Зеркальный портал, долго удерживая в серебряных водах пространства, всё-таки выбросил нас к подножию грязно-жёлтой горы Осорезан более известной мне как гора Страха. Где я ещё могла себя чувствовать лучше, если не в месте пересечения мира живых с миром усопших, будто впервые за долгие годы я наконец-то вернулась домой, оказавшись в несметных рядах своих родственников. Это одно из немногих существующих на Земле мест, которые по своей сути являются вратами в загробную жизнь, напоминая мне окна избушки, скрытые под простыми льняными занавесками с изображением картин обычного для непросвещённого взора мира. Лишь переплыв мутную реку Санзу но Кава, мёртвый попадает в мир иной, пройдя перед этим странную, но на удивление безболезненную процедуру. Перед рекой умершего обычно встречают два обнажённых до пояса демона, которые раздевают его и, вешая одежду на ветку, определяют его дальнейшую судьбу. Так было всегда, но с недавних времён веками сложившийся принцип почему-то дал сбой, и у некоторых духов спокойно получалось преодолеть этот путь в обратном направлении. Теперь основная задача заключалась не в том, чтобы словить всех убежавших от кары путников, а в том, чтобы устранить проблему столь пагубного реверса и наладить весь процесс заново. Острые как лезвия камни, смрадный запах органики и подожжённой серы, ядовитое жёлто-грязное озеро и многочисленные шипящие змеи, которые попадались нам просто на каждом шагу, свидетельствовали как нельзя лучше о приближении к той самой реке. Галла, как всегда, не обрекая себя на такую свойственную обычно многим глупость: перед тем, как вслепую махать шашками, не мешало бы разобраться во всём происходящем – просто принялись за своё привычное дело по возвращению толпы свободно гуляющих душ на их законные и заслуженные места. Я же, демонстративно сев на камень, решила проигнорировать побоище и более внимательно присмотреться к окружающей меня местности.
Как же странно и одновременно удивительно было посетить столько загадочных мест в одну злополучную ночь. Проходя сквозь зеркальную завесу, время как будто замирает или даже прекращает своё течение, искажая в корне действительность, сводя любое даже долгоиграющее посещение места к всего лишь секундному пребыванию в нём. Рассуждая о насущном, я неожиданно вспомнила о мешочке, который мне передал горе-лекарь в Гонконге. Я, лишь полностью убедившись в том, что не привлекаю к себе ничьё внимание, медленно открыла конверт, содержимое которого выглядело в моих глазах предельно обыденно: крестик того парня, какая-то потёртая иконка, синяя брошка и наручные часы с заводным механизмом. В, общем-то, ничего ценного, но взяв в руки брошь, я увидела девушку, которой она когда-то принадлежала, и то, где она была и чем занималась в настоящий момент. И так было со всеми вещами, которые были в пакетике, словно невидимые камеры они показывали мне своих обладателей. Но больше всего меня заинтересовала внушительная стопка маленьких фотографий размером три на четыре. Это были в основном детские фото. Я перебирала их в руках, бегло останавливаясь на лицах. Как вдруг при очередной смене фото я замерла, увидев знакомые милые зелёные глаза моей Стейси. Я машинально схватилась за висящий с недавних пор на моей шее медальон и увидела мою маленькую девочку, читающую вслух, сидя на своей детской кроватке, какую-то сказку недавно оживлённой мною белой розе. Я испустила стон. Стейси и все эти дети, изображённые на фото, были теми самыми Ангелами во плоти, которые и должны своими поступками, делами и открытиями спасти эту Землю, а я была их Вечным Хранителем, задача которого сводилась в нахождении, спасении и на удивление защите всю их такую короткую, но очень важную человеческую жизнь. Я быстро закрыла пакет и спрятала его глубже в карман. Мне нужно было поскорее закончить все связывающие меня с Галла дела и приступить к своей такой важной, а самое главное, приятной мне миссии.
Я подошла к реке и взглянула в её зловонные жёлто-зелёные воды, пытаясь увидеть своё отражение. Мутные дурно пахнувшие воды, не возжелав представить мой измученный лик, ещё больше помутнели и выбросили наружу облако серы, ещё больше озадачив меня, но отнюдь не запах явился причиной моего смущения, а отсутствие демонов, которые трудились здесь год за годом уже целую вечность. Покинуть эту гору было просто не в их силах и возможностях. Прикованные именно к этому месту отбывания они обязаны вечно служить, исполняя свою миссию. Я огляделась по сторонам ещё раз, осматривая всех без исключения: и живых, и мёртвых. Едва заметив, как один из демонов Галла устремился к странной слепой женщине, которая сидела в одной и той же весьма неудобной позе уже довольно давно, чем однозначно давала понять, что её рассудок живёт не в реалии, а скорее поглощён нитями транса. Чуть-чуть поодаль посиживала похожая на первую как две капли воды своим поведением женщина. Они были поглощены в какую-то другую реальность, скорее свойственную мёртвым, а не живым, и я поняла, наконец, кто же помогает им в этом, и ответ на мучащий меня вопрос пришёл сам собой.
Два демона, которые должны были контролировать весь процесс транспортировки мёртвых, слегка позабыв о своём истинном предназначении, помогали женщинам открывать мирским обывателям тайны загробного мира, невольно выпуская усопших. Я, быстро сообразив, что если Галла всё же достигнет женщины, то с демоном-курьером будет покончено навсегда, стремительно, как могла, бросилась к ним. Я явно проигрывала в этом поединке, потому что была слишком далеко, а мой призыв Галла явно проигнорирует, но допустить это было определённо нельзя. Всё, что тогда пришло мне в голову, так это вспомнить, кто я есть, и использовать наделяющие меня силы. Я, сформировав парочку огненных шаров в своих ладонях, метнула их в Галла, отбросив его от женщины на несколько метров, чего, в принципе, мне и хватило, чтобы первой приблизиться к цели. Я, легонько вдохнув в себя воздух из лёгких женщины, моментально заставила демона покинуть тело слепой. Схватив крепко за горло, я швырнула демона к краю реки, указав его истинное место. Второй, почувствовав всю серьёзность ситуации, проделал то же самое без моих на то усилий. Демон Галла, откинутый мною огненными шарами, тряхнул своей огромной змеиной головой и, неестественно зашипев, надул свой капюшон. Если до этого времени я как-то с горем пополам могла сохранять своё самообладание, то теперь мои карие глаза были кроваво-красного оттенка, а пальцы плотно сжаты в кулаки. Но он лишь встряхнул головой, унимая свой гнев, и продолжил, как ни в чем не бывало, работу по возвращению диверсантов.
Всё это заняло у нас теперь совсем немного времени, учитывая рвение и бесцеремонность, с которой действовали Галла. И вскоре мы, полностью наведя порядок, покинули «Страну восходящего солнца», устремившись в бескрайние просторы Больших Гималаев. Наша псевдопудренница без особых проволочек и мнимых задержек перенесла нас на склоны заснеженной горы Джомолунгма – самой высокого пика в мире. Эверест, не побоюсь этого слова, является самой холодной тюрьмой для нескольких сотен альпинистов, на долгие годы заточившей их в своём леденящем плену. Храбрые покорители высот невозможного, так и не дошедшие до вершины и не вернувшиеся назад к жизни, просто отягощали своим присутствием гору, определённо нуждающуюся уже в очищении от неупокоенных. И посетить громадное каменное изваяние Матушки природы следовало уже потому, чтобы заблудшие и неудовлетворённые души не мешали другим: живым, светящимся и жаждущим – в исполнении своей, возможно, самой сокровенной мечты.
Не особо отвлекаясь на ветер и леденящий душу холод, мы планомерно, даже не заметив толком перемещения, оказались под жарким палящим солнцем не такого уж и гостеприимного Раджастхана, который привлёк внимание нашего чудного зеркальца своим фортом Бхангар.
Самый большой штат Индии, расположенный на северо-западе страны, моментально обдал нас сухим и горячим ветром с засушливых земель пустыни Тар, которую как бы подпоясывает в бесполезном значении горный хребет Аравалли. Заброшенный, но хорошо сохранившийся город выглядел так, словно кто-то по-прежнему всё же следил за его состоянием. Не очень радушная деревянная табличка с потёртыми от времени буквами висит на входных воротах и строго-настрого запрещает посещение форта после заката вплоть до рассвета, но дивные звуки музыки, раздающиеся изнутри, вторят мне об обратном. Следуя велению сердца, я просто вхожу в город, увлекая за собой вереницу карателей.
Среди живописных каменных сооружений, удивляющих своим великолепием, мы обнаруживаем тысячи жителей, которые в своей уже бестелесной форме по-прежнему продолжают трудиться в городе на благо его процветания. Заметив меня в окружении демонов Галла, они моментально, оставив все свои городские дела, бросились толпою на нас, словно именно мы помешали им в этом. И в первый раз я радовалась тому факту, что именно Галла стоят рядом со мной, так сказать, борются со мной на одной линии фронта, да ещё и в союзниках. Нисколько не растерявшись, и явно привыкшие к подобной реакции демоны, создав воронку, начали постепенно и по одному погружать в неё жителей.
