– Уже секретничаете с Агнией?
– Конечно. Всем косточки перемывали, а в особенности тебе.
Он широко улыбнулся и одобрительно взглянул поверх очков.
– Неужели я свидетель как принцесса начала язвить?
Элина вздрогнула, не ожидая услышать опять это прозвище. Теперь оно веяло лишь горечью и упущенными возможностями.
– В который раз скажу – ты слишком много общаешься с Каллистом. Никаких принцесс! И да, я не пай-девочка. Запомни уже.
Они пошли на улицу. По пятницам даже старшие классы жалели, и не ставили им по пятому и шестому уроку.
– Чем докажешь?
– Зачем мне что-то доказывать? Тем более тебе? – устало махнула рукой. – Так о чём хотел поговорить? Даже не пытайся начинать своё: «Я что просто подойти не могу?», потому что нет, не можешь, и это правда.
– Я бы поспорил, – он достал сигарету и закурил, неуклюже зажимая ту варежкой. – Но радуйся, что занят по горло, и времени совсем нет. Хотя что-то подсказывает мне, всё-то ты поняла. Осталась неделя до моего праздника…
– Петь «happy birthday» не буду, не надейся даже.
– Не зарекайся, ещё успеется! Всё в силе, ты приглашена. Если что Аделина в курсе и поможет, где надо. У нас будет блескучий дресс-код! Но да, это не то, о чём я хотел поговорить. Вы с Севером так и ходите вокруг да около! Шугаетесь друг друга, и я знаю, что ни ты, ни он первый шаг сделать не хотите!
Так и было. Даже возможная «награда» не могла придать решительности. Стоило только пересечься взглядами с Северианом, и внутри всё горело от ненависти, от обиды и гнева. Она боялась не совладать с собой, боялась показать слишком многое: то уязвимое и никому не важное.
– Я обещал, да? Первого никуда не сбежите, даже не думайте. Надо будет – к батарее привяжу! Вам самим не надоело?
– Ничего ведь не изменится. Мы вполне спокойно существуем и так…
– Нет, нет, и ещё раз нет, принцесса. Даже не думай, – схватил за руку и заставил остановиться лишь для того, чтобы сказать, глядя прямо в глаза. – Ты пообещала.
– И что, я могу просто…
– Пообещала, – легонько хлопнул её по губам. – Что такого сложного, не пойму? Просто покричите там друг на друга, выскажите всё как есть. А надо будет – разойдётесь и забудете навсегда. В чём я, конечно, сомневаюсь. И года не прошло, а между вами уже такие страсти кипят.
Элина недовольно выдохнула. Бесполезно ему что-то доказывать пока не выключил этот свой режим «добейся или умри».
– Зачем оно тебе? До этого вроде всё устраивало, а сейчас и проходу не даёшь.
Общежития уже маячили перед носом, а вместе с тем и гурьба учеников, обкидывавшихся снежками и горячими кристаллами, будто только в этом и заключалось счастье. Среди них легко оказалось заметить неполный квартет. Те стояли в стороне, ближе к лесной опушке, и о чём-то важно шептались. Не сложно догадаться, что касалась тема отсутствующего именинника. Сюрприз готовят?
– Потому что чувствую свою вину, это раз. Да, да, можешь сколько угодно говорить, что причина в другом, но мне плевать. Я просто знаю, и это уже не даёт спокойно спать. Считай, пунктик такой: не исправлю, не успокоюсь, – ответ не убедил. Элина сложила руки на груди. – А два: ради Севериана. Он молчит, как всегда, но меня-то не обманешь, я-то вижу, как его гложут сомнения. И так многое свалилось, я должен помочь хотя бы в чём-то.
– Ага, и помощь эта – неприятнейший разговор со мной.
– Именно. Устрой взбучку, растормоши! Надоели заунывные ваши лица!
До того Измагард сам выглядел взбудораженным и растрепанным, готовым на отчаянные меры, что Элина невольно поддалась живой энергии, таящейся в одном крошечном человеке. Даже в преддверии самого важного дня в году он, не переставая, думал о друзьях и о близких. Это не могло не вызывать уважения, а ещё – чувство родства. Она хотела бы делать так же, хотела бы не думать и не бояться лишний раз, когда на кону стоит счастье дорогих и любимых.
– Хорошо, но, – добавила поспешно, видя спичкой вспыхнувшую радость в чужих глазах, – только в честь дня рождения. Нельзя расстраивать именинника.
Глава 25. «»
Казалось, неведомым образом все девять классов вызнали о предстоящем празднестве – вот что значило душа компании, в каждой бочке затычка. Непонятно, как новость не добралась до учителей, а может и добралась, да те были подкуплены самым нечестным способом и великодушно закрывали на всё глаза. Иначе говоря, вечеринку ждали не меньше, чем новогодний бал. Думали мол, если тот праздник не удался, значит, на сегодняшнем кровь из носу надо отыграться по полной. Страшно представить, какими встретят рассветное солнце.
– Ты серьёзно так собралась идти?
Аделина придирчиво осмотрела со всех сторон. Ничего удивительного: «парадный» костюм состоял из чёрных штанов и непримечательной толстовки. Элина не нашла в себе ни сил, ни желания наряжаться, краситься, делать вид, что ей весело и интересно. В чём вообще смысл? Ничего из этого не скроет её настоящую. Поэтому в ответ только пожала плечами:
– Почему нет?
Кажется, продолжи так дальше, Аделина не выдержала бы и взорвалась. Та воспринимала присказку: «встречают по одёжке…» излишне буквально. Чего только стоили каждодневные подъёмы в шесть утра да извечно переполненный вещами шкаф.
– Потому что я так сказала! Развейся, веселись сегодня! Хватит ходить с этим кислым лицом, словно кто-то умер прямо под нашей дверью!
– А это-то тут при чём? – оставалось лишь закатить глаза. Как будто можно по щелчку пальцев и чужому желанию стать счастливой.
– А при том, что куча народа соберётся вместе! Нужно привлечь к себе внимание, на обозрение выставить всё лучшее. Может, того гляди, и клюнет кто. Тебе, я знаю, это важно. Не всё же по Северу страдать. И Сереброву.
Почему каждый так и норовил подколоть, вставить своё неимоверно важное мнение? Только хуже делали этими извечными напоминаниями, какая она неудачница, сама всё испортившая.
– Мне это не интересно, – хотелось на мгновение стать Скопой, грозным взглядом спроваживающей любого. – Да и разве такое не будет ложью? После двенадцати Золушка вдруг превратиться в тыкву.
– Не говори глупостей. Макияж – не обман. Мы просто подчёркиваем свои достоинства…
– Да, да.
– Измагард же не простит, если явишься так. Его никто, конечно, не затмит сегодня, но нужно ведь соответствовать. Дресс-код! Хотя бы дай соберу образ и чуть подводки добавлю.
– Ой, да делай, что хочешь, – махнула рукой. Такими темпами придут они за полночь. – Всё равно я не собираюсь сидеть долго.
Аделина, очевидно, этому не поверила. Она принялась искать самые яркие вещи в её гардеробе, и быстро разочаровалась. Втиснувшись в джинсы и любимые кеды, Элина даже откопала красную джинсовку, но Аделине всё было не то и не так. Из собственных запасов достала она блестящую розовым майку, на Элине превратившуюся в узенький топ. Несмотря на обещание одной подводки, не обошлось тут и без теней-блёсток. Казалось, взмахом ресниц возможно будет пускать солнечных зайчиков. Элина боялась забыться и начать тереть глаза.
– Намного же лучше!
Едва накинув платки и накидки, они добежали до второго общежития – именно там было установлено место встречи. Примечательно, на входе даже никакое подобие Сипухи не сидело. Лишь из каморки под лестницей пробивался свет. Свобода, как она есть, без этих вечных причитаний и выговоров.
В холле уже собралось несколько группок: кто-то танцевал, хотя музыки не слышал, кто-то крутился у зеркала, а кто-то вовсю заводил знакомства, путешествуя от угла к углу. Аделина успела помахать каждому рукой и повела вглубь коридора. Чтобы заплутать, тут надо было постараться как следует – всё-таки общежития типовые.
Общая гостиная разделилась на танцпол и бар, но даже от этого можно было спрятаться, ведь другую половину комнаты занимали раскиданные подушки и покрывала. Получалась какая-то ядреная смесь из ночёвки и ночного клуба. Благо музыка не долбила по ушам так громко, и чтобы расслышать слова, не приходилось вжиматься друг в друга. Да только всё равно от количества людей хотелось слиться со стеной и не отсвечивать. Но никто, конечно, ей такого не позволил. Как она вообще завела дружбу со столь открытыми и излишне общительными людьми? Это ведь противоречило самой её сути!
