– Получилось! – задохнулся от радости профессор, победно оглянулся на пленника: —
Я вызвал его! Я угадал, я оказался прав! Весь мир будет стоять на коленях! Вот и все, теперь я Темный Лорд! А твоих дружков пора скормить троллям. Мне они больше не нужны…
Глаза, нос, рот демона еще только угадывались, когда пещера наполнилась низким голосом:
– Давно не слышал я твоего призыва, мой господин! Не знал, что ты успел вернуться из мира вечности в мир созданный.
– Это я, я вызвал тебя, Сартан! – громко сообщил учитель, поняв, что демон обращается отнюдь не к нему. – Я провел обряд и принес жертву…
– Неправда!!! – Битали ощутил призрачный шанс на спасение и его не упустил. – Это я! Я дал свою кровь для открытия врат! Я дал кровь для твоей плоти!
– Молчи!!! Обряд провожу я! – сорвался на визг профессор Налоби.
Черное клубящееся существо качнулось, скользнуло от курительницы к Битали Кро, потом к учителю.
– Как смеешь лгать прародителю мира, несчастный?!! – От гневного выкрика содрогнулась пещера, сверху посыпались камни, в ушах заложило, и тролли прыснули кто куда, исчезая в стенах и трещинах. Битали даже не понял, как это случилось – но профессор уже висел высоко над колодцем, крепко спеленутый невзрачным на вид дымком, орущий во весь голос, но совершенно бессильный. – Нечто я не знаю, чья кровь умирает в курительнице, раскрывая врата?! Нечто я не ведаю, кто пожертвовал частицу себя, дабы развеять мою скуку и дремоту?!!
Битали, медленно переходя из состояния безнадежного отчаяния к бешеному, злобному восторгу, понял, что самый умный во вселенной профессор Налоби одну ошибку все-таки допустил. Ошибку совсем маленькую – но все меняющую.
– Зачем ты призвал меня, мой господин? – приблизил свое постоянно меняющееся бесплотное лицо первородный дух. – Сообщи мне свою волю!
– Не-ет, это я!!! Я! Я-а! Я проводил обряд, я приносил жертву, я нашел Лорда! Я-а-а!!! – в ужасе забился спеленутый учитель. – Ты должен слушаться меня-а-а!!!
И Битали приказал…
В целительной школы маркиза де Гуяка над восемью койками светились овальные облачка, отделяя больных друг от друга и удерживая каждого в уютном и красивом, но голодном мирке. Вдруг эти облака словно сдуло ветром – и по-страдавшие, обнаружив над собой низкий каменный потолок, зашевелились.
– Надеюсь, я не помешал вам, школьники? – Профессор Артур Бронте в мантии, шапочке, со знакомым уже медальоном на груди медленно пошел между кроватями, по очереди касаясь их спинок. – Какая странная, невероятная компания. Ларак и Комби. Двое самых последних из отстающих школы, и Анита Горамник – лучшая из лучших, чье имя я так надеялся вписать в книгу гордости. Сенусерт, последний из древнего рода, застрявший из-за неистребимого проклятия между обликами, и неудачник Цивик, которого не спасают от бед даже несомненные успехи в учебе. Дубус, Вантенуа… Ученики средние и ничем особым не отмеченные. Не ожидал… Никак не ожидал, что говорить придется с такими, как вы… Однако именно вас принес в замок демон Сартан, дабы передать на лечение нашему мудрому Эшнуну Ниназовичу.
– Если вас интересует судьба профессора Налоби, – сел на постели почти не пострадавший Битали, – то он размазан тонким слоем по всей пещере вместе со своими троллями. Это было образное выражение – но демон, оказывается, плохо разбирается в таких тонкостях.
– Меня интересует не его, а ваша судьба, юноши и девушки, – вздохнул директор. – Если вас всех принес сюда демон Сартан, это значит, что всем вам семерым известна тайна. Тайна очень важная. Тайна, способная потрясти основы мироздания. Тайна столь ценная, что даже жизнь школьника по сравнению с нею – ничто.
– Мы никому ничего не скажем, профессор, – пообещал Ирри Ларак. – Честное слово.
– Я уважаю вашу честность, мсье, – повернулся к нему директор. – Но ваше слово – это слишком слабая гарантия сохранения тайны. Вас семеро, хоть один наверняка рано или поздно окажется в ситуации, когда обстоятельства будут сильнее его клятв. А скорее всего, минимум половина из вас попытается предупредить родителей о существовании Темного Лорда, едва только выйдет за пределы целительной.
– Вы хотите нас убить? – громко предположил Цивик.
– Я пришел посоветоваться. Может быть, кто-то из вас знает способ надежно гарантировать общее молчание без столь радикального средства?
– Осирисова клятва, – после минуты общего молчания кратко ответила отличница.
– Вы умница, мадемуазель Горамник, – согласно опустил веки директор. – Добавляю вам еще семь баллов. Надеюсь, аттестат вам все-таки понадобится.
– Но это полное мракобесие, профессор! – возмутился недоморф. – Осирисовой клятвой уже давно никто не пользуется. Это просто рабство! Клятва принадлежать господину душами, помыслами и всем телом до часа смерти! Без права что-то изменить или передумать!
– Или до часа смерти господина, – аккуратно и многозначительно добавила Анита.
– Зато давший эту клятву не способен изменить своему властелину даже против собственной воли, – напомнил директор. – Не способен причинить вреда ни словом, ни делом, ни помыслами. Для сохранения тайны эта клятва даже надежнее, нежели смерть. Душу мертвого возможно вызвать и задать ей вопросы. Живой же колдун не так беззащитен. Пока он жив, тайна останется внутри него, как в каземате.
– Должен вас огорчить, профессор Артур Бронте, – отшвырнув одеяло, встал с постели Надодух. – При всем уважении к вам и вашей школе, я не собираюсь становиться вашим рабом. Можете убить меня сейчас и избавить мудрого Эшнуна от напрасных хлопот.
– При чем тут я, мсье Сенусерт? – развел руками директор. – Тайна существования Темного Лорда принадлежит, с позволения сказать, мсье Битали Кро. Раскрытие этого секрета смертельно опасно для него, а не для меня. Значит, и клятва должна быть принесена ему.
В целебнице опять повисла тишина. Через минуту нервно хохотнула Вантенуа:
– Принадлежать душой и телом! Я думала… Но не ожидала, что это произойдет таким образом.
– А я вообще ни о чем о таком не думала! – ответила Горамник.
– Как хотите, а я уже давно Битали главой братства признал! – громко сказал Ирри Ларак. – Могу и клятву принести, коли надо. Ты как, Комби?
– И я согласен, – кивнул третьекурсник.
– Это будет не самая большая из моих неприятностей, – приподнялся на локте Цивик. – Жизнь или клятва? Пусть лучше будет клятва.
– Выбор не богат, – вздохнул Дубус. – Согласен.
– Душой и телом… – опять хохотнула Генриетта. – Да, я согласна принадлежать Битали душой и телом. Хотя бы обручальные кольца этой клятвой предусмотрены?
