Значит, тетушка на свой страх и риск понесла Ксо?
«А потом держала его появление в тайне, пока это было возможно».
Пожалуй, теперь понятно, почему кузен оказался неподготовлен к первому и, возможно, самому главному сражению в своей жизни.
«Увы… А ведь всего-то чуть-чуть больше любви, чем нужно, немного эгоизма, капелька гордости сверх меры… Дети — очень сложная наука. Ошибешься в рецептуре, потом всю жизнь будешь икать!»
Меня так и подмывало спросить, как обстояло дело с рецептом появления последнего из сыновей Элрит, но язвительное облачко, окутывающее мои мысли, рассеялось раньше, нежели с языка слетели слова из разряда тех, которые никогда не удается взять назад. Я наконец-то осознал две истины, настолько простые, прозрачные и естественные, что могли и вовсе остаться без моего внимания.
Я жив.
Я снова разговариваю с Мантией.
Пожалуй, ни один из этих столпов моего ограниченного мироздания не мог считаться главнее другого, и, самое главное, теперь вдруг стало понятно: они не существовали порознь. Но как можно было забыть? Как можно было, занося ногу над Порогом, не сказать «прощай» той единственной, кому заказан путь в мое будущее? Почему я беспечно стремился вперед, даже не пытаясь оглянуться?
Потому что впервые не чувствовал ее близости. Вообще ничего не чувствовал.
Драгоценная, ответишь на неприятный вопрос?
«Зависит от степени неприятности».
Что творят со мной серебряные иглы? Только, пожалуйста, без любимых тобой иносказаний и поэтических отклонений от маршрута!
Мантия обиженно вздохнула:
«Хочешь совсем прогнать волшебство из своей жизни?»
Волшебство? После расставания с серебряным зверьком кажется, что большая его часть сама покинула меня, не спросясь, не прощаясь и не обещая вернуться. Хочу понять, что происходит.
«Ну, смотри… Только потом не говори, что я не предупреждала о последствиях!»
Они всего лишь должны быть или они будут непременно ужасными?
«Жить станет немного скучнее. Кому как, а мне, к примеру, хочется в любой реальной действительности оставлять простор для воображения».
Знаешь, после возвращения с того света, как ты правильно заметила, чаша невероятного в моей жизни переполнилась, перевернулась и счастливо опорожнилась, так что нужно наполнять ее заново. Пусть даже придется покрывать пересохшее донышко скукой.
«Может быть, может быть… Как знаешь… Итак, иглы. Их назначение состоит в том, чтобы отделить тебя от твоего могущества».
Сие мне хорошо известно.
«Но поскольку ты — дракон, тебе присущи все те же равно сильные и слабые стороны твоих сородичей. Про силу говорить сейчас смысла нет, а вот слабость… Ты уже наблюдал действие Пустотной сферы, оружия, способного уничтожить любого дракона».
Да, наблюдал. И хорошо помню в глазах Элрона отчаянную решимость, опасно близкую к одержимости. Любого, но не меня.
«Не тебя, потому что материал оружия изначально подбирался в расчете на прямую структуру, тогда как ты представляешь собой как раз обратную. Но суть механики одна и та же, только в твоем случае сфера образуется не снаружи, а внутри. И, главное, ни в том, ни в другом действе нет и крупинки магии, потому что, создавая искусственную проплешину, драконы используют свойства собственной плоти, а ловушка для тебя устраивается с помощью самых обычных игл».
Отсекающих меня от мира.
«Поменяй два слова местами, и окажешься стократ ближе к истине. Отсекают твой мир от тебя — так звучит вернее».
Поясни.
Мантия покорно продолжила:
«Драконы — Нити Гобелена, ты — пространство меж Нитями. Да, никем не заселенное, потому что не обладает Силой и неспособно изменить свои свойства, но оно тоже мир и тоже источник, питающий твою сущность. А как только в ход идут иглы, воздвигается непреодолимая преграда… Если дракон может справиться с пустотной ловушкой, попытавшись заполнить ее собой, но при этом слишком велика вероятность гибели, то тебе помогло бы спастись только непрерывное поглощение окружающего мира».
Магии?
«Ты плохо слушаешь? Мира. Целиком. До того момента, пока серебро не растворится в крови».
И сколько обычно требуется времени?
«Месяцы или годы… Как „повезет“».
Почему ты усмехаешься?
«Видишь ли, когда иглами пользуется кто-то из нас, у тебя всегда остается крохотная лазейка в мир Пустоты, потому что мы… Да, разумеется, не заинтересованы в твоей гибели, но честнее будет признаться: не можем отслеживать глубину проникновения. Грубо говоря, чтобы сотворить нечто похожее на триумф серебряного зверя, нам пришлось бы подробно расспрашивать тебя о малейших ощущениях. Успех не особенно зависит от мастерства, гораздо важнее удача. Можно ведь и вовсе не попасть в нужную точку».
И что тогда происходит?
«Происходило. Ничего хорошего, разумеется. Если без подробностей, то неудачники тут же заканчивали свое существование».
Их было много?
«Достаточно, чтобы поубавить пыл тех, кто хотел подчинить Разрушителя своей воле».
Могу представить. Жертвовать несколькими драконьими жизнями, а значит, и клоками мироздания, когда надежда на желаемый результат весьма призрачна? Нужен очень веский повод.
«Вот-вот. К тому же оставшиеся в живых тоже были мало довольны происходящим, потому что им приходилось брать на себя заботы об оставшихся без присмотра Нитях».
Зачем?
«А ты полагаешь, что мир сам собой приходит в равновесие? Отчасти да, но при этом изменения в нем должны быть сравнительно малы, а когда умирает дракон и сотни Нитей разом теряют устойчивость… Никогда не слышал легенды о потопах, землетрясениях и прочих происшествиях, случившихся давным-давно и унесших тысячи жизней всевозможных существ?»
Слышал. Так сказки говорят о…
«О тех временах, когда драконы только начинали понимать, что права и обязанности идут рука об руку. Когда с отдельного участка Гобелена уходит сознание, он разрушается, ибо более его ничто не удерживает в реальности. Не мгновенно, разумеется, но неуклонно. Поначалу шаги на пути к гибели едва заметны, и можно считать, что все в порядке, а потом становится слишком поздно предпринихмать какие-либо действия, поскольку Нити перестают держаться друг за друга или, еще того хуже, пытаются оттолкнуться каждая от своих соседок по узору. Собственно, нечто похожее можно увидеть на поле сражения, когда одна из противоборствующих армий обезглавлена: без командира солдаты быстро утрачивают боевой дух».
Хочешь сказать, Нити скреплены между собой только волей дракона?
«Волей и верой. В него и ему».
