БЗЗЗ. Рейчел почувствовала, что её телефон завибрировал в кармане. Рейчел надеялась, что если не откроет его, ничего плохого не произойдёт. 12:12. Вибрация, одна, затем другая. Рейчел открыла раскладушку и спрятала экран, чтобы Джен и Эмили не смогли прочитать.
2 новых сообщения.
Папа: ТЫ ГДЕ? БЫСТРО ИДИ ДОМОЙ.
Папа:?
Рейчел не знала, что ответить. До дома им было ещё минут 40 езды в напряжённом траффике пятничной ночи.
Рейчел: Долгая история. Еду домой. Буду минут через 45. Я всё объясню.
Папа: Тебя ждёт серьёзный разговор. Ты в беде, мисс.
Рейчел положила телефон обратно в сумочку и сползла вниз по сиденью. Она уже и не знала, что хуже: попасть в аварию или вернуться домой. Она ненавидела этот вечер и жалела, что всё прошло именно так.
Когда машина наконец въехала на аллею, ведущую к дому, часы показывали 1:23. Рейчел увидела, что её родители смотрят в окно.
– Пока, Рейч, я напишу тебе завтра, может быть сходим в кино, ведь теперь у тебя есть удостоверение! – сказала Эмили.
– Кх… Доброй ночи, – сказала Рейчел.
Лишь только переступив порог дома, она услышала голоса родителей.
– Рейчел, иди сюда, быстро, – сказал её папа.
– Иду, – ответила Рейчел.
Она подошла к родителям, чьи лица покраснели от ярости. Они выглядели уставшими и ужасно сердитыми. Рейчел никогда раньше не видела их в таком состоянии, и ей стало страшно.
Втроём они вошли в гостиную и сели на диван.
– Что случилось? – спросила мама.
– Ну, я потеряла счёт времени, – попыталась избежать ожидавшего её наказания Рейчел. – Когда закончился фильм, Терон решила заехать в гости к друзьям, а я не могла на неё повлиять.
– В каком это смысле ты не могла повлиять? И к кому вы заезжали? – продолжал допрос отец Рейчел.
– К Джессике, моей новой подруге, – быстро ответила она.
– Ты вообще понимаешь, что опоздала на два с половиной часа?! Мы с твоей мамой ужасно волновались!
– Простите. Я же извинилась. Что ещё я могу сделать?
– Ты наказана. Никакого телевизора, радио и тусовок с друзьями до конца выходных. Тебе следует хорошенько обдумать своё поведение, – бросил отец Рейчел.
– И больше никуда не поедешь с этой Терон. Общение с ней до добра точно не доведёт, – добавила мама.
