Мужчина, вскочив со стула, опять забегал по комнате, всё также, сжимая голову руками. Ника теперь потянулась к дочери, нащупала узел, и, обламывая ногти, стала опять тя-нуть веревку. Узел поддался, ослабел, и, Ника торопливо стала разматывать его. Но тут мужчина резко подскочил к Нике, схватив за плечи, и, рванув её к себе, хрипло зашептал:
— Наконец ты со мной! Уедем Вероника, уедем отсюда! Уедем туда, где нас никто не знает. Начнём жизнь по-новому, ведь все эти годы я только и мечтал об этом. О нашей с тобой жизни! Иди ко мне! Иди! — рванул он Нику к себе, приближая своё лицо к её лицу.
— Что ты делаешь? Опомнись! — Ника уперлась в грудь мужчины дрожащими руками.
— Я хочу, хочу наверстать упущенное! — тяжело дыша, мужчина опять приблизил своё лицо к Нике.
Она беспомощно оглянулась на две тёмные фигурки, неподвижно застывшие у окна.
Неужели она испугается его?
— Послушай ты, кажется, забываешься? — громко, с вызовом бросила Ника, и тотчас тяжелая рука со звоном опустилась на её лицо.
— Ты неисправим! — держась за щеку, превозмогая боль и слёзы, засмеялась она. — За столько лет пора научиться разговаривать с женщиной другим языком… Оттого Игорь, ты наверное и несчастлив…
— Да, я несчастлив и несчастен! — произнёс мужчина с чувством ненависти в голосе, и сердце Ники странно заныло в груди. Неужели это страх…или жалость? А может это предчувствие. Дурное предчувствие…
— Да, я несчастен! — повторил Игорь. — Но мои несчастья пошли от тебя. Да-да, ты ис-коверкала мою жизнь, ты иссушила моё сердце, ты измучила меня за столько лет! Ты… и тебе подобные!
— Значит, не только я виновата в твоих несчастьях! Но ты решил отомстить именно мне? — отозвалась с вызовом Ника. — Для этого надо было ехать сюда, убивать мою мать, по-хищать моих детей, разорять меня, чтобы, в конце — концов, ты мне мог сказать, как ты любишь меня, и как ты несчастлив из-за меня…
— Нет, нет! Я не хотел этого ничего! Не хотел! Я не хотел смерти тёти Марии, я не хо-тел ничьей смерти. Нет! Неправда всё это!
Мужчина закрыл лицо руками и со стоном опустился на пол. Ника стала лихорадочно разматывать верёвку на руках дочери, с опаской поглядывая на неподвижно застывшую фигуру Игоря. Наконец он заговорил, не отнимая лица от ладоней:
— Ты думаешь, я ненормальный?
Ника не отвечала. Она вспомнила кровать с залитыми кровью простынями… и вздох-нула… В комнате воцарилась тишина.
— Что ты собираешься делать? — спросила она, наконец мужчину, но тот вдруг рез-ко поднявшись с пола, одёрнул куртку, и спокойным, но каким — то бесцветным голосом произнёс:- Всё! Пора кончать это кино!
У Ники мелко задрожали руки, а ноги стали ватные и словно чужие…
— Я нашёл письмо в доме твоей матери. Оно написано твоим любовником. А это значит…значит, что ты и он, до сих пор…
Мужчина запнулся, и, хлопнув себя по карману, резко произнёс:
— Ну, всё! Сидите тихо! И что — бы мне ни звука…иначе убью!
Он опять выразительно похлопал себя по карману, и Ника поняла, там пистолет!
Поезд остановился и проводник- киргиз, мужчина в годах, кое — как открыл дверь ва-гона, ставшую как-будто тяжелой от намёрзшего на ней толстого слоя белого инея.
Добродушно улыбаясь, он похлопал по плечу светловолосого мужчину лет сорока с не-большим, довольно приятной наружности, по выправке которого можно было безоши-бочно угадать человека военного. У ног мужчины стояла небольшая дорожная сумка. Видимо мужчина приготовился к выходу. Проводник протёр тряпкой поручни и посто-ронился. Мужчина, выйдя из вагона, повернулся к проводнику и что-то ему сказал. Тот заулыбался и закивал головой, а мужчина поднёс руку к элегантной кожаной фуражке отделанной мехом, и словно откозыряв пожилому киргизу, наконец, повернулся и пошел по перрону.
Казалось, ночной ветер продувал насквозь этот маленький перрон, потому-что мужчи-на, зябко передернув плечами, и подняв выше воротник своей щеголеватой куртки, то-ропливо зашагал к кучке таксистов, собравшихся небольшой группой у одной из машин. Несмотря на довольно поздний вечер и холодный ветер, они что-то горячо обсуждали между собой. Мужчина неторопливо подошёл к ним, и обратился к крайнему таксисту:
— Работаешь?
Тот, окинув оценивающим взглядом мужчину, ответил:
— Смотря куда!
— Ну, если мне не изменяет память, и если не изменилось прежнее название улицы, то на Фабричную. — ответил мужчина, следуя за таксистом, который не теряя даром вре-мени и клиента, уже открывал дверь автомашины.
— Это что за чудеса сегодня! — воскликнул водитель, плюхаясь на переднее сидение, и открывая дверь для клиента. — Сегодня у нас просто паломничество на Фабричную улицу.
— Это почему же? — спросил мужчина, усаживаясь рядом с водителем.
— Да дедок у нас тут один таксует нелегально. Мы, правда, молчим пока. Как-никак пенсионер, да и бабка у него при смерти как-будто…
— Так что-то с его бабкой случилось? — перебил мужчина таксиста.
— Да нет! — протянул тот. — Я к тому, что он сейчас с поездки вернулся, бабёнку тут од-ну молодую на ту улицу подвозил…
Словоохотливый водитель, поворачивая голову направо и налево, вглядывался в шоссе. Наконец, взвизгнув тормозами, автомобиль лихо сделал разворот и выехал на главную проезжую часть дороги, в этот поздний час тихую и спокойную.
— Так что же, та бабёнка ограбила вашего дедка? — шутливо произнёс мужчина, на что водитель хохотнул весело, и, помотав головой, продолжил:
— Да бабёнка та ничего. Попросила дедка подождать её у одного дома. Ну, он её и остался ждать. Мало ли в поздний час чего попросят. Может обратно отвезти. Да и жен-щина, вроде не так страшно. Пенсионеру ведь подзаработать хочется. Ждал, ждал, по-шёл в дом, а там, эта баба молодая возится с пожилой женщиной. У старухи нога про-стрелена, кровищи кругом. Старик испугался, убегать собрался, да баба молодая к нему прицепилась…
— Адрес, какой адрес? — вдруг сдавленным голосом проговорил мужчина, и водитель недоуменно взглянув на него, поспешно произнёс: — Фабричная 88.
Мужчина вздрогнул, и закрыл ладонью глаза. Таксист настороженно и как-бы подозри- тельно посмотрел на мужчину, но, кашлянув, опять продолжил:
— А потом бабу ту, молодую, дед на другую улицу отвёз, а пожилая осталась…
— Куда отвёз, адрес? — вдруг резко спросил мужчина, и водитель также быстро отве-тил:- Набережная 6. Дед высадил там женщину, а сам вызвал скорую и милицию!
— Гони на Набережную! Там где высадили женщину!
— Но я уже проехал ту улицу!
— Разворачивайся и туда! — приказал мужчина.
