— На наш с тобой век хватит — усмехнулся Кетан.
Хоть он и пытался скрыть свои чувства, было понятно, что он рад приезду в Тангер.
На третий день прибытия, выглянув из окна, я заметила его сидящего в раздумьях на небольшом деревянном мостике над прудом. Кетан, не мигая, смотрел в воду погруженный в свои мысли. Рядом с ним лежал меч. Вдруг он резко встал, начертил ножнами на глади воды какой-то знак и удалился вглубь сада. Когда он скрылся в гуще сочной листвы, мне до боли захотелось его догнать и обнять — такая в его осанке сквозила печаль. Не раздумывая, я вышла в сад и медленно добрела до моста. Увы, знак, который недавно нарисовал мой друг, вода не сохранила для меня. Задумавшись, я обратила внимание на небольшой ручей, впадающий в водоем, и пошла к его истоку. Вдоль его пути не было тропы и мне пришлось продираться сквозь густые заросли, стараясь делать это как можно аккуратнее. Наконец показался просвет и ручеек закончился. Он брал начало в строении похожем на колодец. Изваяние из камня, стоявшее рядом и поросшее мхом напоминало рогатую собаку с очень выпученными глазами, огромными зубами и когтями на передних лапах. Вместо задних частей тела странное создание имело рыбий хвост. Удивленная, я приблизилась, чтобы лучше разглядеть диковинное чудовище.
— Это Лагрес — я вздрогнула от неожиданности: Кетан появился так тихо, что даже испугал меня. — Лагрес — покровитель Тангера. Он дитя воды и ветра. Говорят, он появляется на поверхности вод только, когда надо предупредить тангерийцев об опасности. Особо суеверные толкуют, что недавно Лагрес появился на границе с Артеем. Хорошо, что они еще не связали это с нашим появлением, а то нам было б несдобровать. — Он улыбнулся, и я улыбнулась ему в ответ.
— Скажи, Кетан, зачем Тангеру эта война? Здесь так тихо, уютно. Все вокруг добрые и трудолюбивые и не завистливые. Я не понимаю…
— Если бы мне бы это тоже было понятно, Ката… Ты забываешь, что я здесь практически не жил — был всего лишь пару раз. Почти ничего не изменилось с того момента — по крайней мере пока этого не заметил. Если честно — этот вопрос тоже не дает мне покоя, но ответа на него у меня пока нет.
— Скажи, Кетан, что за знак ты начертал на воде?
На лице его промелькнула озадаченность, затем он лукаво улыбнулся.
— Ты шпионила за мной?
— Нет, просто случайно увидела, — хотя и говорила правду, но мои щеки все равно залил румянец. Разозлившись на себя, я фыркнула и произнесла:
— Ну, так что? Меня снедает любопытство!
— Придет время, и ты узнаешь.
Я обиженно надула губы, но вскоре заговорщицки улыбнулась и, схватив его за руку, потащила к ручью. Он покорно следовал за мной, не подозревая о моих коварных планах. Когда мы достигли ручья, я нарочно встала так, что Кетан оказался спиной к потоку, а затем, выбрав момент, толкнула его в воду. От неожиданности он не удержал равновесия и шлепнулся посреди ручья. Я рассмеялась беззлобным смехом ребенка, которому удалось одурачить взрослого. И чтоб ему не было обидно — прыгнула следом, вздымая тучи брызг. Кетан рассмеялся, принимая мою игру — так мы бесились и плескались в воде, пока не выбились из сил и не побрели домой переодеваться.
В ожидании возвращения вирта Лая, у нас была много свободного времени, которое нужно было чем-то занять. Днем мы бродили по Тангору, помогая всем, кому требовалась наша помощь, и кто желал ее принять. Мы слушали истории старого бродячего тангерийца Айцу, в прошлом легендарного воина теперь ушедшего на покой и баловавшего детвору своими не всегда правдивыми рассказами у моста Сигу-чан. Все жители столицы были очень вежливы и дружелюбны с нами. При встрече обязательно здоровались, и когда мне случалось напортачить, никто не кричал и не кидался с кулаками. Мне просто вежливо намекали на то, что я сделала не так, позволяя мне все переделать, чтоб все было в порядке. Вечерами же мы с Кетаном сражались на мечах, чтобы поддерживать в форме тело и дух. А когда становилось так темно, что нельзя было ударить, не боясь случайно задеть партнера, мы откладывали мечи и усаживались рядом на мостик над ручьем чтобы любоваться большой яркой луной.
Казалось здесь я, наконец, обрела настоящий покой. Мы с Кетаном никуда не спешили и практически все свободное время, особенно ночи, проводили вместе. Я часто ловила себя на мысли о том, что Тангер — идеальная страна, где все так добры, нет зависти и все дружелюбны. Именно такая страна могла бы стать мне домом. Вот только в жизни не бывает чудес, всегда есть причина и Кетан рассказал мне почему Тангер, столь идеален.
— Понимаешь, Ката, — печально сказал он — люди, артейцы, тангерийцы, вьюты, керриш, даже альвы — никто по своей воле не будет вечно добр и вежлив и наша раса не исключение. Лишь строгий свод правил и наказаний за их нарушения позволяет этого добиться. На самом деле не все тангерийцы равны — есть те, в чьих руках сосредоточена власть — эти люди живут в Темной Академии в сердце Пустоши Горячих Ветров. Именно там сейчас Лай, там сердце Тангера и его мозг. Здесь всего лишь периферия, которая обеспечивает существование Темной Академии. Жители Тангера трудятся без устали ради поддержания ее мощи в безжалостных условиях Пустоши под страхом смерти.
Заметив мое недоумение, он продолжил:
— Ты никогда не задумывалась, куда уходят караваны каждое утро через главные ворота?
Я замечала, что каждый день на центральную площадь Тангора стекались крестьяне с продуктами, а затем оттуда в пустыню отправлялись караваны, но только не могла предположить для чего. Продукты и товары собирались не для жителей Тангера, а для нужд Темной Академии.
— Это еще не все — лицо Кетана сделалось мрачным и злым, — чтобы поддерживать порталы, сил магов не хватает… нужны жертвы. Кровавые жертвы, потому что только энергия жизни способно достаточно напитать их. И в жертвы выбирались как раз те, кто нарушал правила.
Он замолчал, а по моей спине поползли ледяные мурашки. Так вот значит, как все устроено!
— Каковы размеры жертвы? — я сама удивилась, как сухо прозвучал мой голос.
— Раз в полнолуние требуется три человека — так же сухо ответил он. Мы замолчали думая каждый о своем.
Я была не в силах больше терпеть любое кровопролитие, какими бы благими целями оно не прикрывалось. Надо уничтожить уродские порталы. Да, в Тангере все оказалось намного сложнее, чем мне показалось на первый взгляд. Тоже мне желанный рай — да и я сама хороша — вновь забыла рядом с Кетаном, насколько жесток и уродлив этот прогнивший мир. Наверное, мне еще не до конца удалось повзрослеть, раз все время позволяю себе эти детские иллюзии.
