– Понимаю, – серьезно сказал Сумрак. – Боитесь, что разбойников на вас наведем?
– Ну, разные-то люди…
– Мы не помним, какой дорогой сюда пришли. Возможно, это была какая-то аномалия, так как граф Лиар сказал нам, что прохода в том месте, откуда мы появились, нет. А еще он сказал, что существуют пути, являющиеся только выходами из кармана. То есть, если нас выведут через один из них, вернуться той же дорогой мы не сможем. Мне кажется, это будет хорошим залогом вашей безопасности.
Градоправитель задумался. Мне показалось, что над значением слова «аномалия».
– Согласен, – кивнул он наконец. – Но работа для проводника сложная. Во-первых, самый ближний из таких выходов отсюда в двух днях пути. Во-вторых, ему вас вывести, а самому потом круг делать, чтобы назад вернуться – не всякий согласится. Но я человечка знаю, за хорошую плату пойдет. Только он сейчас из города ушел. Через три дня обещался…
– Подходит, – оборвал его Ил. – Мы все равно хотели еще кое-куда наведаться. Кстати, не подскажете, тут недалеко, на север парсо пятнадцать – двадцать, есть что-нибудь? Поселок? Большое строение?
– Поселка точно нет. А строение… Много их тут. И храмы разрушенные, и просто дома. Мы сами, точнее, предки наши на таких развалинах строились. А вам к чему?
– Любопытствуем.
Мужа заинтересовало обозначение на древних картах, которого на современных уже почему-то не было. Я не верила, что это может быть усыпальница, о ней знали бы. Но был очень маленький шанс, что мы имеем дело с внутренним карманом, карманом в кармане, образованным для усиления защиты, и эту возможность стоило проверить.
– Ну, любопытствуйте, – добродушно разрешил тэр Грай.
– А что у вас во второй башне? – спросила я, пользуясь позволением.
Деревянную постройку было хорошо видно из окна за спиной градоправителя.
– Ничего, – ответил он. – Непригодна для использования.
– Она же вроде из селве… – Лар забыл недавно услышанное слово, – из королевского дуба?
– Только стены. А внутри прогнило уж все. Раньше мальчишки лазали, так заколотили от греха подальше. Но все равно ведь лазают. Летом спалим, наверное. Разобрать тоже можно, дерево хорошее… Но спалить, оно быстрей будет.
Хорошие тут люди. Простые, бесхитростные. Если бы не безмагическая пустота, можно было бы приезжать сюда время от времени на отдых. А вот жить – увольте.
Город Сэлу не понравился. Рынок скоро наскучил, кривые, кое-как мощенные улочки, застроенные странными домами, наводили уныние, как и мутное небо над головой. Най звал в какой-то кабачок, о котором ему рассказали обозники, был случай поговорить, но Сэллер не решился. С братом и так все было сложно. Сейчас наверняка опять скажет, что все это ему назло, что предупреждал насчет Вель, а «великий Буревестник» снова решил увести у него девушку. Скажет и не вспомнит, как и с кем провел Чародейкину ночь, о чем вчера просил Авелии «ни-ни». Нет, нужно было объяснить ему так, чтобы он сразу понял. Но как это сделать, Сэл не знал. А потому бродил полдня по Городу, избегая Ная и малодушно мечтая о том, чтобы все разрешилось само собой.
К обеду возвратился в гостиницу. Выслушал полушутливые упреки Иоллара по поводу того, что не захотел пойти с ним к градоправителю, узнал планы на завтра, перекусил и пошел в комнату, которую делил с братом. За окном уже темнело, а Най еще не вернулся из того кабака, куда отправился с Мэтом и Лони. И Вель не зайти – девушку поселили вместе с Лил, а с той встречаться не хотелось. Казалось, и не было ничего между ними, но чувство вины, усугубляемое ее печальными взглядами и вздохами, не проходило.
Авелия заглянула сама. Будто между делом толкнула, проходя мимо, незапертую дверь и равнодушно бросила:
– Ты там? – А получив утвердительный ответ, проскользнула в комнату. – Нужно поговорить.
– Да, я тоже хотел…
Но сначала – поцелуй. И, кажется, они немного увлеклись, так как ни один не услышал, как открылась дверь. Что ж, Сэл сам хотел, чтобы не пришлось ничего объяснять брату – так и случилось.
Най застыл на пороге, потом все же шагнул в комнату, глядя на них с удивлением, словно не верил собственным глазам. Наверное, совершенно механически расстегнул куртку, снял и даже повесил на крючок у входа, а затем снова уставился на никуда не исчезнувшую и даже рук не разнявшую парочку.
– Вот так вот, да? – спросил он с обидой. По голосу чувствовалось, что парень немного пьян. – Ну, ладно.
– Най, погоди…
– Не буду мешать. А вы это… продолжайте…
Он сорвал с крючка куртку и выскочил в коридор.
– Демоны! – Сэл выбежал следом, но тут же возвратился. – Быстро бегает. Вель, ты извини…
– Я понимаю.
– Пойду за ним. Постараюсь все объяснить.
Буревестник стянул с гвоздя свою куртку и с удивлением похлопал по раздутому карману.
– Он, кажется, одежду перепутал.
В кармане обнаружилась деревянная шкатулочка. Сэл откинул крышку, и зазвучала негромкая, немного фальшивая, но приятная мелодия.
– Наверное, это тебе, – сказал он Авелии. Стало еще хуже – он и правда почувствовал себя предателем.
– Какая разница?
– Ну… он и ты. Я не знаю, Вель. Все это как-то неправильно.
– Да? И давно это стало таким?
– Прости, я не то хотел сказать. Но он мой брат…
– А вчера он им не был? – вспылила она. – Или позавчера?
– Вель…
– Сначала сам разберись, чего ты хочешь, – сказала девушка, выходя из комнаты.
Почувствовал себя дважды предателем.
Ная он нашел в том же кабачке, куда не пошел с ним днем. Брат растерянно рылся в карманах, пытаясь отыскать кошелек, а кабатчик медленно тянул к себе по стойке уже наполненный вином стакан: нечем платить – обойдешься.
– Сколько стоит, уважаемый? – Сэл перехватил толстую волосатую руку.
– Ежели в деньгах… – Хозяин назвал цену небольшого бочонка.
– Еще один наполни. – Буревестник бросил на стойку серебро. – Пошли, – обратился он к брату. – В сторонке посидим.
Вино было не ахти.
– Виноград должен зреть под солнцем, – глядя прямо перед собой, произнес Най. – А какое тут солнце? Вот и получается такая бурда… И давно вы?
– Да. И нет. С замка… А может, еще от Черты.
– Теперь понятно.
– Что понятно?
– Все.
Най опустошил стакан и посмотрел на брата:
– Сразу не мог сказать?
– Хотел, но…
– Ладно, не оправдывайся. Но это сейчас. А потом? Ты же вернешься в Кармол. А она?
– Хочу взять ее с собой.
– Понятно, – снова кивнул Най.
Того, чего опасался Сэл, – упреков, детских обид, к которым он привык в последнее время, – не было.
– Она хорошая, – помолчав немного, сказал брат. – И я, наверное, даже рад.
– Правда?
– Да, – усмехнулся он. – Только сам этого пока не понял. Но всему свое время. Ты точно решил насчет Кармола?
– Да.
– Хорошо. Тогда не сильно расстроишься, если я туда не вернусь. Нет, приезжать буду. К родителям. К тебе… к вам. Но останусь на Саатаре. Теперь у меня есть еще один повод.
– Най!
– Так будет лучше. Сам подумай.
– Давай потом об этом поговорим?
– Да, верно. Все потом. Возьмешь еще этой кислятины? У тебя два кошелька, а у меня ни одного. А я пока выйду…
Покупка еще двух стаканов местной гадости практически полностью опустошила оба кошелька. Сэл отнес вино на столик и стал дожидаться брата. Все вышло не так уж и плохо, а Най, если и сердился, то лишь за то, что он сразу не рассказал ему всего.
Наверное, очень сердился – прошло уже около получаса, а он все не возвращался.
Сэл уже собирался идти разыскивать брата, когда в погребок влетел взъерошенный мужик.
– Эй, Ран, – заикаясь, обратился он к кабатчику, – у тебя там парень на заднем дворе…
– Какой парень? – недовольно проворчал толстяк.
– Да он это… того…
Оттолкнув замершего на ступеньках человека, Сэллер выскочил на улицу.
От тех, кто ей мешает, она привыкла избавляться сама.
А он теперь превратился в проблему.
Разве у него не было шанса? Разве она не ждала? Не прощала отказов и пренебрежения? А теперь поздно. Она так решила.
И случай подвернулся: вечер в незнакомом городе, темные переулки, небо без звезд. Дошла за ним до винного погребка, долго пряталась в тени на противоположной стороне улицы. Дождалась, чтобы он вышел. Нетвердая походка, размашистые движения…
Сомневалась ровно секунду, уже стоя у него за спиной.
– Ты сам виноват…
Прости. Прощай. Нож между лопаток… Больше ты не будешь помехой.
Хотела уйти, но не удержалась, чтобы в последний раз не взглянуть в его лицо. Выдернула нож, перевернула на спину тело… И вздрогнула, наткнувшись на невидящий взгляд удивленно распахнутых глаз…
Галла
– Я хочу домой.
Было глупостью оставить детей и примчаться на Саатар ради призрачной надежды обрести свободу. Что меня вело? Интуиция? Сны? Нелепые фантазии. И из-за этих фантазий погибли хорошие ребята. Белка. Винхерд. Эйкен.
