Аннотация:
Переплетение времен. Дороги жизни. И те, кто встретился на них когда-то, не факт, единожды. Порой дороги эти делают виток, сводя нас вновь, чтобы понять простые истины, исполнить долг, продолжить род, помочь. Но, вот кому? Возможно, себе самой. Вполне возможно... Последняя история про малумтелепата, Агату Вешковскую, еще недавно раненую в сердце девушку, а вот теперь...
ГЛАВА 1
Вы видели когда-нибудь ледоход на реке? Огромной реке с едва прописанными серыми берегами напротив? Когда природа, вдруг, на секунду замирает, а потом над широким белым полотном прокатывается, кроша вдребезги тишину, грохот! Именно он и пробуждает от зимней спячки весь мир. Грохот ледохода. Массивные ледяные глыбы, подталкивая друг друга, начинают свое медленное движение вдоль берегов. И вот уже в трещинах меж ними мелькает стылая вода. Потом воды становится все больше и больше, а льдины все плывут и плывут, гонимые прочь рекой. Они не нужны ей больше. Река желает снова вдыхать полной грудью воздух вокруг, отражать в своих волнах теплое весеннее солнце, облака и крикливых птиц. Река вновь хочет жить полноценно.
- Любимая, ты не замерзла? - муж мой, обхвативший нас с сыном сзади (благо, длины рук хватает вполне), склонился к моему плечу. И шерканул кончиком носа по холодной щеке.
Я лишь капризно прищурилась от ветра:
- Неа, - потому как мной сейчас совершенно иные ощущения овладевали. Например, жгучее чувство зависти. И ни к кому-то там, а к этой реке, Шалбе: она-то вот смогла освободиться, а я... - А ты не мог бы руки свои...
- Что?
- Ага, чуть-чуть пониже. И поддерживай ими живот. Поддерживай. А у меня поясница пока отдохнет... Уф-ф.
- Лад-но, - усердно протянул Ник. - А теперь ра-зворачиваемся и в такой же сплоченной композиции медленно следуем прямиком в...
- Я не хочу в подвал. Я хочу стоять тут, - и уперлась подошвами ботинок в рыхлую землю, но уже через три секунды резко передумала. - Ник!
- Что, любимая? Малыш зашевелился?
- Ага. И мне срочно надо... в подвал!
- Секундочку... Пошли!
Вот так мы и жили в последние два месяца. "Не хочу - Конечно, буду", "Пошел вон! - Где тебя носит?". И я нисколько не преувеличиваю. Скорее приуменьшаю собственное неуравновешенное состояние, как в прямом, так и в переносном смысле этого словосочетания. От меня огребали теперь все, причем, по "закону справедливости", который я сама же для себя и придумала. Нет, а что? Я ведь - не обычная беременная, а с "хроническим стрессом" (тоже моя формулировка, да у меня их много). Потому как обычные дамы в положении привыкают к нему плавно-медленно, а не к концу дня, ошарашено пялясь на приподнявшуюся спереди юбку. Со мной же лично так и произошло: на службу утром ушла еще стройно-красивой, а к вечеру вернулась с округлым животом, вызвав оным восторг у мужа и Вари. А дальше - всё больше (это я про живот свой). И он начал разбухать на мне, как замес теста на печи, как совершенно неподвластный контролированию орган, тут же заявивший о себе и бедной пояснице, и соседу - мочевому пузырю и ногам. Но, больше всего пострадала моя стойкая (я раньше так думала) психика. И сначала меня накрыла колпаком тихая паника, потом оглушила депрессия, последней же нарисовалась буйная раздражительность на всех и всё кряду. В общем, сейчас она во мне и солировала, ибо: "зачем молча дуться на судьбу, если можно поделиться этим "счастьем" со всеми на свете?" (мой перл из личной коллекции). Благо, семья моя стерпит. Пока терпит (остальные-то давно разбежались). Ну конечно, не им же... Уф-ф... Высказываться вслух сильно некогда, потому что я едва успела добежать до своего "любимого" ( в последние два месяца) места в квартире... Живите пока.
А как хорошо я сама жила целую половину года, м-м. Да я бы вообще позабыла, что беременна, если б не мои родные и зануда-лекарь Блинов. Вот он забыть точно не даст. И откуда столько терпения напоминать и другим? Хотя здесь отдельное "спасибо" моей маме, которая регулярно "напоминала" мне о моих визитах на Яблоневую улицу, 3. Нет, господин лекарь настроен был весьма твердо. До такой степени, что я стала подозревать его в коварстве накропать по мне научный труд "Беременность и роды наследователя крови беролаков". И доказательством тому послужило предложение:
- А не завести ли тебе, Агата, дневник?
- Зачем это? - я в тот момент находилась еще в "стадии депрессии", поэтому в довесок тяжело вздохнула. - Не нужен он мне. Только отвлекать будет.
- От чего же, позволь узнать? - сверкнул очками коварный господин Блинов.
- От созерцания моей глубокой духовной пустоты и отчужденности, - зевнула я.
На что наш семейный лекарь лишь хмыкнул:
- Ни в коем разе, Агата. Ты свою "пустоту" как раз для потомков и опишешь. Это очень полезно. Заставляет к тому же анализировать собственные поступки, мысли и учит концентрироваться на главном.
- Как им не забеременеть, не дай судьба?
Мужчина надул свои впалые щеки:
- Ну-у... Потомкам можешь свой дневник не показывать. Здесь главное - ты сама. И это - изученная практика. Так сказать, метод самонаблюдения. А при твоем умении делать правильные выводы - полезная вдвойне.
Ну-у, это он мне весьма удачно польстил. Потому как, имея на физиономии вечно опухший нос, вечно заспанные глаза и прибывающие с каждым днем фунты жира на бедрах, только умственными способностями гордиться и остается. Поэтому я еще раз тяжко вздохнула и... согласилась. Однако блокнот под свой будущий дневник купила лишь две недели спустя (когда выбирала для Варвары новые цветные карандаши). И поначалу посвятила его исключительно коллекции "авторских афоризмов". А потом постепенно втянулась. В конце концов, это же - не нудные отчеты на двух бывших службах (в Прокурате и Главной канцелярии). А только лишь о себе несчастной, о себе...
- Агата, вы вернулись! - а это - наша Варя. И опять - в земле до ушей.
- Что, не вовремя? - подперла я руками свою бывшую талию.
Дитё тут же оценило обстановку:
- Нет. То есть, да. То есть... ой.
- Вот и я заметила, что ты со своими горшками совсем от уроков...
- Ник! - подпрыгнула та. - Ты куда?!
Муж мой проникновенно выдохнул уже от самой двери (что любый, не успел?):
- Я... в бакалею и вернусь. Хлеба к обеду нет.
- Я - с тобой! - огласился не ребенок и исчез в подвале прямо у меня пред животом.
Я лишь громко выдула носом: нет, не любят они меня. А я, пожалуй... посплю, и зевнув, пошлепала тапочками в сторону спальни. Вечер то еще тот предстоит: годовщина нашей с Ником свадьбы. Так что, крепись, Агата Вешковская-Подугор. Крепись...
Тетя Гортензия, ее подруга, Нинон, мама, папа (кстати, почему сидят не вместе?), господин Роберт с госпожой Оливет, мой дядя Теофил с тетей Жужей (близнецы их орут на кухне вместе с Варей, Кети и Славеком), Софико, Года, друзья наши, господин Исбург с неизменной бородой, Эрик с прыщом на носу вместо девушки рядом, ну и мы с Ником - вот и вся наша "семья". Восседающая за длинным столом в ресторане родителей моего мужа. Чинно так. Сосредоточенно... Кстати, а чего они все ждут то?.. А-а!
