Мартин отчетливо видел прихрамывающего гиганта – это был Ландфайтер. Хорошо бы прибавить и прикончить мерзавца, но ноги едва слушались Мартина и он понимал, что прибавить не может. Но неожиданно, главарь стал, будто тонуть в болоте – земля под его ногами и ногами приспешников, начала словно разжижаться. Еще несколько шагов и они, вдруг, провались все вместе.
Поначалу Мартин подумал, что мясники, таким хитрым способом, ускользнули от него, однако страшные душераздирающие крики отозвавшиеся эхом в глубокой пропасти, заставили его остановиться на краю бездонной ямы.
Но вот она стала осыпаться и Мартин попятился, попятились и другие, а яма все осыпалась и осыпалась, пока не закрылась вовсе, как будто ее и не было.
– Бежим! Бежим, мы должны открыть подземелье! – скомандовал Мартин после недолгой паузы и они продолжили бег в сторону леса, до которого уже было рукой подать.
Между тем, никто даже не заметил стоявших в стороне людей, которые будто вышли из туманной дымки.
Ветер трепал их длинные волосы и истлевшие лохмотья, люди плакали, падали на колени и целовали землю на которую сумели вернуться.
115
Мартин наделся догнать в лесу остатки вражеского войска и покончить с ними, но забыл об этом, едва оказался среди высоких сосен. Земля здесь ходила ходуном, осыпалась хвоя и было темно, как будто тучи опустились на самые макушки.
Но впереди, между деревьев, еще мелькали бегущие и Мартин продолжил преследование, не обращая внимания на полумрак и сотрясение земли.
Через какое-то время преследователи выскочили на большую поляну и низкие тучи стал расходиться, пропуская лучи утреннего солнца. Однако, идти дальше было нельзя – подземные удары становились сильнее. Вокруг в панике метались люди и никто уже не помышлял о битве, преследовании или отступлении. Земля поднималась волнами, которые катились через поляну и затухали в древесных корневищах. Однако ям и разрывов не возникало и волнение земли никак не нарушало даже травяной покров.
– Что будем делать, Мартин?! – прокричал Рони.
– Я не знаю, – ответил тот.
– Уходить нужно! – крикнул Ламтак. – Сейчас здесь такое начнется, что мало не покажется!..
– Хорошо, уходим! – согласился Мартин, однако в этот момент, еще один мощный удар подбросил всех, кто стоял на ногах и они повалились на землю, а сверху на них обрушился дождь из хвои и мелких веток.
Этот удар разрушил земляной покров на поляне и из образовавших вдруг ям, поднялись два гиганта, высотой с дом. Они были похожи на слепленных из земли и кореньев человекоподобных чудовищ и крепко сжимали друг друга, стараясь разорвать противника лапами с острыми когтями.
Оба утопали в земле по колено, рычали так, что содрогалась земля, и давили, рвали и снова сдавливали друг друга.
Солнце, то освещало их, прорываясь сквозь клочья туч, то тучи вновь напирали, погружая поляну в полутьму и тогда полыхали ослепительные молнии, словно подбадривая молохов и те с новыми силами обрушивали друга на друга удары и ревели сильнее прежнего.
Вскоре они стали погружаться в землю, как погружается в болото обыкновенный человек. Их схватка не ослабевала, но теперь крики и рычание становилось все глуше и глуше, а земля над ними стала клокотать, словно вода с пузырями воздуха.
Наконец, последний удар сотряс землю, после чего стало тихо.
Мартин не сразу поверил, что все прекратилось.
– Все вроде, а? – спросил Бурраш, поднимаясь с земли.
– Как будто закончилось… – сказал Ламтак. Мартин тоже поднялся, а с ним и Рони.
Выглянуло солнце и только тогда, Мартин заметил, как много людей появляется среди деревьев. Они всё пребывали и прибывали, выползая из под поднявшихся коряг и трухлявых пней.
Сначала людей были десятки, а потом уже целые сотни.
– Вот это да! – произнес Рони, глядя, как эти люди движутся прочь из леса.
Исход пленников из подземелий продолжался не менее часа. Это были те, кто мог идти, но оставалось изрядное количество тех, кто ослаб или получил ранение. Теперь они не были подвластны злой воле Чандама и Мартин не видел в них врагов.
– Экое диво, – произнес один из бойцов Нордквиста, который вместе с остальной шайкой и предводителем наблюдали за Мартином и его бойцами. – Я такого в жизни не видел!
– А я, прямо, едва не обделался, – признался другой.
– Ладно, завтра набрешетесь! – одернул их Нордквист, который и сам еще был под впечатлением всего пережитого. Пока пленники подземелья непрерывным потоком шли из леса, он мучительно пытался придумать способ, как обратить все это к своей выгоде, но так и не придумал, поскольку золотое дело, связанное с Мартином, было куда надежнее и понятнее.
– Теперь они ослабли и побиты. Самое время ударить – никто за них не ввяжется.
– Мы готовы, командир, – сказал рябой.
– Ну, тогда… – Нордквист уже поднял руку, чтобы скомандовать, но в чаще щелкнула тетива и арбалетный болт вонзился ему в спину.
Нордквист охнул и помедлив мгновение, повалился лицам вниз.
Не успели еще бандиты что-то сообразить, как из-за дерева вышла женщина с заряженным арбалетом и кинжалом за поясом.
– Ты… ты что за… – попытался задать вопрос рябой, но увидев, что арбалет направлен в его сторону – попятился.
– Пошли вон, сявки, – приказала незнакомка. – Кто побежит последним получит в задницу подарок. Ну!
Напуганные и сломленные внезапным нападением, бандиты бросились наутек, ломая ветки и перепрыгивая через коряги. Вскоре их уже не стало видно.
Тем временем, Нордквист, стоная от боли, нашел в себе силы повернуться на бок и увидев Зену, горько усмехнулся.
– Значит… не показалось… – произнес он.
– Не показалось, Нордквист.
– Знал бы, что ты еще жива…
– Не трать силы, я знаю, что бы ты сделал. Но мне не было до тебя никакого дела, пока ты не покусился на мою семью.
И наведя арбалет, Зена выстрелила еще раз.
116
Когда Мартин и его бойцы подошли к деревне, она была похожа на пчелиный улей. Повсюду на земле сидели люди и таращились по сторонам, привыкая к давно забытому дневному свету, свежему воздуху, траве.
Здесь были похищенные мясниками из деревни господина Форренбутольфа, здесь были жнецы с деревянными серпами в одеждах шафранного цвета, а также люди с темной кожей одетые в овчину, другие носили грубый лен, а третье – тонкий шелк. Кто-то находил земляков заговаривая с ними на своем языке, а были и те, кто лишь в ужасе взирал на все происходящее, не в состоянии понять, как оказался тут, вдруг потеряв свой край, свою страну и свою эпоху.
Столь же разнообразны были и те воины, с которыми Мартину и его бойцам уже приходилось встречаться в бою. Но теперь они не проявляли никакой враждебности и выглядели такими же удивленными и потерянными, как и остальные.
– Знаете, чего я сейчас хочу, братцы, – сказал Рони, глядя на все это гудящее сборище.
– Сбежать отсюда, – угадал Ламтак.
– Да!
– Поддерживаю, – сказал Мартин. – Я бы с удовольствием умылся у ручья или в озере, чем ждать здесь своей очереди у поилки.
– Воды на всех тут все равно не хватит, – подвел итог Бурраш. – Давай искать начальника, надеюсь он не пострадал.
На их удачу среди этого базара вдруг появился господин Форренбутольф. Он выглядел побитым и не успел сменить рубашку, однако смотрел уже куда бодрее.
– Мы бы хотели ухать, господин Форренбутольф! – сказал ему Мартин. – Получить свои деньги и убраться отсюда – у вас тут и без нас хватает забот.
– Ох и хватает, господин Мартин! Ох и хватает! Я сейчас же разрешу этот вопрос и вам отдадут деньги! Только я, буквально раздавлен, всем этим количеством людей. Я даже не знаю на каких языках с ними говорить!
– Ничего, со временем наладится.
– Должен ли я куда-то сообщить о них, ведь это иностранцы?
– Когда вас спросят, тогда и ответите, вы же их не из-за кордона доставили.
– Вы полагаете я могу поселить их на своей земле?
– И поселить и дать работу. Расширяйтесь, господин Форренбутольф, сейчас самое время.
– Хорошо! Хорошо, господин Мартин! Я пришлю казначея – стойте здесь и никуда не уходите!
Сказав это, Форренбутольф развернулся и побежал прочь, видно было что он взволнован, но вообщем – доволен.
– Я подожду казначея, а вы идите, собирайте пожитки, который вороги ночью не потоптали и заберите наших мулов, если их также не потратили, – сказал Мартин. У него тоже был повод радоваться – возможность, наконец, сбежать отсюда. Он только сейчас понял, как соскучился по своему дому и по Пронсвиллю.
А спустя час четверо герое уже шагали по дороге, слегка прихрамывая, но счастливо улыбаясь. Они сполна получили расчет и даже премию сверх ранее обещанной. Правда, продуктов им не досталось – едоков в деревне теперь было слишком много.
