Действительно, организм использовал время отдыха с толком. Резерв полностью восстановился, от противной слабости не осталось и следа. На смену ей явился зверский голод, и Айриэ вцепилась в изрядно отощавший мешок с припасами. Даже мышцы, чуть нывшие от долгого лежания на полу, быстро размялись, и вскоре лёгкая скованность движений исчезла. Самочувствие было прекрасным, настроение, пожалуй, тоже.
— Фирниор, мы скоро на поверхность выйдем? — спросила она, набив рот сыром и хлебом.
— Да. Здесь идти час, даже если не торопиться.
— Герцог приказал привести нас к склепам, но кружным путём?
Юноша вспыхнул и опустил глаза:
— Айнура, если бы я только мог предположить, что это ловушка на вас, я бы отказался. Проклятье, гоблины лысые, да я бы лучше умер, чем привёл вас сюда!..
Он саданул кулаком по левой ладони и умолк, тяжело дыша.
— Я верю, не переживайте. Любящий дядюшка вас использовал, бывает. Вам-то откуда было знать планы этого старого интригана? Вы верили своим родным, это вполне естественно.
— Будь оно всё проклято!.. — хрипло выговорил он и с отчаянием посмотрел на магессу. — Айнура, что… что теперь с ними случится?
— Драконья справедливость с ними случится, — проворчала Айриэ. — Сами увидите.
Дальше расспрашивать он не решился… а может, не хотел знать.
— Я думал, пробуждение Эйдигира — это просто так, чтобы вас отвлечь, задержать в катакомбах на день-другой. Это нужно герцогу, он говорил… Но такого я и предположить не мог. Чтобы за ответы на вопросы вместо тебя платил кто-то другой!.. Это… подло. — Его передёрнуло.
— Возможно, вас утешит, что великий предок всегда был вынужден выбирать среди тех, кто на тот момент представлял наибольшую угрозу для рода Файханасов. Из находящихся в замке, естественно, или в подземельях — пояснила магесса. — Какой-нибудь проворовавшийся управляющий или лакей, а то и младший братец, не унаследовавший титула и замысливший избавиться от старшего. Всякое бывает.
— Бывает… — эхом откликнулся юноша, не выходя из мрачной задумчивости.
— Кстати, Фирниор, мне тут герцог говорил что-то о том, что я могу найти в катакомбах логово мага. Вы что-нибудь об этом знаете? Но если это касается вашей магической клятвы, то лучше промолчите.
Он неопределённо пожал плечами.
— В детстве мы тут всё облазали. Его светлость даже настаивал, чтобы мы хорошо ориентировались в катакомбах, и заставлял наизусть учить планы подземелий. Правда, я здесь не бывал лет с пятнадцати, но могу предположить, где…
«Удавка» предостерегающе сжалась, и Фирниор закашлялся.
— Всё, молчите, — велела магесса. — Сейчас приведу себя и вас в порядок, и отправимся… туда, куда собирались.
— Буду думать исключительно о зелёных тараканах, — угрюмо пообещал Фирниор, отдышавшись.
Айриэ запустила очищающее заклинание — сначала для себя, потом для спутников.
— Спасибо, мэора Айнура, я скоро уже сам смогу. У меня резерв начал восстанавливаться, — довольно сообщил молодой маг. — Только медленно очень.
— Ну и чудно. Восстановится скоро, не переживайте.
Фирниор теперь снова шёл впереди. Пару раз он сворачивал в боковые ходы, но почему, не объяснял, ибо опасался очередного напоминания от «удавки». Айриэ на всякий случай оставляла магические метки, хотя искренне надеялась, что они не понадобятся. Скорее бы уже выбраться на поверхность. Подземелья она недолюбливала. Клаустрофобией не страдала, но и страстного восторга от столь длительного нахождения под землёй не испытывала, мягко говоря.
На поверхности сейчас, наверное, светит солнце… да хоть бы и дождь проливной шёл, это гораздо лучше тесных коридоров со спёртым воздухом и скудным освещением. Почти трое суток провести под землёй, не видя неба — тяжеловато для неё. Хотелось вдохнуть свежий осенний воздух, с лёгким горьковатым ароматом умирающей листвы и… просто встретить осень.
Наверху все заняты приятными хлопотами, ведь сегодня Канун Осени, и люди готовятся к вечерним кострам, которые станут пылать до утра. В такой костёр, разжигаемый в честь прихода осени, принято бросать кусок свежевыпеченного хлеба, горсть красных блестящих ягод и выливать в огонь несколько глотков светлого пива. А потом веселиться до утра, угощаясь жареным мясом с можжевеловым запахом и особым осенним хлебом — оранжевым, с ароматными травами и помидорами. Запивают это и пивом, и красным терпким вином, и лёгким золотистым — с едва уловимым привкусом мёда и яркого осеннего солнца. Конечно, к празднику готовят много других яств. Главное, чтобы было весело, сытно, тепло и светло — порадовать осень, чтобы она была щедра к людям, а собранный урожай хранился без потерь.
Айриэ предвкушающе облизнулась, погрузившись в приятные грёзы, но помечтать ей не дали. Внезапно Фирниор резко остановился и крикнул:
— Стойте! Смотрите, там… живые мертвецы!..
Магесса метнулась вперёд, и увидела, как из-за очередного поворота вываливается премерзкая компания из десяти свеженьких зомби. Трупы ещё не начали разлагаться, подняли их, скорее всего, сразу после смерти. Хуже всего было то, что Айриэ узнала троих посетителей таверны папаши Брэддора, а Фирниор и Мирниас, судя по сдавленным возгласам, были знакомы и с остальными покойниками. Зомби передвигались весьма резво, глаза отсвечивали ядовито-зелёным в свете магического «светлячка», а на мордах явственно читалось желание убивать. Скулы, туго обтянутые кожей, были грязно-жёлтыми, как дешёвые сальные свечи, из-под краёв синеватых губ торчали удлинившиеся клыки, а пальцы обзавелись длинными кривоватыми когтями.
— Учтите, это уже не люди, — сообщила Айриэ. — Не ваши знакомые, те мертвы. А этих тварей уничтожать безо всякой жалости! Мирниас, держать щиты себе и Фиору! Сил хватит?
— Сделаю! — решительно откликнулся артефактор.
— В драку не лезьте, без вас разберёмся. У меня заклинания против нежити с эффектом «лунного серебра». Фиор, осторожно, не давайте себя повалить — задавят, — предупредила магесса, выпуская первый огненный шар. Зомби, сволочи, успели прыснуть в разные стороны, только ближайших чуть обуглило. Двигаться им это не помешало. — Щиты спасут от ран, но лучше покончить с зомби быстрее! Шинкуйте тварей на ломтики, как мясную нарезку!
Фирниор буркнул что-то согласное и последовал её совету. Ничего, юнцы держались, хоть и побледнели оба. Айриэ опасалась, что растеряются, смутятся — убивать хорошо знакомых тебе людей куда сложнее, чем абстрактных врагов — но обошлось, выстояли, не дрогнули. Мирниас вливал силы в два щита; Фирниор ожесточённо, с какой-то отчаянной злостью кромсал, иначе и не скажешь, живых мертвецов. Айриэннис спалила файерболом сразу двоих зомби, коридор заволокло удушливым дымом и вонью горелого протухшего мяса.
