Сраженная первым же выстрелом, Хелдра валится на полированный камень пола.
Маршал еще держится на ногах, но спустя миг падает и она.
— Целительницу! Скорее! — слышится чей-то крик. Почетная стража маршала обнажает клинки, и сутианская знать бросается к выходу из зала. На каменной галерее, где обычно находятся сутианские стражи, валяются брошенные разряженные арбалеты.
На помосте целительница осматривает тела и качает головой. Маршал лежит ничком: три стрелы пробили ей спину и грудь. Хелдра сражена одной-единственной стрелой, пронзившей шею.
Мегера стремительно отводит клинок работающей с ней в паре женщины, так что та едва не теряет равновесие, и сама делает выпад.
— Неплохо! — Шиера переводит взгляд со стража на регента. — Но и не слишком хорошо. Сколько можно говорить, что сражаться следует как в настоящем бою. Нанесла удар — тут же возвращаешься в стойку, а не ждешь, опустив меч, пока тебе вспорют живот. Подними клинок повыше, вот так… Это относится и к тебе, Пиетра, — шагнув вперед, Шиера выправляет положение деревянного меча. — Держи под таким углом, и тебе будет легче отвести любой выпад.
Пиетра кивает.
Мегера тоже кивает, ловя себя на том, что рука сама меняет угол наклона клинка. Потом она утирает мокрый от моросящего дождика и пота, лоб.
— Ну, на сегодня все.
— Спасибо, милостивая госпожа, — Пиетра кивает еще раз.
— Спасибо.
Мегера возвращает на место деревянный меч, берет свой клинок и быстрым шагом направляется в цитадель.
Сидя на деревянном стуле, который он приспособил для своих бдений наедине с ветрами, Креслин тянется чувствами на запад, к Кандару и Монтгрену. Как и всегда с того времени, как он начал эти регулярные осмотры, в водах близ острова нет никаких судов, кроме рыбачьих лодок и трехмачтового барка, возвращающегося в Нолдру.
Достигнув с помощью ветров истомленных засухой земель, юноша видит белые миазмы, окутывающие ныне не только Фэрхэвен, но и Монтгрен.
Долина за долиной открываются перед ним, и над многими поднимаются клубы дыма: сухая трава лугов горит, словно трут. Однако в Монтгрене нет чужих солдат, лишь тут и там вспыхивают крошечные белые огоньки, причем ни один из них не появляется близ Вергрена.
Солдаты явятся позже, гораздо позже.
Креслин встает, выходит из комнаты и направляется на террасу, над которой висит холодный туман.
Уловив, что Мегера заканчивает упражнения с мечом, юноша размышляет о том, с кем сначала увидеться — с ней или с Клеррисом. Потом берет свой короткий клинок, безуспешно ищет отлучившуюся куда-то вместе с дочуркой Алдонию, колеблется, идти пешком или ехать, но в конце концов решает, что верхом будет быстрее. Да и Воле не повредит разминка.
Лошадь ступает быстро и уверенно, оставляя отчетливые следы копыт на вязкой красноватой глине дороги, ведущей на север, к строению из черного камня, возможно, воплощающего в себе надежду на торжество гармонии.
Торжество гармонии? Эта мысль кажется Креслину слишком претенциозной.
День стоит прохладный и влажный. Над головой плывут тяжелые серые облака, однако и поселение, и гавань лишь слегка подернуты туманной дымкой. Рыбаки увели свои лодки в море, так что у пристани осталась лишь «Звезда Рассвета» да полузатопленное суденышко. Креслин напоминает себе, что и эту скорлупку не мешало бы привести в порядок.
Мегера встречает его на пороге цитадели с поджатыми губами.
— По-моему, суженый, ты заглядывал на ристалище, когда мы упражнялись? Ведь правда? — ее бледное, спокойное лицо совершенно не отражает бушующей внутри бури.
— А что, нужно было? — шутливо отвечает Креслин, стараясь скрыть свои чувства.
— Тебе нужно!.. — начинает было она, но улавливает его состояние и тут же меняет тон: — Прости. Я не сразу поняла, чего ты хотел.
Креслин выдавливает улыбку:
— Я просто хотел…
— Знаю.
«…и не хотел больше причинять тебе боль…»
— Я сильнее этого, — говорит Мегера, поднимая запястье, с которого так и не сошел белый рубец. — И я желаю, чтобы ты увидел и почувствовал, какой хаос способен породить, используя лишь силу гармонии.
— Я уже увидел, потому и пришел. Чародеи жгут Монтгрен.
Мегера поднимает брови.
«…чего и следовало ожидать…»
— Наверное, они разжигают сотни маленьких костров на сухих полях, лугах и даже поджигают дома.
— А вину за все сваливают на Черных?
— Верно. Они это умно придумали! Я должен либо позволить Монтгрену сгореть, либо снова изменить погоду и вызвать дожди, которые превратят страну в болото.
— А ты это сделаешь? Опять переиначишь погоду?
— Мы с Клеррисом пытаемся найти способ распределить ветра и влагу так, чтобы у нас дожди уменьшились, а в Кандаре пошли, но не такие сильные. А если я попытаюсь просто заливать пожары… вряд ли это поможет.
Спокойствие желудка вроде бы подтверждает его правоту, но теперь юноша осторожнее с выводами, понимая, что может ошибаться. Клеррис прав, быть честным — еще не значит быть непогрешимым.
— Должно быть, они надеются, что ждать придется недолго, — говорит, глядя на него, Мегера. — Иначе они давно нашли бы способ добраться до дорогого кузена.
Креслин согласно кивает, но думает не о Корвейле, а о пастухе Андре и его маленькой дочке Матильде, называвшей его, Креслина, «мастером».
— Правда, от этого не легче, — заканчивает Мегера.
«…столько смертей…»
— Не легче. Я поговорю с Клеррисом, но хотел, чтобы ты узнала первой, — говорит он, делая вид, будто мысль насчет смертей осталась им незамеченной. — Чем ты занята сейчас?
— Не считая езды на ветрах и наблюдения за тем, как чародеи губят Монтгрен, используя установленную тобой погоду? Разрабатываю торговый маршрут для «Звезды Рассвета».
— Может быть, первое плавание стоит предпринять в Сутию?
— Я об этом думала. Но как нам выяснить, не следует ли ждать нападения со стороны Хамора или Нолдры? В Кандаре тебя, на худой конец, боятся. Даже Фэрхэвен воздает тебе должное.
Неужели дело уже дошло до этого? Впрочем, чтобы Отшельничий уцелел, он должен внушать больший страх, чем все Белые маги вместе взятые.
Незаметно улыбнувшись, Мегера берет Креслина за руку.
— Нам нужно решить не только куда плыть, но и что везти, а на сей счет у Лидии имеются интересные соображения. Например, в здешних водах есть моллюски, из которых можно получать пурпурную краску…
— Да… торговля очень важна. И еще мне необходимо поговорить с Клеррисом.
Вышедший из Тирхэвена шлюп с обтрепанными парусами плывет на северо-восток, спеша обогнуть мыс Керра раньше явно намеренной перехватить его у побережья военной шхуны.
