«Так вот почему он так отреагировал на мой вопрос…» – подумала в этот момент Катарина, продолжая внимательно вслушиваться в слова юного мага. Он продолжал:
– …В историях об охотниках за магами упоминается, что по достижению высшего уровня мастерства, тени способны не только определять вид магии и стихии, но и с помощью ауры читать способности мага, его слабости и сильные стороны. Также они смогут по структуре активированного заклинания вычислить его тип, продолжительность действия и радиус поражения. Не могу знать, правдивы они или нет.
Напоследок Реннет продемонстрировал несколько базовых заклинаний теневого элемента, с которыми те могли столкнуться в первую очередь. Он раскрывал навыки с твердым пониманием того, что каждый кусочек информации впоследствии может быть использовано против него самого.
Дальше пошел разговор об огненной стихии. Некоторые члены отряда засомневались в необходимости говорить о столь очевидных вещах, но юноша быстро успокоил их, сказав, что собирается поговорить о так называемом «эффекте эволюции высшей ступени».
– К примеру, сейчас это простая сфера огня! – начал он, заставив на ладони вспыхнуть небольшому клубочку пламени. – Такой способен сотворить даже новичок, только начинающий изучение практической боевой магии. Но человеческая индивидуальность возобладает буквально над всем, даже над его магией. Поэтому хочу у вас спросить, приходилось ли когда-нибудь встречать пламя необычного цвета?
– Представь себе, для сильных магов такое явление не редкость.
На сей раз отозвалась Кассандра. Как и всегда, она говорила сдержанно, даже с некоторым безразличием. Эта самая черта и не нравилась юноше в ней больше всего. Кроме того, он так и не смог понять, что у женщины на уме, и главное с какой целью она присоединилась к отряду, хотя упорствовала при том больше всех.
Фланвол также не остался в стороне.
– Точно, – как бы подтвердил он. – Я слышал, что у дракона Немисса цвет пламени совершенный белый, не так ли? Все зависит от индивидуальности самого мага, в том числе и цвет управляемого им пламени, состав почвы и камня, плотность ветра и воды. Как говорил юноша, такое явление приходит лишь на высших уровнях мастерства.
– При изменении цвета пламени, меняются и его свойства, что может представлять большую опасность для людей, не ведающих об этом, – подхватил снова Реннет, и огонек в его руке из желтого стал голубоватым, а затем насыщенно-синим. – Упомянутое Оуэром белое пламя, к примеру, обладает большим коэффициентом жара. Такой огонь способен за раз плавить металл и камни. А пламя малинового оттенка считается более легким, что позволяет повысить скорость атак в несколько раз. Алое и бордовое, в свою очередь, повышают мощь и при взрывах охватывают гораздо больше территорий.
– А что с синим цветом? Какими свойствами обладает твое пламя? – задал вопрос Ладан.
– Оно не синее, – покачал головой юноша.
Он сконцентрировался еще раз, напрягшись изо-всех сил, и постепенно синий огонек в его ладони потемнел. В результате на поверхности сферы заплясали язычки черного пламени, вперемешку с темно-синим. Оттенок, что Реннет не так давно открыл для себя, переходил из синего к черному. Про себя он называл его «сумеречный индиго».
Решив не тратить время на слова, юноша наглядно продемонстрировал свойство своего пламени. Он бросил зажженную сферу на мокрую от тающего снега древесину, и пламя не только не погасло, а вспыхнуло с новой силой. Даже последовавшие за тем попытки Призрака залить его водой ни к чему не привели. Оно лишь на миг потеряло стабильность, а затем вернулось в исходное состояние, продолжая пожирать сырое дерево.
– Да, это сильная устойчивость к внешним воздействиям и любым другим видам магии. Погасить его сложнее, чем обычное. Стоит также упомянуть, что создать заклинание с другим оттенком пламени гораздо затратнее в плане энергии, – заметил Реннет, удовлетворенно улыбнувшись. Он очень хорошо запомнил последний урок Мастера Селесты. Она учила его самому необходимому, порой игнорируя всевозможные запреты и раскрывая тайны, которые не стоило бы раскрывать столь юному ученику.
Затем подошла очередь Катарины, как единственного мистика в их компании, поведать в общих чертах их приемы и навыки. В основном мистицизм позволял манипулировать эмоциями и разумом человека. Маг-мистик среднего уровня был способен ослепить противника, заставить его почувствовать сильнейшую боль, наслать иллюзии и видения, выгодные ему, а еще много чего подобного. Если от контроля разума начинающего мистика-ученика человек мог вырваться благодаря сильной воле, то средний уровень просто не оставлял шансов. Также, кроме негативных эффектов были и такие как успокоение, расслабление, снятие стресса. Добавим к этому самый известный навык – чтение мыслей и воспоминаний, позволяющий извлекать из врага информацию без физического вмешательства.
Как оказалось, у магов-мистиков есть полно недостатков, мешающих им сражаться с колдунами и стихийниками на равных. Главным из них является «прямой физический контакт». Только прикоснувшись к противнику напрямую, они могли активировать свои навыки и воздействовать на его разум. По этой причине мистики не могли появиться на поле боя без поддержки. Сама Катарина в этом смысле обладала большей свободой. Она являлась магом высшего ранга и была способна внушить противнику что-либо, избегая физического контакта, хотя при этом возникала опасность на короткое время потерять ориентацию в пространстве, или вовсе получить насылаемое внушение себе.
Остальные члены «Черных Гончих» тоже отличались наличием собственных уникальных способностей. К примеру, та же Кассандра обладала невероятной защитой, благодаря стихии земли. Реннет не видел ее раньше, однако очень много слышал. Рассказывали, будто самое сильное защитное заклинание этой женщины неспособны разрушить даже драконы. И юноша охотно верил этому. В конце концов, именно сила позволила ей в свое время получить разрешение уйти из клана и ордена без объявления ренегатом. Подробности данного инцидента не были известны, но подобных случаев по всей Империи можно и не найти, даже если поискать.
Многие из собравшихся оказались шокированы тем известием, что легендарный Призрак не в состоянии задействовать атакующую магию, за исключением лишь самых базовых и слабейших. Зато лечащие и исцеляющие чары он мог использовать лучше всех остальных, вместе взятых. Недостаток атакующей магии легко дополнялся огромным, облегченным для лучшей маневренности двуручником, висящим за спиной. А его непревзойденный талант перевоплощения был просто незаменим в текущих условиях.
Пускай двуручный клинок Призрака становился проблемой любого противника-мечника, в мастерстве фехтования Кром был многократно сильнее. Все услышали из прямых уст о жизни его племени, большую часть которого составляли кузнецы-оружейники. Они обладали поистине удивительными талантами по части создания клинков, копий, луков, а также щитов и доспехов.
Реннет, как и все присутствующие на этом необычном совещании, старался хорошенько запомнить увиденное и услышанное. Каждая незначительная деталь могла пригодиться для составления будущих тактических планов. Быть может, за весь прошедший день ренегат узнал столько, сколько не поместилось бы даже в десяти томах рукописных книг.
Лангиниус стал единственным нелюдем в отряде и, конечно же, всем была интересна его способность видеть будущее. До сегодняшнего момента о таком писалось лишь в сказках. Во всяком случае, Реннет не встречал даже упоминаний о чем-то подобном.
– Так ты можешь нам рассказать, что ждет затею в будущем? Как пройдут первые битвы? – испросила у дьюрара Катарина.
Тот ответил так, будто заранее готовился к похожему вопросу:
– Сожалею, но нет. Неопределенность в ваших сознаниях, как и в моем собственном, мешают взору пройти дальше двух-трех минут. Мы проведем их в совместных тренировках, как задумал маг Реннет, – хищные глаза нелюдя остановились на юноше. – Видеть на более длинные промежутки времени невозможно в обычном состоянии, только во время снов. И я не способен управлять ими.
«Опять уклончивый ответ, совсем как в тот раз, когда я спросил у него о сородичах, – подумал тот, вспоминая вчерашний разговор. – Жаль по его глазам невозможно понять, вранье или нет. С людьми проще, хотя и здесь не стоит ожидать, что мне станут доверять так быстро. Сейчас нас связывают лишь устные договора. Вполне возможно, некоторые из членов группы намерены действовать по собственным планам, преследуя личные цели. От одной мысли о предстоящем испытании, мне становится не по себе…»
