Начальнику покоев казалось, что рыжеволосый слуга высок ростом, но теперь выяснилось, что он совсем не велик. И это прекрасно, значит, он поможет ему под землей нести Стилиану.
Коротышка с киркой принялся отбрасывать камни, и все отошли назад.
– Ага! – Кирка ударила еще раз, потом послышался шорох обвалившейся земли. – Готово!
– А там достаточно места, чтобы пролезть?
– Есть только один способ узнать.
Начальник священных покоев развернулся к своим телохранителям, огромным воинам.
– Вы не сможете пойти с нами, – сказал он. – Возвращайтесь в город, убейте как можно больше варягов.
– Встретимся во дворце?
– Возможно, – ответил препозит. – Мне предстоит опасное дело.
– Но как мы узнаем, что у тебя все получилось?
– Узнаете. Варяги будут побеждены, небо очистится, и люди перестанут падать замертво на улицах.
– А если у тебя не получится?
– Тогда ищите себе другого хозяина.
Телохранители отступили, глядя, как рыжеволосый северянин и грек опускают Стилиану под землю. Пришлось вытащить ее обратно и еще поработать лопатой, прежде чем удалось протиснуть носилки. Но в конце концов Стилиана исчезла под землей. Начальник священных покоев зажег лампу и опустил в дыру. Потом спустился сам. Он боялся, что не вспомнит дороги, но получилось так, словно в подвал его сознания распахнулась дверь и все содержимое полок оказалось прямо перед глазами.
Но даже если бы препозит не вспомнил дороги, символы, руны, о которых знали его далекие предки, направляли его. Карас не мог приказывать им, не мог до них дотронуться, однако же чувствовал, как они тянут его в недра земли, пощипывая кожу. Нести Стилиану оказалось не так трудно, как он опасался. На самом деле это было даже проще всего остального: носилки тянули за веревку там, где было низко, и несли там, где своды пещеры были повыше. Сырость подсказывала, что они на верном пути, из скалы выступали каменные лица, тени, похожие на жадные волчьи языки, лизали его лодыжки, хватали за руки. Все было точно так, как он помнил.
Привалов не делали. Он был одержим идеей добраться до источника, а слуги были гораздо выносливее матери и сестры. Когда северянин зачерпнул воды из подземного ручья, начальник священных покоев понял, что они уже близко к цели.
– Добрый знак, – сказал Карас. – Эти ручьи питают источник.
– И все миры рядом с ним, – добавил бледнокожий северянин.
Он позволил воде просочиться сквозь пальцы, так и не сделав ни глотка.
– Ты не хочешь пить? – удивился грек, который тоже зачерпнул полную пригоршню.
– Только не из этого ручья, – сказал рыжий. – Здешние воды дают знание и мудрость. Я бы лучше хлебнул из вашей Леты, реки забвения, от ее вод человек теряет все свои воспоминания. Способность забывать кажется мне куда более ценным даром, чем мудрость.
– Таких вод здесь нет, – возразил начальник священных покоев.
– Откуда ты знаешь? Если бы ты выпил, то все забыл бы.
– Я уже бывал здесь раньше. – И с чего это он, препозит, спорит со слугой?
– Ты прав. Ты хлебнул не дарующих забвение вод Леты, дочери смут, сестры изнурительного труда и убийств, ты приложился к куда более глубокому и опасному источнику.
– Откуда ты знаешь об этом месте?
– Только источник требует платы за свою воду.
– Какой платы?
– Не злата-серебра и прочих благ земных,
Он крови ждет твоих любимых и родных.
Этот человек приводил начальника священных покоев в замешательство. Он не сомневался, что уже видел его раньше. Только не во дворце, а где-то еще. Он помнил этого рыжего, как помнил волка из своих снов, как помнил Эли. Карас никак не мог толком сосредоточиться на словах этого человека. Слова он понимал, пока слышал, однако смысл их не задерживался в сознании.
– А что это там, впереди? – спросил грек.
Карас поднял лампу и всмотрелся в темноту.
– Туда-то мы и идем, – пояснил начальник священных покоев. – Где либо все обретем, либо все потеряем.
Впереди, в конце тоннеля, показалось кроваво-красное свечение.
Глава сорок третья
Необходимая ярость
Поднимаясь из воды, Може выхватил меч.
– Не надо, – сказал Луис. – Мы уже договорились.
Из затопленного тоннеля вынырнула голова Вандрада. Но пожилой северянин, не замедляя шага, приближался к Луису. И только в последний миг Луис понял, что Може надвигается не на волкодлака, а на него.
– Рагнар! Что случилось? Разве я чем-то обидел тебя? – Луис отпрыгнул назад.
Може не торопился, он подходил к нему медленно, но решительно.
– Отсюда нет выхода, – сказал он. – Склони голову, вор. Склони голову, клятвопреступник, и прими наказание от своего господина.
– О чем ты говоришь? Оставь меня!
– Рагнар, ты не забыл, что ученый нам платит? – прокричал Вандрад, выбираясь из воды.
Луис шмыгнул за спину человека-волка, и Може замешкался, оценивая расстановку сил.
– Я не стану драться с тобой, друг, – сказал он волкодлаку. – Мне нужен тот, кто стоит у тебя за спиной.
– Да что на тебя нашло, Рагнар? – спросил Луис.
– Я не Рагнар, как и ты не Михаил. Я Може, я принес клятву верности герцогу Ричарду, бывшему Бенгиру, правителю той части Нейстрии, что называется Нормандией. А ты схоластик Луис, который украл герцогскую дочь, и твою голову мне поручено привезти.
– У тебя не получится, старина, – сказал Вандрад. Он вынул из ножен меч. Из воды вынырнул еще один викинг. – Этот человек должен мне денег, и я никогда не получу их, если ты снесешь ему голову.
– Я заплачу тебе вдвое больше, чем обещал он.
– Нет. Я поклялся. – Вандрад указал концом меча на викинга, выходившего из воды. – И он поклялся. Тут нечего обсуждать.
Из воды вышел третий викинг.
Може ничего не ответил, он просто набросился на Вандрада. Викинг поднял меч, парируя удар, но его клинок треснул ровно посередине.
– Вот дрянь, – сказал Вандрад, хватаясь за нож, однако Може уже снова замахнулся и рубанул его по горлу. Вандрад упал, зажимая глубокую рану.
– Эй, ты! – Другой викинг выдернул из ножен сакс, широкий и длинный нож. Еще один, выбираясь из воды, поднимал топор.
Викинг с ножом шагнул к Може, но слишком медленно. Може сделал шаг в сторону, сакс просвистел мимо цели, а Може ударил противника тыльной стороной ладони в висок – раздался треск, как будто топор вошел в дерево, и викинг упал без чувств.
Луис достал свой нож. Он твердо решил, что без боя не сдастся, однако он ученый, а не воин. Ему казалось, что ноги у него превратились в сталагмиты вроде тех, что поднимались из пола пещеры. Он не мог сдвинуться с места. Зато мог человек-волк.
Все произошло очень быстро.
Може упал на камни, волкодлак уселся на него верхом. Викинг с топором набросился на них обоих, пытаясь поразить кого-нибудь из катавшихся по полу поединщиков. Один раз ему удалось попасть Може по спине, но топор соскользнул по кольчуге, а в следующий миг из клубка тел вынырнул кончик меча, ткнув его под коленку.
Противники расцепились и встали друг против друга. Рукав Може пропитался кровью, кожа на щеке была наполовину сорвана. Он ударил викинга с топором, с размаху рубанул по ноге, и тот упал.
– Отдай мне ученого, – проговорил Може. – На самом деле, он даже не нужен мне целиком, отдай мне только его голову.
Луис попятился обратно к воде. Волкодлак рычал, шипел и плевался, его рот и руки были красными от крови.
Он испустил душераздирающий крик и прыгнул, но не на Може, а на Луиса, затащил его под воду, толкнул вниз, в леденящую темноту.
Луис никак не мог противиться силе волкодлака, который волок его под водой, словно щука лягушку. Он попытался закричать, но рот наполнился водой. Волкодлак упорно увлекал его вниз, вниз и вперед. А в следующий миг затолкнул под огромный выступ скалы, уходящий в темноту. Луис ничего не слышал, ничего не видел. Он старался не дышать, но легкие уже горели.
Може вошел в воду по шею. Он был человек рассудительный и знал, что настало время как следует поразмыслить. Он не может так рисковать собой. Одно дело лезть в кольчуге в короткий подводный тоннель, зная, что кто-то только что благополучно прошел по нему, и совсем другое – бросаться очертя голову в неизведанную темноту. Ему необходим сухой трут, огниво, лампа и веревка, чтобы вернуться по ней. Еще он должен быть готов к стремительному нападению, как только окажется на другой стороне. Чтобы подготовиться, нужно время. Он обдумал сложившееся положение. Вдруг волкодлак утопил ученого? Или они оказались в соседней пещере? Когда он подходил, волкодлак и ученый вроде бы беседовали, как вполне разумные люди. Придется допустить, что они действуют заодно.
Викинг с топором кричал и извивался на камнях, нога у него была почти отрублена ниже колена.
Може побрел обратно на берег. Убил викинга его же топором. Не стоит без нужды рубить мечом, рискуя повредить лезвие. Убивать честного воина ему тоже не хотелось, однако последний свидетель должен умереть. Останься он в живых, непременно рассказал бы, что здесь произошло, и началась бы усобица. А так он просто стал еще одной жертвой темноты в пещерах. Може тронул щеку. Рана нехорошая, но бывали и похуже. Он понял, что порвана только кожа, а мышцы под ней не задеты. Кровоточило сильно, поэтому он взял лампу и плеснул на рану горячего масла. Было больно, но кровь остановилась. Он немного посидел, отдыхая. А затем сбросил с себя кольчугу. Поглядел на черную воду. Он обязательно найдет беглецов.
