Владий и Хват, прикрывая друг другу спины, осторожно приближались к Спящим, даже сейчас, будучи на изрядном от них расстоянии, воины чувствовали все усиливающееся жжение мечей, показывающее, что они двигаются в верном направлении. Лезвия расчищали путь, тянули их за собой в этом бушующем океане. По той же самой причине к Убийце продвигался и ночной удачливый вор-убийца из Власка, как-то прельстившийся на великолепный меч одного из пришлых в их мир. Ему тогда даже не понадобилось особо напрягаться, чтобы завладеть чудесным клинком. Еще не понимал, как такое великолепное оружие могло оказаться в руках человека, не способного себя как следует оборонить. Ну ничего, незадачливый хозяин тогда навсегда отучился бродить по ночам. Но теперь молодой кудрявый грабитель и не рад был, что связался с этим мечом, что сейчас, словно приклеившись к пальцам, тащил его за собой в самую гущу событий, а ведь он всего лишь хотел понаблюдать за происходящим издалека, а потом очень быстро и совершенно непонятно как оказался здесь. Меч волок его, выполняя пророчество, нарушенное перебоем в магии во время слияния миров. Он не сумел тогда защитить хозяина и перекочевал к грабителю, но мстить не торопился. Сначала нужно исполнить предначертанное. Чтобы остаться в живых человеку пришлось призвать на помощь все свое умение, благо был и опыт и способности, как-никак не всегда он был грабителем, много пришлось постранствовать и повидать прежде, чем сумел докатиться до такой жизни. В который раз он прошипел сквозь зубы самые витиеватые ругательства, уворачиваясь из-под очередного перекрестного удара. Жить хотелось жутко.
Короткая вспышка прорезала низкий небосвод, ударила в землю, раскрывая проход из Фаревея. В появившийся разлом мгновенно хлынул поток пехоты, за ними имперские конные войска, в небо взмыли грузные туши драконов, неся гордо выпрямившихся стихийных магов. Их внезапное появление вызвало лишь глухую ненависть и необходимость разрываться надвое, обороняясь еще и от новых противников. Сумбурная схватка грозила перерасти во всеобщую свалку, тем более что новоприбывшие со свежими силами окунулись в это несколько затягивающееся действо. Зато люди восприняли появление магов обрадованным блеском глаз и с удвоенными силами ринулись в бой. Стихийные старались вовсю, явно Свион решил отомстить за недавнее нападение вкупе с прочувствованным бессилием. Низкие облака свились с тугой жгут и обрушились вниз. Темные и светлые воины из высших мгновенно ускользнули из-под удара, сразу же объявившись в разных концах поля, а вот низшим воинам пришлось нелегко, кто успел увернуться, а кого воздушный жгут и просто размазал по земле. Маги Роуна, вынужденные отвлечься от двухстороннего противоборства несогласованно попытались ответить ударом на удар, но всерьез взявшиеся за дело стихийные смели их как пыль…
Владий первым оказался позади одного из поднятых воинов темных, чуть замешкался, не зная, как поступить. Идти в открытый бой с эдакой громадой – самоубийство, бить в спину совесть не позволяет и честь, но меч, будто почувствовав его колебания сам рванулся из руки, со свистом рассекая пространство. Спящий почувствовал что-то в последнее мгновение и стал поворачиваться, но рука со вскинутым молотом так и зависла в воздухе. Вот и пригодилось обещание Златаны, золотистой змеи, вынырнувшей из-под земли и обвившей ноги противника. Хрустальный меч с мстительным звоном погрузился глубоко в древнюю плоть и Спящий страшно зарычал, схватился за рукоять, пытаясь выдрать его из себя и тут же выпустил – от ладони повалил густой дым. Слишком крепко сидел меч, очевидно имевший с этим воином какие-то свои старые счеты, и очень быстро тело Спящего начало рассыпаться, опадая на землю ливнем черных ошметков. Тяжело бухнулся молот и медленно погрузился в разрыхленную почву. Владий обернулся, ища взглядом Хвата, и успел захватить почти ту же картину, только жертвой меча Миробоя стал второй Спящий, уже представляющий собой довольно омерзительное зрелище. Змея, выполнив обещанное, торопливо скрылась.
Потеряв вожаков, мертвая армия стала спешно покидать поле боя, выползая за его пределы и быстро уходя в землю, но даже несмотря на это численность темных существенно не поколебалась. Не только на них полагался князь Тьмы, все предвидел и все предусмотрел.
Кудрявый грабитель совершенно неожиданно для себя вынырнул прямо перед растерянной и злой Убийцей, и раскрыв в удивлении рот как в кошмарном сне переводил взгляд с некогда привлекательного, но теперь искривленного злобой лица на метнувшийся к нему серый клинок. Надо же, а Убийца темных – девушка и притом молодая! Он едва успел подставить под удар свой собственный меч и отлетел на пару шагов, отброшенный силой удара, вызванного соприкосновением двух древних предметов. Воислава тоже пошатнулась и в немом изумлении уставилась на свой меч, впервые не сумевший прошибить чужое оружие.
Грабитель восстановил равновесие и прошелся уважительным взглядом по своему клинку:
– Однако, – поцокал языком он. – Ну что, красавица, продолжим? – насмешливо спросил он у Убийцы и слегка приподнял левую бровь.
– Да ты у меня… – прошипела Воислава. В сузившихся глазах горела выжегшая все изнутри ненависть.
Серое лезвие впитало всю четверть ее силы и вновь бросилось в атаку. Роунец мгновенно оценил всю опасность устремленного ему в лицо клинка а также понял, что отразить его ему силенок не хватит и весь его хваленый опыт здесь не поможет. Меч в руке грабителя вновь ожил и рванулся из ладони, устремляясь навстречу противнику. В воздухе повис короткий страшный взрыв и меч Титамира, разнесший серое лезвие на туманные ошметки, погрузился в незащищенное горло Воиславы. Девушка некоторое время стояла, словно не веря в случившееся, а затем рухнула на землю. Ее бледное лицо было как бы полускрыто черной вуалью. В тот же момент пропали поднятые на краткий миг светлые Убийцы, выполнившие свою роль. Высвобожденная сила, сопровождаемая подземными толчками и ураганным вихрем понеслась к Воле, чей печальный силуэт медленно простер к ней руки, принимая этот неистовый напор.
Светлый князь и князь Тьмы почти одновременно скребя сердце послали приказ отступать. Обе стороны оказались одинаково обескровлены, лишены большей части воинов и магов. Продолжить схватку значило истребить друг друга окончательно, а им не это было нужно. Медленно оттягивались две волны, постепенно уходя каждая своей дорогой, остановились защитники, медленно опускались на землю люди.
Тени обособленной группой расположились на ближайшем взгорке, синеватые мечи погасли, став просто черными, и заботливой рукой были убраны в ножны сразу, как только стало понятно, что бой стихает. Яркие сапфировые взгляды безмятежно скользили по пропитанной кровью земле, сотням изрубленных тел, теперь уж и не разобрать чьих. Людям досталось на удивление мало, хотя не грешен не остался никто из ранее присутствовавших. Что светлые, вовремя не сдержавшие удар, маги обеих сторон, которым вообще было не с руки разбираться кого косить, окромя своих, а темным было на это так попросту плевать, как и их тварям, тем более, что первоначальной целью, о которой впоследствии напрочь забыли, было убить воина-тень и того дружинника, которого он ухитрился утащить за собой.
