– У меня «Тягло» есть, – спохватился Дирвен. – Я один ее унесу, она для меня будет по весу, как годовалый ребенок, а вы тогда прикрывайте. Главное, что потом делать, ей же лекарь нужен.
– Потом я знаю, что делать, – отрезала ведьма, стиснув кулаки, чтобы унять нервную дрожь.
– Ты, что ли, умеешь лечить?
– Нет, но я смогу кое-кого позвать.
– Деточки, да хватит уже лясы точить! – вмешалась Нинодия Булонг. – Пошли отсюда!
– Только молчите, а то нас застукают, – отрывисто попросил Дирвен перед тем, как взять ее на руки.
– Не бойся, буду нема, как рыбка в аквариуме, – Бывшая танцовщица подмигнула, обняв его за шею. – Верещать от боли, когда тебя спасают, – распоследнее дело.
Хеледика выскользнула во двор первая и наслала сонные чары на появившуюся из-за угла стражу, выдавшую свое приближение топотом и вонью дешевого масла. Звякая оружием, караульные осели на булыжник. Послав еще одно заклинание, ведьма заставила погаснуть оброненный ими фонарь.
Сколько ни смотри, лаза не найти, внешняя стена сливается с расплывчатой мутью безлунной северной ночи, но их привел к нужному месту подвластный Хеледике песчаный ручеек. Маскировка с шорохом осыпалась, беглецы выбрались наружу, после этого заклятый песок опять взметнулся и перекрыл пролом. Этого колдовства хватит еще на несколько часов. Утром охрана обнаружит загадочную дыру, выводящую на зыбучие прибрежные пустоши.
– Эй, цепляйтесь за меня, – напомнил Дирвен, не сбавляя шага.
Если для кого другого «Тягло» убавило бы вес ноши на четверть, в лучшем случае на треть, то первый амулетчик сумел, как обычно, выжать из артефакта намного больше. Таль и Кемурт держались с двух сторон за его куртку. Выбравшиеся на поверхность жлявы затаились, опасливо прислушиваясь и принюхиваясь. Невидимое в седом сумраке море шумело мерно и сонно, словно прижатая к уху раковина.
– Куда мы сейчас? – проворчал Дирвен, когда вышли на дорогу.
– В коптильню, – Таль говорила уверенно, как будто все хорошенько продумала. – Кем, вам с Грентой надо будет сразу оттуда уйти, как можно скорее и как можно дальше, а мы выберемся иначе.
– Как? – поинтересовался Дирвен.
– Моим способом. Увидишь.
– Ты не забывай, с нами моя мама.
– Знаю. Все будет в порядке. Я кое-кого позову, и за нами придут.
«Надеюсь, что придут, – добавила она про себя, украдкой поежившись от мучительной неуверенности. – И надеюсь, что долго ждать не придется».
Летом в Овдабе ночи короткие, и к тому времени, как дошли до обветшалой продолговатой постройки, небо над холмами начало розоветь, а на западе появилось море – холодное, медлительно-беспокойное, переливчато серое в необъятном туманном коконе, словно только что сотворенное.
Грента дремала на лавке, закутавшись в плащ, а Сонтобия штопала чулок при свете огарка в позеленелой плошке. Ей постоянно снились пшоры: словно она опять у них в пещере, среди других пленников, и не может оттуда уйти, – поэтому она старалась спать поменьше. В длинном темном помещении до сих пор сохранился слабый запах копченой рыбы. Нинодию, еще сильнее побледневшую после путешествия, усадили на расшатанный топчан у стены.
– Спасибо, мальчики, вы такие галантные кавалеры, – вздохнула она, глядя с теплотой на Дирвена и Кемурта.
С кавалерами Нинодия Булонг привыкла флиртовать, перешучиваться, выпрашивать подарки, болтать о пустяках. То, что те переносят ее с места на место, как немощную старуху, да еще видят непричесанной, в грязной арестантской одежде, без пристойного макияжа, в прежние времена показалось бы ей немыслимым, а сейчас она смотрела на них сконфуженно и ласково, пытаясь хотя бы улыбкой отблагодарить за помощь.
Поманив Таль в сторонку, Дирвен процедил:
– Нас тут застукают в течение ближайших нескольких часов. Так что помоги ей переодеться, наведи на нее то заклятье для ходьбы – и смываемся.
– Подожди. Не успеют нас найти. Я сейчас позову.
– Кого?
– Увидишь. Но сначала пусть Кем и Грента уйдут.
С вожаком она взялась за руки и пожелала удачи – воровской и вообще всякой, а потом, внезапно решившись, обняла его порывисто и неловко, всего на мгновение.
С Грентой попрощались сдержанно. Сперва Хеледика собиралась напоследок сказать ей, что вовсе не завидует и никаких интриганских намерений за душой не прячет, но сама поняла, что это бессмысленно. Та еще больше насторожится.
Однажды она слышала, как Грента жалуется вожаку: «Ты заметил, как она сегодня утром на меня уставилась? И когда я на крышу – она тоже на крышу, ты заметил? И прислушивается, когда я что-нибудь говорю… Я не понимаю, чего ей от меня надо. Она вся какая-то серенькая, даже поясок у нее серый – ну, просто сама барышня Серость собственной персоной! Она из тех, кто говорит у тебя за спиной гадости, я таких не люблю. Я ведь была за стенкой, когда она тебе сказала, что я слишком категоричная, мне было очень неприятно, даже вот здесь под ребрами после этого заболело. И чего ей все-таки от меня нужно?..»
Скажи ведьма, что ничего не нужно, правда-правда, совсем ничего – это подозрений Гренты не развеет. Другое дело, если бы Таль созналась, что хочет продать ее сурийским работорговцам, чтобы на вырученные деньги накупить себе нарядов и сладостей, – тогда бы Грента, может, и решила, что эта притвора наконец-то раскрылась. А может, и не решила бы. Хвала богам, что дальше им не по пути, и хорошо бы в будущем не пришлось снова где-нибудь пересечься.
После того как Кемурт и Грента исчезли в сиянии показавшегося над холмами солнца, Хеледика обратилась к Дирвену, глядевшему на нее нетерпеливо и с неодобрением:
– Я сейчас попробую позвать. Если не получится, тогда наведу на нее заклятье, и пойдем.
Нинодия, успевшая с помощью Сонтобии сменить тюремную робу на цивильное платье с оборками, энергично закивала:
– Действуй поскорее, деточка, а если не подфартит, мотаем отсюда пешком, уж я-то не подведу, не беспокойся…
Несмотря на обезболивающие чары, ей было худо – землисто-бледное лицо, тяжелое дыхание, и держалась она главным образом за счет куража.
– Попробуешь, ага? – скривился Дирвен. – Раньше ты говорила уверенней…
– Вот и не мешай, – огрызнулась ведьма.
Он скептически наблюдал за ней: отошла в сторонку, сосредоточилась, губы беззвучно шевелятся. И в самом деле творит какое-то зовущее колдовство.
– Не пугайтесь, – она повернулась к женщинам. – Тут сейчас откроются Врата Хиалы, но это хорошо, это за нами.
– И кого же ты позвала? – оторопел амулетчик. – Тех любителей танцев, которые хотели на твои ляжки посмотреть?
– Увидишь.
Что ж, через некоторое время он и впрямь увидел – Самую Главную Сволочь и Лиса в облике рослого парня с ушами на макушке, торчащими из роскошной копны серебристых волос.
– Господин Эдмар, почтительно прошу вас, перенесите нас, пожалуйста, в Аленду, – склонившись в изящном поклоне, произнесла девушка.
Дирвен независимо хмыкнул, чтобы скрыть замешательство: значит, все-таки Хеледика?..
– Не проблема, – ухмыльнулся Эдмар. – Но эти две дамы нуждаются в усиленной защите, поэтому четверых за раз взять не сможем, кому-то придется подождать.
– Тогда сначала их, – решила песчаная ведьма. – Доставьте их, пожалуйста, к господину Орвехту.
Она посмотрела на Дирвена. Тот промолчал.
– Мешкать не стоит. Накрывающая Овдабу сторожевая паутина уловила твой зов, и здешние маги наверняка захотят выяснить, что случилось. Врата останутся открытыми, в случае опасности заходите внутрь. В Хиале никуда ни шагу, и лучше держитесь за руки. Лисичка, распорядишься насчет охраны?
– Распоряжусь, – лис-демон сверкнул клыками. – Кстати, мои ребята уже успели нажаловаться на пошляка и грубияна, который обещал показать им прекрасное, а вместо этого сквернословил, корчил рожи и кидался шишками.
– Дирвен, это было с твоей стороны бестактно, – глумливо-серьезным тоном заметил Эдмар. – Очередное проявление непохвальной невоспитанности… Лисичка, ты уж предупреди, чтобы никто из твоих ребят не прикасался к моей Хеледике.
– Братва, этих двух смертных не трогать, – повелительно бросил Лис, обращаясь к темной мгле, клубящейся за аркой, которая зыбко вырисовывалась посреди обшарпанного помещения коптильни. – Охраняйте их, но чтобы никаких тесных контактов, не то хватала пообрываю. Ну что, Золотоглазый, берем по даме, закольцовка – и рвем когти с боевыми песнями?
– Ох, какими же красавцами бывают иные демоны, – глядя на него во все глаза и пытаясь приподняться с топчана, с вымученной улыбкой произнесла Нинодия.
– Не спорю, Лис обладает умопомрачительным шармом, но вам, сударыня, при вашем недуге, лучше прогуляться в моей компании, – маг подал ей руку.
Демон взял под локоть Сонтобию, испуганно оглянувшуюся на сына.
– Идите с ними, госпожа Кориц, – сказала ведьма. – Они переправят вас в безопасное место, а потом вернутся за нами.
