Кайман повесил голову, упираясь руками в узкие бедра.
– Я надеялся, что они не придут за обещанным.
Рот не ответил, и я не знала, какими словами его утешить. Он потерял того, к кому испытывал любовь. И неважно, что любимое существо – фамильяр в образе гигантской змеи. Эти двое были связаны особыми узами, на уровне даже выше моего понимания, а ведь я тоже породнилась с Бэмби. Я положила руку на бок, где отдыхал Робин. Кажется, между нами уже тоже складывалась неразрывная связь.
– Прости, – сказала я.
Его плечи напряглись.
– Почему ты извиняешься? Не ты же ее забрала.
– Если кому и просить прощения, так только мне. Я заключал сделку, – угрюмо встрял Кайман. – Я знал…
– Ты выполнял свою работу, – огрызнулся Рот, и его злость снова прорвалась на поверхность. – Я сказал тебе, чтобы ты дал все, что попросят, ты так и сделал. Тебе не в чем себя упрекнуть.
Я закрыла глаза, заставляя себя держать язык за зубами. Чувство вины нещадно терзало меня, но я знала, что сейчас он не должен услышать от меня то, что я порывалась сказать. Как бы я ни горевала и ни негодовала из-за потери Бэмби, мои страдания не шли ни в какое сравнение с тем, что переживал сейчас Рот.
Заправив волосы за уши, я собрала в кучу свои истерзанные эмоции, отложила их в сторону и сосредоточилась.
– Хорошо. Я могу связаться с Зейном.
Рот кивнул, и мы отправились обратно в квартиру, где остался мой телефон. Кайман не пошел с нами, и я переживала за него не меньше, чем за Рота. Грудь стянуло обручем боли, когда я подошла к письменному столу, где лежала моя сумка. Было невыносимо думать о том, что я уже никогда не увижу, как Бэмби скользит по полу к фортепиано.
– Она не пропадет, – тихо сказал Рот, когда я достала из сумки мобильник. Я обернулась и увидела, что он стоит, уставившись на рояль. – Я знаю. Бэмби не допустит, чтобы с ней плохо обращались.
Я закусила губу. Горло горело.
Вздохнув, он поднял на меня взгляд, и в его глазах еще кипела злость, но к ней примешивалось разочарование.
– Я надеюсь, что эти ведьмы правы. Во мне действительно накопилось много агрессии, и нужно от нее избавиться.
– Я… – голос осекся, и я беспомощно схватилась за трубку.
Его густые ресницы опустились.
– Все будет хорошо.
Подойдя к нему, я положила руку ему на плечо и, потянувшись на цыпочках, поцеловала в щеку. Он застыл на мгновение, а потом обнял меня, всего на миг уткнулся лицом в ложбинку у самой шеи и отстранился, потирая ладонью грудь.
– Пиши Зейну.
Так я и сделала.
После захода солнца мы с Ротом дожидались Стражей на крыше здания банка недалеко от Адамс Морган.
Нервное волнение мешало устоять на месте, и Робин, уловив это, принялся гонять туда-сюда по моему животу, очевидно, принимая его за персональный дрег стрип[13]. К счастью, уже минут через десять движение в небе привлекло наше внимание.
Издалека казалось, что это стая хищных птиц, готовых спикировать вниз и вырвать человека из толпы. Но по мере приближения они становились все более узнаваемыми. Даже пешеходы на улицах могли безошибочно определить, что летят Стражи.
А я могла бы добавить, что на нас надвигалась чертова туча Стражей.
– Ни фига себе, – пробормотала я, замирая от удивления.
В мгновение ока Рот оказался рядом со мной. Впрочем, чему я удивлялась? Нам предстояло большое дело, и я знала, что рано или поздно придется встретиться не только с Зейном, Дезом и Николаем.
Но я не была полностью готова к этому.
Не-а.
– Боюсь, встреча будет неловкой, – сказала я, смахивая волосы с лица.
– Нет. – Рот положил руку мне на талию. – Но может быть кровавой.
Я выразительно посмотрела на него.
– Веди себя прилично.
– Не обещаю.
– Это не те, на кого стоит выплескивать агрессию.
Он ухмыльнулся.
– Позволь мне судить об этом.
Я чувствовала, что его настрой до добра не доведет, но было уже слишком поздно менять планы. Жемчужно-белое свечение поблекло, и Зейн приземлился первым. В своем истинном обличье он выглядел впечатляюще. Кожа темно-серая, изогнутые рога, пробивающиеся сквозь светлые волосы. Мне он не казался ни уродливым, ни пугающим, но его взгляд, брошенный в нашу сторону, обжигал арктическим холодом. И служил болезненным напоминанием о том, что многое изменилось между нами.
Я хотела спрятаться от этого взгляда и тех чувств, что он разворошил, но собрала всю свою волю в кулак и крепко держала. Я сама заварила эту кашу, и мне ее расхлебывать.
Следом приземлились Дез и Николай, за ними еще двое, но при виде замыкающего ужас сковал меня по рукам и ногам, а Рот грязно выругался.
Это был Эббот.
Крыша сотряслась, когда он приземлился позади членов своего клана и выпрямился, на целую голову выше всех остальных. С золотистыми, как у сына, волосами, достигающими широких плеч, он всегда напоминал мне Короля-льва.
В каком-то смысле Эббот и был король.
В течение многих лет я дрожала при одном лишь взгляде на этого исполина, что в человеческой форме, что в обличье Стража, потому что для меня он всегда оставался величайшим авторитетом. И годами я боролась за то, чтобы получить от него хотя бы малейшую похвалу. Я радовалась любому вниманию, как щенок. А теперь? Неприкрытая ярость сотрясала меня, и уж меньше всего меня волновало, гордится он мною или нет.
Эббот нашел во мне худшее зло, даже не озаботившись доказательствами. Немудрено, что я всю жизнь страдала от заниженной самооценки и тоже искала в себе пороки. Пусть не его рука вонзила мне в живот тот долбаный кинжал, но это он посадил меня в клетку, как дикого зверя, и держал на цепи.
Такое не прощается.
– Что он здесь делает? – поинтересовался Рот, и, хотя вопрос прозвучал так, будто он спрашивал о погоде, я знала, что за этим скрывалось.
Эббот вышел вперед, его Стражи – даже родной сын – встали по бокам. Взгляд Эббота скользнул к Роту, и он едва сумел скрыть презрение, но в следующий миг он уже смотрел на меня, и жесткие черты его гранитного лица смягчились.
– Лейла, я…
– Не надо. – Мне и самой не верилось, что я это говорю. – Не извиняйся. Пара-тройка слов – слабое оправдание тому, что ты сделал.
Он выпрямился во весь рост.
– Знаю, что бы я ни сказал, не сотрет того, что случилось, но я… я сожалею о том, какую роль сыграл во всем этом.
Сыграл роль? Да для меня он был чертовым капитаном, возглавляющим парадное шествие «Убить Лейлу» по главной улице города.
Эббот еще не закончил.
– Ты была той, кого мне надлежало воспитывать и оберегать. Я предал тебя.
– Да, ты сделал это, – вмешался Рот. – Я никогда ее не предам, но вот в чем дело, и это сообщение для всех. Она не нуждается в защите. Отныне и навсегда.
Мне стало тепло и уютно от этих слов, но самодовольное чувство быстро испарилось, когда я встретилась глазами с Зейном. В его взгляде не было и проблеска эмоций, и он тотчас отвернулся.
– Я слышал от сына, что ты… стала другой. – Эббот обращался ко мне. – Что ты больше не похожа на нас.
– Да, я не такая, как вы. – Мои руки сжались в кулаки, и Робин забеспокоился. – Оказывается, я никогда не была демоном. – Это привлекло внимание Зейна, и в его глазах промелькнуло что-то живое, похожее на удивление. – Да, у меня есть некоторые демонические способности, но… Впрочем, какое это имеет значение?
– Никакого, – вдруг откликнулся Зейн, повергая меня в изумление. – Это ничего не значило и раньше. Ни для кого из нас. И сейчас это тоже не важно.
Тягуче заныло в груди, возле сердца.
– Ты сказала, что появилась зацепка, где искать Лилин, – заговорил Николай, вечный миротворец. – Что, возможно, он отсиживается в Церкви Детей Божьих?
Рот буравил Эббота взглядом, как будто хотел оторвать ему голову, и он бы это сделал в ту ночь, когда меня захватили, если бы я его не остановила.
– Да. Мы с Лейлой собираемся пойти это проверить, и, если Лилин там, нам понадобится подкрепление.
– Потому мы и здесь, – ответил Дез. – Говори, что от нас требуется. Это твое шоу.
У Эббота поникли плечи, и по всему было видно, что он не рад такому решению. Рот упивался своей новой ролью.
– Нам нужно, чтобы вы все находились поблизости. Если дело примет опасный оборот, вы об этом узнаете.
– Каким образом? – спросил Николай.
Рот криво усмехнулся.
– Нитро. Слезай.
Мой взгляд метнулся к нему, когда черное облачко повисло перед Ротом. Оно плюхнулось на крышу, и из него быстро вылепился крошечный котенок.
Зейн покачал головой.
– Ты начал разводить карликов?
– Терпение, Каменный, терпение.
Рот не успел договорить, как маленький любитель лодыжек начал расти на глазах. Хилые плечики расширились в мощные трицепсы. Спина удлинилась и стала горой мышц, покрытых гладким белым мехом. Мягкое урчание котенка переросло в грозный раскатистый рык, от которого зашевелились волоски у меня на затылке.
Нитро превратился в пантеру, если пантеры бывают белыми.
