В контрразведку я доложил обо всём. Рапорт мой изучили внимательно, у нас всякое случается, так что поверить могут всему и не сочтут при этом сумасшедшим, но всё-таки следователь, которому я сдавал рапорт, смотрел на меня косо. Я его понимал, думает, наверное: увидел мужик под кайфом какую-то хрень, а теперь возись с ним. Однако у нас уже было немало сведений о нравах в Южной Колонии, особенно за последние десять лет, так что мой рапорт был должным образом воспринят и отправлен куда надо для дальнейшей разработки. А меня отпустили, к моему величайшему облегчению.
Лика очень обрадовалась моему возвращению, она ждала меня не раньше чем через две недели, а тут сюрприз. После недолгого колебания я всё-таки рассказал ей о том, как меня пыталась соблазнить какая-то ведьма, и задал ей вопрос, который вертелся на языке.
– Нехорошо, – ответила Лика, – пить кровь у обдолбанных людей. В этом есть что-то от чёрной магии, это опасно: влезешь, потом не отвертишься. Могу у Аглаи спросить, что это значит. А выглядит, вообще, эротично, можно попробовать, если кто-то согласится.
Лика игриво куснула меня за шею. Но вот её предыдущая идея мне понравилась больше.
– Слушай, расскажи Аглае обо всем, что я видел, – попросил я её. – Только пусть она отцу ничего не говорит. Хорошо?
Еще я рассказал Лике о тех узорах и орнаментах, которые видел во время «концерта», а она пыталась нарисовать с моих слов. Мне с моим умением только «руны» не хватало рисовать.
А Лена… Лене я, как только приехал, сразу сказал, что её мужа нет в живых. Что его, скорее всего, сожрали какие-то чёрные маги, я не стал уточнять. Зачем? Лена новость восприняла спокойно, по крайней мере внешне, может, была к этому готова, что-то чувствовала. Дочке она сказала, что её отец надолго уехал и вернётся очень не скоро, девочка расстроилась. Лена попросила меня позвонить семьям тех, кто пропал вместе с Геной. Она им сказала, что я отправляюсь на поиски их родственников.
Я выполнил просьбу, рискуя навлечь на себя гнев контрразведки, позвонил по нескольким номерам и сказал, что надежды практически нет. Может, из-за этого на следующий день настроение у меня было не очень. Я решил сходить на тренировку, как говорил отец, настроение плохое – отжимайся, и всё изменится к лучшему. Поэтому, проводив Лику на репетицию (новый зал на южной окраине уже был отремонтирован), я вернулся домой, подхватил сумку со спортивными принадлежностями и пошёл в Спортзал.
Я прошел уже большую часть пути, когда мне навстречу вынырнул из-за угла человек, который оказался… Геной.
– Здравствуй, Витя.
– Здорово, Гена. Не ожидал тебя увидеть.
Выглядел он очень неважно: одет в драные лохмотья, исхудал, лицо осунулось, скулы резко проступают под кожей. А запах… Это вообще нечто!
– Витя, мне нужно срочно с тобой поговорить, – сказал он. – И там, где нас никто не услышит.
– Конечно-конечно, – несколько ошарашенно ответил я и повёл его в Спортзал, до него было рукой подать.
Генка, конечно, был не самым близким моим другом, но я за него впрягся отвечать и… бросил, а это как-то нехорошо. Генка послушно шёл за мной, глядя себе под ноги, не оглядываясь. Дежурный на входе в Спортзал не обратил на него никакого внимания. Я провёл его в пустую раздевалку первого батальона, который сейчас находился в рейде.
– Ну давай рассказывай, – сказал я ему.
– Я даже не знаю, с чего начать, – Гена отвернулся, начал расхаживать по комнате, рассматривая стены. – Надо же, – наконец заговорил он, всё так же глядя на стены, – какая сила, какая мощь, сколько труда сюда вложено. Люди, которые это делали, понимали толк в том, чем занимаются.
Тут я совершил очередную ошибку, мне бы насторожиться ещё на проходной, когда дежурный на него даже не посмотрел, а я прокололся. И сейчас, вместо того чтобы взяться за оружие, я стоял и продолжал слушать.
Генка развернулся, ледяные иглы силы метнулись из его глаз прямо в меня, и я замер. Я чувствовал, думал, всё видел и слышал, но пошевелиться не мог.
– Привеееет, Виииитя, – знакомым голосом, растягивая гласные, сказал Генка. – Узнал меня? Что, говорить не можешь, да? Бедняжка! И пошевелиться тоже не получается?
Генка захохотал и завертелся на месте. Он говорил голосом ведьмы Ольги, но как бы сквозь свой. А сквозь его черты проступало лицо другого человека. Это было страшно.
Я попытался собраться, как учили: главное, не нервничать, не распылять эмоции, лучше вообще не думать, иначе тому, другому, будет только легче собрать мои силы. Организм жив, просто контроль над телом перехвачен, но он не может быть перехвачен до конца, осталась мышечная память, рефлексы, глубинная связь, но нужно немного времени, чтобы до них добраться.
– О чём думаешь? – спросил Гена голосом Ольги. – Освободиться хочешь? Это понятно.
Но я вообще ни о чём не думал, старался полностью очистить голову от любых мыслей.
– А что это у тебя там, – продолжала ведьма, – пистолет? А интересно, что мы сейчас сделаем – в себя выстрелим или в других постреляем?
Моя рука сама вынула из-за пояса «стечкин», я попытался сопротивляться, но зря – тут же словно ледяное щупальце проникло в мозг. Большой палец перещёлкнул предохранитель в режим автоматической стрельбы. Ведьма смотрела на меня и улыбалась, а я попробовал сделать то, что делал сотни, если не тысячи раз. Свободная левая рука дёрнулась, большой палец нажал на кнопку извлечения магазина под рукоятью. Магазин выпал, палец правой руки нажал спусковой крючок, грянул выстрел.
– Падаль, – прошипела ведьма, – ты думаешь, тебе поможет, если ты предупредишь других?
Уродливое, перекошенное лицо демона оказалось в сантиметре от моего, ледяные белые зрачки буравили меня насквозь.
Быть может, из-за ненависти в какой-то момент оно потеряло контроль, или я смог собраться и вспомнил один из заученных до рефлекса приёмов, но я сделал единственное, что мог: плюнул в ледяные бельма глаз. Чудище дёрнулось, отвлеклось на миг, но этого хватило.
Руки сами рванулись вперёд, пальцы вцепились в подбородок и затылок, рывок – захрустели шейные позвонки, хряпнули хрящи в шее.
Содрогающееся, дёргающее руками-ногами тело падает на пол, я поднимаю пистолет, дрожащими руками вставляю обойму, передёргиваю затвор, жму на курок. Длинная очередь из пистолета разносит на куски вывернутую голову, обезображенное жуткой гримасой лицо. Красные брызги летят в стороны, пули щёлкают по бетонному полу, я успеваю повернуть кисть – и оставшиеся пули попадают в грудь ведьмы. Магазин опустел, затвор замер в заднем положении.
Я без сил опёрся на стену и сполз вниз. А мёртвое тело всё ещё дёргалось, я с ужасом ждал, что сейчас оно встанет и снова набросится на меня. Но вместо этого из обезображенного трупа вылетел клубок чёрного дыма, пару раз прикоснулся к стенкам раздевалки, но тут же отдёрнулся от стенок раздевалки и вылетел в окно.
В коридоре послышался топот ног, в раздевалку вломилась толпа, все с оружием, холодным и огнестрельным.
– Что случилось? Кто стрелял? Что это было? – раздалось над головой.
– Не знаю… точнее, знаю. Я думаю, что знаю, что было, – только и ответил я и опустил голову. Однако силы постепенно восстанавливались, нервная дрожь унималась. – Всё нормально, парни, – наконец собравшись с мыслями, смог ответить я. – Теперь её надолго задержали. Я всё расскажу.
Здание Администрации Зелёного Города.
Зал дипломатических встреч
Огромный зал с большим круглым столом посредине и расставленными вокруг него кожаными креслами был оформлен со всей возможной роскошью. Здесь царили чёрный и пурпурный цвет. Дорогая обивка, шёлковые шторы, мраморный пол, вычищенный до зеркального блеска, и огромная хрустальная люстра под потолком – придавали залу небывалый шик для Мира Колоний.
Стоя за кафедрой во главе стола, выступал человек в отлично подогнанной зеленой форме, увешанной аксельбантами и орденами и украшенной золотыми пуговицами. Человек так активно жестикулировал, что казалось, золотые погоны вот-вот сорвутся с плеч. Это был Евгений Мальцев – военный префект Зелёного Города. Военная префектура считалась главенствующей в Колонии, но нынешний префект был бесхарактерным ничтожеством, приходился дальним родственникам одновременно лидерам и магов, и военных, поэтому на посту военного префекта устраивал все группировки Города.
– Друзья мои, – звонко вещал Мальцев, – сегодня у нас великий день! Мы, наконец, забыли старые распри, чтобы объединиться против страшного врага.
За круглым столом перед ним сидели губернаторы семи главных поселений Факторий: Утреннего, Советского, Черкасского (первые городки, попавшие в Мир Колоний после Прорыва, сохранили названия, которые носили на Внешней Земле), Счастливого, Весеннего (эти были построены, соответственно, через пять и семь лет после Прорыва). Были представлены и самые молодые города, построенные пятнадцать лет назад, – Промышленный и Ледяной Клык, стоящий в устье реки Серебряной. Эти губернаторы представляли Союз Факторий.
