Аскан пожал плечами:
— Почему же, по-твоему, когда мы далеко были, царица нас видела, а как ближе подошли, перестала видеть?
— Так из-за камня же!
— Из-за камня?..
— Чуча хочет сказать, — пояснил Владигор, — что сила камня враждебна Черной Магии, которой владеет царица Морошь. И сила эта такова, что обезоруживает царицу, оберегая Дара. И нас вместе с ним.
— Значит, и сейчас она нас не видит? — спросил аскан.
— Может, и не видит, — вздохнул Чуча. — Да что толку! Нам ведь не свернуть никуда, сами взгляните.
Слева и справа от путешественников на расстоянии не более ста шагов тянулись вдаль широкие рвы. Владигор мог поклясться, что минуту назад их еще не было. Словно две безводные реки текли от видневшегося вдали дворца. Перепрыгнуть рвы смог бы, пожалуй, лишь Лиходей, и то с немалым для себя риском. Другим коням, даже помолодевшему Пятнышку, это было не под силу.
Чуча подскакал к краю левого рва и присвистнул:
— Глубоко, однако! Вниз спрыгнешь — не выкарабкаешься.
Сзади послышался глухой шум. Чуча обернулся. И без того круглые глаза подземельщика еще больше округлились. По дну двигался черный поток, вздымаясь волнами до самых краев рва. Иногда высокая волна выплескивалась на траву, сразу же превращаясь в черную шевелящуюся массу. «Змеюки! — вспомнил он слова Замарошки. — Из яиц вылупляются…»
— Скачем скорей! — крикнул Владигор и пришпорил Лиходея.
Все поскакали за ним.
Дворец уже едва был виден на горизонте, а два рва по-прежнему никуда не сворачивали, словно указывали единственный путь, от которого не велено было куда-либо отклоняться. Змеиное шипение осталось далеко позади, но ни у кого не оставалось сомнений, что гады ползут по пятам, и стоит остановиться, как они опять появятся.
Впереди начала обозначаться стена, про которую Филимон говорил, что она защитным кольцом огибает пространство вокруг дворца. Оба рва упирались в эту стену, сближаясь и оставляя между собой лишь маленькую площадку. Подскакав к стене, Владигор спрыгнул с седла и обнажил меч, собираясь, как накануне, прорубаться сквозь сыпучую песчаную преграду. Однако стена на этот раз не рассыпалась, удар получился звонким, из-под меча вылетел сноп искр.
— Она железная! — воскликнул князь с досадой.
Дар тоже спрыгнул на землю и подбежал к стене.
— Это дверь, — сказал он, указывая на отверстие, напоминающее замочную скважину. Он начал стирать ладонью налипший на дверь песок. Владигор отстранил его и пнул дверь ногой. Песок с шорохом осыпался, и на шершавой ржавой поверхности появился узор в виде двух змей, пожирающих друг друга.
— Они приближаются! — крикнул аскан, обернувшись назад. Леденящее душу шипение сотен тысяч гадов нарастало.
Владигор надавил на дверь плечом, но та не поддалась.
— Мне же Замарошка ключ дала! — спохватился Дар. — Не от этой ли двери? Она еще говорила, что без ее помощи мы отсюда не выберемся. — Он вытащил из кармана длинный ключ с двумя бороздками и вставил в замочную скважину. Ключ подошел. Дар попробовал повернуть его, но не смог.
— Замок заржавел, — сказал Владигор. — Дай-ка мне. — Он стиснул ключ так, что побелели пальцы. Тот со скрежетом повернулся внутри замка. — А ну навались! — скомандовал князь.
К ним с Даром присоединились Чуча и аскан. Дверь медленно начала отворяться внутрь, открывая вход в мрачный каменный коридор с низкими сводами.
— Быстро заводите коней! — велел Владигор.
Когда все оказались внутри темного коридора, свистящее шипение стало таким громким, что заболели уши. Из обоих рвов выползали черные змеи и устремлялись вслед за людьми. Владигор едва успел захлопнуть дверь перед наползающей кишащей массой и запереть ее тем же ключом, который благоразумный Чуча не забыл вытащить из замочной скважины и прихватить с собой.
Снаружи змей было так много, что дверь загудела от их напора. Но замок, к счастью, выдержал. Путники оказались в полной темноте.
Дар вынул из-за пазухи свой многогранник, и коридор осветился мягким неярким светом. Мальчику на миг показалось, что впереди мелькнуло знакомое белое платье, но возможно, ему это просто привиделось.
— Ай да девчонка! — воскликнул Чуча. — Сдержала-таки слово. Если бы не ее ключ, худо бы нам пришлось.
— Не будем задерживаться, — сказал Владигор. — Пошли отсюда.
— Если это опять лабиринт, — вздохнул аскан, — мечом его не пробьешь. Стены-то каменные.
Но коридор вел их прямо, никуда не сворачивая и не разветвляясь на другие ходы. Шли они достаточно долго. Наконец впереди забрезжил дневной свет, и Дар спрятал свой камень в кошель. Стало душно. Вновь повеяло горячим воздухом пустыни. Коридор кончился.
Солнце слепило глаза, привыкшие к темноте. Перед путешественниками простирался однообразный пустынный пейзаж, наводящий уныние. Лишь два столба, словно огромные ворота, торчали в пятидесяти шагах от выхода из коридора. За ними едва угадывалась дорога, но не каменная, а протоптанная лошадиными копытами. Этой дорогой, по всей видимости, уже давно не пользовались.
Владигор посмотрел вверх и обмер. Столбы оказались ногами настоящего воина-исполина, который с высоты своего огромного роста оглядывал неожиданных пришельцев. Савраматский конь аскана испуганно заржал, встал на дыбы и прянул в сторону. Великан тут же поднял свою ступню, грозя растоптать того, кто хочет без позволения улизнуть прочь. Аскан с трудом сдержал коня, и грозная ступня опустилась на прежнее место, но так, что содрогнулась земля.
— Чего ты хочешь? — крикнул Владигор. — Пропусти нас, мы не сделали ничего плохого.
— Малык хорч![11] — взревел великан.
Владигор и Чуча обменялись недоуменными взглядами.
— Он требует платы за позволение следовать дальше, — перевел аскан.
— Чем же мы заплатим ему? — пожал князь плечами. Он пошарил в седельной сумке и вытащил мешочек, в котором звякнули серебряные монеты. — Вот все деньги, что у меня есть. Возьми! — С этими словами он швырнул мешочек под ноги воину-великану.
Тот наступил на него, втоптав деньги в песок. Затем сделал шаг навстречу путникам, и те невольно попятились назад, в глубь коридора. Дар тоже порылся в своей седельной сумке и достал заветную баклажку — подарок чародея Микеши.
— Прими вот это! — крикнул он, протягивая ее великану.
Владигор хотел предупредить Дара, чтобы он не подходил близко, но великан никак не отреагировал на слова мальчика, глядя поверх него.
— Мне кажется, он меня не видит, — обернулся Дар к Владигору. — Царица хочет разъединить нас, чтобы дальше я ехал один. Попробуй сам отдать ему эту баклажку.
