– Мне, признаться, наплевать, что произойдет в отряде дана Тротта, – несколько раздраженно ответил я, – если его люди взбунтуются – это будут его заботы! А у нас заботы другие!..
И поймав вопросительный взгляд Фрика, кивнул в сторону безучастной фигурки в седле белой лошадки. Больше шут не пытался заговорить, то ли мое раздражение отпугнуло его, то ли он не смог подобрать темы для разговора.
А скоро мы оказались под самой городской стеной, хотя, скорее, это сооружение, высотой не более трех метров можно было бы назвать валом. Ворота, врезанные в этот вал и обрамленные двумя башнями из желтого глазурованного кирпича смотрелись весьма нелепо, поскольку были раза в два выше вала и вполовину уже нырявшей под стену коричневой ленты тракта. Видимо, именно из-за узости ворот, около них столпилось довольно много народу, желавшему попасть в город, однако, два свирепого вида стражника перекрывали и этот узкий проезд, тщательно осматривая каждого гостя.
Правда, нам стоять в очереди не пришлось – едва Пурпурная Дымка, выдвинувшаяся чуть вперед, приблизилась к воротным башням, как народ, толпившийся у въезда, кинулся врассыпную, освобождая нам дорогу. Оба стражника тоже сделали попытку дать деру, однако чувство долга все-таки возобладало и они, чуть потоптавшись, замерли у желтых стен башен, подняв в салюте свои здоровенные неуклюжие копья.
Я остановил свою лошадку и обратился к стражнику, стоявшему справа:
– Скажи-ка мне, вояка, где расположился сияющий дан Тротт со своими людьми?
На туповатом лице стражника отобразилась полная растерянность, но он все-таки попытался ответить:
– Но-о-о… эта… господин сияющий дан, господин сияющий дан… эта… уже все!..
Я немного помолчал, пытаясь разобраться в предоставленной мне информации, а затем повернулся к левому стражнику:
– Может быть ты выскажешься точнее?.. Где в городе я могу отыскать сияющего дана Тротта?!
– Нигде, господин сияющий дан!!! – Гаркнул тот поедая меня преданным взглядом.
– Что значит – нигде? – Переспросил я, – по моим сведениям, сияющий дан Тротт должен находиться в вашем городе!
– Господин сияющий дан не находится в нашем городе, господин сияющий дан!! – еще более яро гаркнул стражник.
– Куда ж он делся?.. – Невольно вырвалось у меня, и я немедленно получил исчерпывающий ответ.
– Господин сияющий дан увел свой отряд по северному тракту сегодня утром. Они направились в сторону Трольих гор!!
– Очень хорошо, – похвалил я стражника за точный доклад и повернулся к Фрику, – значит, мы обедаем в этом городке и двигаемся дальше!
Я тронул Пурпурную Дымку, но тут, совершенно неожиданно, стражник, стоявший справа, загородил мне дорогу. Лицо его побледнело, на лбу выступили крупные капли лихорадочного пота, губы тряслись, тем не менее он через силу пробормотал:
– Господин сияющий дан, въезд нечисти в город запрещен, а вас сопровождает… э-э-эльф!..
Несколько секунд я молча разглядывал смельчака, а когда его ноги начали подкашиваться, со значением произнес:
– Молодец!.. Приятно встретить в провинции такое строгое соблюдение законов, не взирая, так сказать, на лица!
Стражник от моей похвалы немного взбодрился, а я продолжил:
– Однако, милейший, это не эльф, – пальцем правой руки я указал на застывшую фигурку эльфийки и добавил значительности в свой голос, – это моя пленница, которая будет сожжена в Трольих горах! Я дал обет бросить именно такой вызов Небесной Каре и надеюсь она этот вызов примет!!
Не думаю, что бедолага с огромным копьем в руках понял все, что было мной сказано, однако то, что на белой лошади сидит не эльф до него дошло. Чуть споткнувшись, он отступил в сторону и мы наконец-то въехали в Вольнов.
Едва мы миновали сумрак тоннеля между воротными башнями, как Фрик, вернувший себе привычную манеру общения, поинтересовался:
– А где именно сияющий дан собирается обедать?..
– Да в первой попавшейся харчевне, – насмешливо бросил я, – ты же знаешь, я не привередлив.
– Но в этом городке пообедать можно только в двух местах, – Фрик улыбнулся и уточнил, – если, конечно, у сияющего дана нет здесь хороших знакомых!
Не дождавшись от меня подтверждения о наличии таких знакомых и еще раз улыбнувшись, он продолжил:
– Либо мы обедаем в «Желтом Единороге», что расположен у южных ворот города – вон уже видна его вывеска, – Фрик ткнул пальцем в направлении небольшого двухэтажного домика, выкрашенного в миленький желтенький цвет, – либо мы обедаем в «Сахарной косточке», которая располагается у северных ворот.
После короткого раздумья над полученной информацией я принял решение:
– Мы обедаем в «Сахарной косточке». Во-первых, после обеда нам не придется ехать через весь город, а во-вторых, я надеюсь, что этот… трактир выкрашен в какой-либо иной цвет!
– Ваше сияние не переносит желтого цвета? – Тут же ввернулся Фрик с гаденьким вопросиком.
– Именно!.. – Высокомерно бросил я в ответ, – ф предпочитаю зеленый!
Я и в самом деле люблю зеленый цвет, но эта моя фраза почему-то удивила Фрика, а ехавшая рядом эльфийка снова бросила в мою сторону настороженный взгляд.
– Но, ведь, когда зеленый увядает, он становится желтым… – с неожиданной серьезностью проговорил Фрик.
– Вот я и не люблю, когда зеленый увядает!
И снова последовал настороженный взгляд эльфийки в мою сторону.
За час мы проехали город из конца в конец и остановились совсем недалеко от Северных ворот, возле приземистого одноэтажного здания. Над широко распахнутыми дверями висела грубо намалеванная вывеска, изображавшая огромный бледный мосол с остатками недогрызанного мяса. Название заведения отсутствовало, поэтому я наклонился к Фрику и с усмешкой поинтересовался:
– А ты не ошибся, мой друг? Это заведение действительно называется «Сахарная косточка»? Судя по вывеске, лучшее название для него… э-э-э… «Завтрак людоеда»!
– Вообще-то, раньше эта харчевня называлась «Ужин тролля», но новый хозяин, купивший ее не так давно, решил, что такое название не в духе времени. Вот так и появилась «Сахарная косточка»…
– Ну что ж, пойдем, посмотрим, чем кроме костей угощают в этом заведении!.. – пробормотал я, спускаясь на землю.
Прежде чем войти в распахнутые двери харчевни, я снял с лошадки эльфийку, и взяв ее за холодную, безжизненную руку, повел за собой.
Зал харчевни был абсолютно пуст, создавалось такое впечатление, что мы нарвались на… санитарный день – тяжелые табуреты были перевернуты и водружены на столы, по полу растекались лужи мыльной пены, а две неряшливо одетые служанки шаркали по ним швабрами. Толстый, багроволицый мужик, очевидно, хозяин заведения, увидев входящих в зал посетителей, на мгновение застыл на месте, а потом вскинул руки, обхватил им голову и нечленораздельно замычал:
