– Все верно, Ведьма. – Хриплый голос еле слышен. – Она была лишь приманкой, только сама не знала об этом. Ты хотела поймать меня на живца, на себя, но не рассчитала сил. И в другом ты права – это ночь жатвы. Ваша ненависть друг к другу дошла до предела. Вы готовы убивать, а значит, умрете.
Резкий рывок. Тело упало вниз. Последние капли жизни навсегда покидали его. Убийца бросил вниз сердце. Малышка смотрела снизу вверх, пятясь. Стоящий на крыше не виден за пеленой дождя. Он – лишь размытый силуэт.
– Ты без оружия? – В вопросе насмешка, тонкая, четко выверенная. – Это зря. Вон видишь, меч валяется. Поднять не хочешь?
– Не дождешься! – Малышка сорвалась на пронзительный крик. – Я не знала ее, но готова убить тебя за подобное! А если верить твоим словам, в этом случае за оружие мне браться просто нельзя.
– Где ж вас таких умных берут? Впрочем, ты уже исполнила свою роль. Ты – ничто, букашка. И я могу раздавить тебя, а могу отпустить. Сегодня работы достаточно, потому давай, красавица, бегом к своему учителю. Расскажи ему обо всем, обязательно расскажи. Не упусти ничего.
Отголосок странного звука донесся до них. Убийца тихо рассмеялся.
– А вот и еще один сигнал.
– Что это? – обреченно спросила Малышка.
– «Вопль гнева», – охотно пояснил убийца. – Значит, кого-то из схимников прижали к стенке и он использовал последнее средство, чтобы уйти. А это значит, в свою очередь, что он зол и готов перебить тех, кто обратил его в бегство. Неужели тебе не рассказывали про «вопль гнева»?
Поразительные вещи иногда случаются в этом мире. Дрожащая от страха Малышка сообразила, что убивать ее не будут. Но также она поняла, что собеседник ее наметил новую жертву. И если отвлечь его, у жертвы этой может появиться шанс спастись. Гнев утихнет, разум возьмет верх над яростью, уйдет желание убивать, а с ним и уязвимость.
– Нет, не рассказывали! – дерзко воскликнула она. – Может, ты объяснишь мне, что это. Не хочется умирать в неведении.
– Глупышка. – Убийца расхохотался. – Что за детские уловки, право слово? Отвлекать меня вздумала? Зря. Потому что не я пойду к своим жертвам, а они, так или иначе, придут сюда, в Имперский квартал. Времени заняться твоим просвещением у меня масса. И за смелость получай ответ. Все части человеческого тела, в том числе и мозг, испытывают постоянные колебания. Схимник благодаря полному контролю над своим телом, в том числе и голосовыми связками, может издать крик, который войдет в резонанс с колебаниями чужого мозга. Думаю, тебе, такой великолепной скрипачке, не надо объяснять, что такое резонанс. Сила этого крика воистину разрушительна. Мозг простого человека может превратиться в кровавую кашу. Схимники, и даже их ученики, защищены лучше. Вся хитрость в том, чтобы, издавая «вопль», защитить собственный мозг. Иначе проку в нем не будет. Ученики на подобное неспособны. Учатся этому очень долго, иначе можно ненароком кого-то убить. А схимникам ведь это запрещено. «Вопль гнева» оглушает, ограничивает способность органов чувств твоих противников воспринимать этот мир. Но подвергшееся ему тело в качестве защиты выбрасывает в кровь лошадиную долю частиц, заставляющих мобилизовать все доступные резервы. Схимник становится во много раз сильнее, быстрее и агрессивнее. Потому подходить к нему не то что опасно – смертельно. «Вопль гнева» – средство для бегства, а не для боя. Ну как, понятно?
– Вполне. Я читала умные книжки.
– Это хорошее занятие. Вот и читай дальше. А Искателя брось лучше. Все они – смертники.
– Мне другое непонятно…
– О-о-о, маленькая послушница, а твоя наглость не знает себе равных. Но нет, я достаточно задержался, а меня еще ждут. Так что прощай пока.
Он легко перемахнул улицу, приземлившись на соседней крыше, и скрылся в пелене дождя. А Малышка осела на мостовую, прямо в лужу, словно ноги перестали ее держать, и разрыдалась над трупом незнакомой ей женщины-схимника, сестры Императора, Ведьмы, той, которая…
Когда мы встретились, она не обмолвилась и словом об уведенном, прекрасно понимая, что цель у убийцы была одна – пробудить во мне ярость, заставить взяться за оружие, забыв обо всем, и тем самым подставиться под его клинок. Гораздо позже вытянул я из нее подробности этой встречи по одному словечку. Как знать, возможно, ее молчание спасло мне жизнь.
Сперва Императору удалось оторваться от преследователей. Но пробуждающийся город потихоньку начинал воевать сам с собой. Люди выходили на улицы. На самом деле за Империю и против нее дрались считаные единицы. Остальные под шумок сводили старые счеты, уничтожали конкурентов. Голытьба просто старалась стащить то, что плохо лежит, при этом не стесняясь ударить по голове чем-нибудь тяжелым прежнего владельца. Городская стража и полки заморцев пытались навести порядок. Боевые действия велись в порту или возле ворот. Оттуда доносился грохот пушек и даже треск ружейной пальбы. А здесь всего лишь бурлили многочисленные беспорядочные толпы. Правда, среди них уже вовсю работали провокаторы. Одни призывали вычистить Имперский квартал, другие – открыть ворота ратям Императора, которые, дескать, уже рядом. Словом, ничего нового. Только для всадников проехать сквозь эти толпы оказалось не так просто. Император начал объезжать людные места, анты же и лесные братья ломились напрямик. Первые способны были растолкать любую толпу, вторые перемещались по крышам, заодно следя за движением преследуемых.
Император думал, что он уже ушел. Вдали показался один из мостов. Два всадника вынырнули из переулка и устремились к нему. Анты, как им казалось, давно отстали.
– Справа! – вдруг закричал Император, бросая коня ближе к реке.
Ученик среагировать не успел. Анты не отстали. Мало того, они обошли преследуемых и залегли в засаде, навалив на себя кучи мусора, которого в переулках было предостаточно. Опытные охотники могли выжидать часами, ничем не выдавая себя. Гора мусора взорвалась. Человек в песьей шкуре вынырнул из нее и прыгнул на ученика Императора и повалил его вместе с конем. Встали на ноги лишь ант да испуганно дрожащий конь. Имперец корчился на земле с раной в боку, из которой толчками выплескивалась кровь. Не жилец – это любой сразу понял бы. Император хлестнул коня. До моста оставалось немного. Псеглавцы бросились за ним. Сверху вновь засвистели стрелы. И тут, загораживая проезд, на мосту показался высокий, широкоплечий человек.
– Книжник? – воскликнул Император. – Брат, я никого не убивал!
– Зато тебя, вижу, хотят убить, – громыхнул голос нашего брата-великана. – Чьи это ученики?
– Они пришли с Мятежником.
– Ох, прав Искатель, безумны вы все! Проезжай. Меня они тронуть не посмеют. Беги из города! Я приволоку Мятежника за космы, мы сядем и все обговорим.
– Спасибо, брат.
– Не благодари. За сегодняшнюю ночь я вам всем рыло начищу! Схимники-миротворцы, мать вашу!
Анты поначалу решили, что стоящий на мосту их союзник. Настигнув свою добычу, они не спешили броситься в атаку, прекрасно понимая, что такое схимник. Приближались медленно, прикрывшись небольшими круглыми щитами, обтянутыми звериными шкурами. Сейчас они и вправду напоминали огромных собак, зачем-то вставших на задние лапы и взявших в руки мечи. Лишь поняв, что добыча уходит прямо из-под носа, бросились они вперед.
– Стоять! – Злобный рык Книжника отбросил их. – Это не ваша война, не ваша земля, не ваш город. Уходите в свои леса, антские псы, иначе, учителем своим клянусь, первому, кто ступит на мост, сломаю ноги.
– Это ты уходи, схимник, – ответил предводитель. – Десятерых вполне хватит, чтобы одолеть тебя, но мы чтим тех, кто овладел схимой в полной мере. Мы преследуем убийцу и будем преследовать его, пока не поймаем или пока не умрем.
Будь здесь Малышка – она легко узнала бы нашего старого знакомца, того самого псеглавца, с которым свела нас судьба в северных лесах.
– Ты самонадеян, пес.
– Братья, вы нам нужны! – крикнул ант.
– Мы здесь! – ответ пришел сверху.
Первая стрела ударила Книжника в грудь. Вернее, должна была ударить. Мой брат протянул вперед огромную лапищу и взял посланницу смерти прямо из воздуха. Резко крутнулся вокруг себя, и стрела, посланная его рукой, вонзилась в бедро одного из антов.
– Побегать придется на одной ноге, – усмехнулся Книжник и сделал шаг вперед.
Лесные братья выстрелили разом. Семь стрел разлетелись в разные стороны, отбитые голыми руками. Вернее, в разные стороны разлетелись пять. А две – во вполне определенную. Один ант удержался на ногах, второй свалился набок, хватаясь за голень. Я-то знал, Книжник и иголку метнет так, что она пробьет человека насквозь.
– Вперед! – закричал предводитель псеглавцев.
Еще семь стрел выпустили лесные братья. И судьба их была той же. Пять отлетели, две оказались пойманы. Книжник замахнулся – и вдруг странно дернулся, словно пытаясь увернуться от чего-то за спиной. Под его кадыком, словно странный нарост, показалось острие еще одной стрелы. Тело с перебитым позвоночником обмякло, оседая на мост. Анты не успели понять, что произошло. Мечи врубились в плоть. Если враг не сопротивляется – тем хуже для него. Брызги крови и даже куски плоти полетели во все стороны.
