Подбегая к нему на большой скорости, многие Шан-так поскальзывались на крови и внутренностях и падали на землю. Ричард наносил удары по этим фигурам, ползущим сквозь кровь и тела, пытающимся добраться до него.
Приближающиеся к Ричарду сразу же погибали, и умирали они также стремительно, как и прибывали новые монстры, увеличивая число уже валяющихся рядом с ним.
Это не было искусной борьбой или отвратительно элегантным танцем со смертью. Не было никаких хитрых колющих и режущих ударов, грациозных уклонений и контратак.
Это была жестокая, сумасшедшая, кровавая бойня. Ни больше ни меньше.
Около Ричарда, сжимая в каждой руке по ножу, которые она где-то раздобыла, сражалась с устрашающей дикой яростью Кара. Он понимал ее беспощадный гнев.
Обычно Ричард видел ее сражающейся эйджилом, но сейчас он не работал. Как не работал и дар Ричарда, питающий связь, без которой оружие было мертво в ее руках. Потому Каре и пришлось использовать ножи. Хотя с ними она была не менее смертоносна. Сейчас даже казалось, что Морд-Сит предпочла это оружие, потому что оно разрезало врагов, а это было доказательством ее ярости.
Немного в стороне от него с той же неумолимой яростью сражались солдаты Первой Когорты, жаждущие отомстить за смерть своего генерала, предводителя, которого они уважали и любили. Первая Когорта была элитной частью Д'Харианской армии, в ней состояли самые смертоносные бойцы, что они и доказали в этот день.
Видя, как сражаются солдаты, Ричард понял, что они бьются не ради своего спасения, а всецело ради возмездия. Первая Когорта, жаждущая отмщения, — достойное зрелище.
Но даже несмотря на яростное сопротивление, некоторые солдаты пали под натиском волн воющих полулюдей. Ричард видел, как на них набрасывались дюжины отвратительных монстров, неистово вгрызающихся в теплую плоть.
За ними — и за пределами «поля смерти», заваленного сотнями мертвых и умирающих Шан-так, вокруг Ричарда — со смертельной эффективностью использовали свой дар Зедд с Никки.
Ричард слышал, как у края бушующей битвы проносится через сумерки с оглушительным воем огонь волшебника, освещая каменные шпили желтовато-оранжевым светом и затем выплескиваясь на скопления Шан-так, бегущих прочь от скал. Монстры сгорали сотнями еще до того, как добирались до сражающихся. И хотя многие мертвецы погибали, их сменяло куда большее количество.
Ричард услышал, как рухнули каменные колонны, погребая под собой бледные фигуры, огромные шпили падали на них, сбитые, несомненно, Никки или Самантой и ее матерью. Падающие камни сразу же раздавили большое число полулюдей. Гигантские валуны и куски сломанных шпилей падали и катились по земле, сминая беспомощных Шан-так прежде, чем те успевали броситься в сторону.
Земля содрогалась от огня волшебника и ударов осыпающихся и падающих каменных башен. Звук от падения массивных скал и треск их разрушения напоминали раскаты грома.
Но даже рев огня волшебника, треск рушащихся скал, крики солдат и вопли умирающих были только гулом где-то за пределами внимания Ричарда.
Он всецело сосредоточился на волнах наступающих бледных фигур, мчащихся к нему, чтобы заполучить его душу. Эти полулюди хотели добраться до него сильнее, чем до кого-либо другого. Они чуяли запах его крови, которая вернула их Повелителя, они жаждали этой крови, они жаждали захватить его душу.
А для Ричарда, довольного, что они приближались к нему с такой страстью, что они больше всего на свете хотели добраться до него, это было просто забавой. Так у него появлялась возможность убить больше Шан-так.
И хотя его руки наполнились свинцом, а дышать стало тяжело, Ричард не останавливался даже не секунду, убивая монстров, как только те оказывались достаточно близко. Он ни разу не замедлился, а его ярость все возрастала, питаясь освобожденным гневом меча. Этот гнев поддерживал Ричарда, наполнял силой клинок, делал его более смертоносным, позволяя утолить жажду убивать. Ричард затерялся в своем внутреннем мире, полностью сосредоточенный на задаче.
И все же, где-то в глубине души он осознавал, что не сможет долго продержаться. Монстров было слишком много, и они постоянно наступали. Казалось, нет способа уничтожить всех, численность их была слишком велика.
А потом, в тусклом свете сумерек, среди полулюдей Ричард увидел неповоротливые фигуры живых мертвецов, выбравшихся наконец из пещер.
Светящиеся красные глаза живых мертвецов выделялись в свете пасмурного уходящего дня. Они двигались медленнее, чем Шан-так — именно поэтому так много полулюдей оказалось на поверхности раньше. Теперь же мертвецы, неуклюже вываливаясь из пещер, пришли на помощь, чтобы захватить людей с душами.
Ричард яростно прокладывал себе путь сквозь полулюдей по кровавой земле, чтобы перехватить темные фигуры поднятых из могил мертвецов. Одежда их висела гниющими лохмотьями, а высохшая плоть была такой же темной, как и покрытые грязью одежды, что делало мертвых похожими на грязь, которой придали форму людей.
Для Ричарда не имело значения, насколько они грязны и отвратительны. Ему нужно остановить их до того, как они доберутся до остальных людей. Он знал, какими опасными бывают эти мертвецы, движимые оккультной магией. Солдатам будет более чем непросто справиться с такими врагами, даже силы одаренных не шли ни в какое сравнение с мощью оккультной магии, вложенной в этих монстров.
Ричард смутно осознавал, что за ним по пятам следует фигура в красном — Кара, — идя вместе с ним в атаку и защищая его тыл от Шан-так.
Оставив Шан-так, Ричард направился к мертвецам, которые хорошо выделялись из-за светящихся красных глаз. Теперь, когда они шли убивать, даже Шан-так старались держаться от них подальше.
Ричард стиснул зубы, махая мечом что было сил и разрубая плотные темные фигуры. Руки и ноги, продолжая дергаться, устилали землю. Пальцы все еще сжимались. Головы и их части летели во все стороны и раскалывались, отскакивая от камней.
Все это время на землю обрушивался огонь, заливая отсеченные, но все еще двигающиеся конечности позади Ричарда, пока он прокладывал путь через наступающих мертвецов и скалящих зубы Шан-так. Но они пробовали на вкус лишь сталь. Воздух вокруг наполнялся не только дымом огня, но и зловонием горящей плоти. Клубы пыли вздымались вверх, когда каменные шпили рассыпались и падали среди Шан-так. Ночной воздух наполняли крики смертельно раненых и оказавшихся в ловушке под сокрушительным весом опрокинутых камней.
Повсюду, покрывая землю, валялись по большей части обнаженные тела, и их белесый цвет являлся идеальным контрастным фоном для крови. Каждый разрубавший их удар шокировал, ведь ужасные раны на бледных телах были особенно хорошо заметны.
