Принц. И тут все вспомнилось: каменный человек, тянущийся к нему потрескавшимися серыми руками, кровь, сочащаяся с костяшек его пальцев. Он был тяжелым, как валун, когда волок меня вглубь.
— Гриф вытащил? — он должен очень меня ненавидеть, иначе позволил бы мне умереть. — Сколько я проспал? Что это за место?
— Селхорис.
Халдон извлек из рукава маленький ножик.
— Держи, — сказал он и неожиданно бросил его в Тириона.
Карлик отшатнулся. Нож воткнулся в палубу у него между ног и задрожал. Он рывком выдернул его:
— Это еще зачем?
— Сними сапоги и кольни каждый палец на руках и ногах.
— Кажется, это будет… довольно болезненно.
— Надеюсь. Давай.
Тирион скинул один сапог, потом другой, затем стянул чулки и украдкой взглянул на пальцы. Ему показалось, что они выглядели не лучше и не хуже, чем обычно. Карлик робко ткнул ножиком большой палец.
— Сильнее! — потребовал Халдон Полумейстер.
— Ты хочешь, чтобы я пустил себе кровь?
— Если будет нужно.
— У меня все пальцы коростой покроются.
— Твои пальцы меня не волнуют. Я хочу видеть, как ты вздрогнешь от этого. Пока уколы вызывают боль — все в порядке. Начнешь переживать, только если не почувствуешь порезов.
Серая хворь. Тирион скривился. Он кольнул еще один палец и выругался, когда капля крови выступила у кончика ножа.
— Тут больно. Счастлив?
— Готов плясать от радости.
— Твои ноги воняют сильнее, чем мои, Йолло, — Утка принес чашу бульона. — А ведь Гриф тебя предупреждал — не надо прикасаться к каменным людям.
— Ага, но он забыл предупредить каменных людей, что не надо прикасаться ко мне.
— Когда колешь, проверяй, нет ли участков мертвой серой кожи, не чернеют ли ногти, — сказал Халдон. — Если увидишь такие признаки, не медли. Лучше потерять палец, чем ногу. И лучше потерять руку, чем провести жизнь, завывая на Мосту Грез. Теперь другую ногу, будь любезен. Потом пальцы на руках.
Карлик изменил положение своих чахлых ножек и продолжил колоть пальцы:
— Член мне тоже уколоть?
— Не повредит.
— Тебе не повредит, ты хочешь сказать. Хотя, если учесть, как часто я им пользуюсь, то проще отрезать совсем.
— Не сдерживай себя. Мы его обработаем раствором, набьем и продадим за бешеные деньги. Член карлика обладает магической силой.
— Я многие годы говорил это всем своим женщинам, — Тирион направил острие кинжала в подушечку большого пальца, посмотрел, как выступает кровь и слизнул ее. — И сколько мне продолжать себя истязать? Когда мы убедимся, что я чист?
— Честно? — ответил Полумейстер. — Никогда. Ты выхлебал полреки. Может быть, прямо сейчас ты становишься серым, превращаясь в камень изнутри, начиная с сердца и легких. А если так, то уколы пальцев и купание в уксусе тебя не спасут. Когда закончишь, выпей бульона.
Бульон был хорош, но Тирион заметил, что пока он ел, Полумейстер держался по другую сторону стола.
"Робкую Деву" пришвартовали к ветхому пирсу на восточном берегу Ройны. Через два причала от них с волантийской речной галеры выгружались солдаты. Под стеной из песчаника ютились лавки, хлева и склады. За ними виднелись башни и купола города, красные в свете заката.
Да, не такой уж и большой город. Селхорис можно было счесть обычным городком, и правили им из Старого Волантиса. Это не Вестерос.
Лемора поднялась из каюты в сопровождении принца. Увидев Тириона, она бросилась к нему через палубу и обняла:
— Мать милосердна. Мы молились за тебя, Хугор.
Ты, по меньшей мере. — Я на вас за это не в обиде.
Приветствие молодого Грифа было менее горячим. Принц-мальчишка пребывал в дурном настроении — злился, что его заставили остаться на "Робкой Деве", не пустив на берег с Яндри и Исиллой.
— Мы всего лишь думаем о вашей безопасности, — говорила ему Лемора. — Время сейчас неспокойное.
Халдон Полумейстер пояснил:
— По пути от Печалей до Селхориса мы трижды замечали всадников, скачущих на юг вдоль восточного берега. Дотракийцев. Однажды они проехали так близко, что были слышны колокольчики в их косах, и иногда по ночам за восточными холмами мы видели костры. Еще мимо нас проходили военные корабли — волантийские речные галеры, полные воинов-рабов. Ясно, что триархи боятся нападения на Селхорис.
Тирион быстро понял, о чем идет речь: из всех крупных поселений на Ройне только Селхорис находился на восточном берегу, и потому был гораздо более уязвим перед дотракийцами, чем его товарищи по другую сторону реки. Но даже если и так — невелика добыча. На месте кхала я бы нанес отвлекающий удар, напав на этот городок. И когда волантийцы бросятся его защищать, я бы повернул на юг и обрушился на сам Волантис.
— Я знаю, как обращаться с мечом, — продолжал настаивать Юный Гриф.
— Даже храбрейшие из ваших предков в опасные времена держали при себе королевского гвардейца, — Лемора сменила одеяние септы на наряд, подходящий скорее жене или дочери процветающего купца. Тирион пристально за ней наблюдал. Он легко разглядел правду за крашеными синими волосами Грифа и Юного Грифа; Яндри с Исиллой вряд ли были чем-то большим, чем казались, а Утка — даже меньшим. А вот Лемора… Кто она на самом деле? Почему оказалась здесь? Думаю, не ради золота. Кем ей приходится принц? И была ли она вообще когда-нибудь настоящей септой?
Халдон тоже заметил перемены в ее гардеробе:
— Как прикажете понимать столь внезапную потерю веры? Вы мне больше нравились в одеяниях септы, Лемора.
— А мне вы больше нравились голой, — сказал Тирион.
Лемора взглянула на него с укоризной:
— Это все твоя порочная душа. Одежды септы кричат о Вестеросе и могли бы привлечь к нам нежелательные взгляды.
Она снова обратилась к принцу Эйегону:
— Вы не единственный, кому приходится скрываться.
Парень, кажется, не смирился. Идеальный принц, но все еще наполовину мальчишка, с малюсеньким знанием мира и его бед.
— Принц Эйегон, — сказал Тирион, — раз уж мы оба застряли на этой лодке, может, вы окажете мне честь и сыграете со мной в кайвассу, чтобы скоротать время?
Принц посмотрел на него с подозрением:
— Мне надоела кайвасса.
— То есть, надоело проигрывать карлику?
Как и рассчитывал Тирион, это задело гордость парня:
— Иди и принеси доску с фигурами. В этот раз я тебя разгромлю.
Они сели, поджав ноги, на палубе у каюты и начали игру. Юный Гриф выстроил свою армию для атаки: впереди дракон, слоны и тяжелая конница. Боевой порядок юноши: сколь храбрый, столь и глупый. Рискует всем ради быстрого уничтожения противника. Тирион предоставил первый ход принцу. Халдон стоял рядом, наблюдая за игрой.
