— В ней нет моей крови, — вздохнув, не скрывая своего сожаления, проговорил Нергал. При одном упоминании о Мати ярость вновь покинула его, вся без остатка, прислав себе на смену сочувствие и грусть.
— Да ты хоть слышишь, что я тебе говорю?! По-моему, нет! Иначе меня бы уже не было на этом свете, потому что грозный повелитель демонов развеял бы мой дух по ветру!
— Перестань, Лаль, — опустив голову на грудь, он исподлобья глянул на навязчивого собеседника. — Я сейчас не в настроении…
— Не в настроении?! Да ты просто не в себе!
Те слова, которые прежде, обратив в камень, Нергал запихал бы обратно в рот любому, кто осмелился бы их произнести, теперь лишь вызвали глубокий вздох.
— Думай, что хочешь, — ему было безразлично, что говорят, что происходит. Для него перестало иметь хоть какое-то значение все на свете, за исключением маленькой девочки, которая ждала его за вратами Куфы — города, где уже совсем скоро, ей предстояло уснуть вечным сном. Если бы только он знал способ не допустить этого!
— Беспокоишься о девчонке? — заглянув в глаза Эрре, спросил Лаль, а затем криво усмехнулся: — Уж не влюблен ли ты в нее, братец? Помнишь, что ты мне говорил в моем сне? Надавал тысячу и один совет. А потом еще дал лекарство, которое, надо признать, помогло. Что же ты сам им не воспользуешься? Или забыл…
— Прекрати.
— Ты говорил мне…
— Хватит!
— Я лишь хотел напомнить, что эта малышка — посвященная Айи… Или… — он с подозрением заглянул ему в глаза. — Именно об этом ты и думаешь? Не хочешь ссориться с той, по которой сохнешь вот уже целую вечность? Хочешь завоевать ее благодарность, возможно, даже расположение, позаботившись о маленькой караванщице? В этом все дело?
— Да при чем здесь… — у него и в мыслях не было ничего подобного! Какие там далеко идущие планы или мимолетные чувства, когда все скрыла, подчинив себе, одна единственная цель…
— Действительно хочешь ей помочь? Дело лишь в этом, да? Не выйдет, — казалось, на какой-то миг в глазах бога сновидений зажглось сочувствие. Хотя, скорее всего, это была только его тень.
— Знаю, — кивнул Эрра. — Знаю, — повторил он. — Только… Только почему-то от этого не становится легче… Ладно, — наконец, он взглянул на собеседника. — Вернемся к тому, с чего мы начали этот разговор…
— Давно пора! — Лаль вздохнул с облегчением, довольный, что ему удалось хоть немного растормошить Нергала.
— Зачем ты пришел сюда?
— Постой, постой, не повторяй все с начала! Я понимаю, нам незачем было говорить о наших делах при смертной, которой ты явно симпатизируешь по каким-то там своим причинам. Нет, не злись, я не собираюсь допытываться, в чем тут дело. Любовь, морковь, кто предпочитает помоложе, и все такое… К чему мне это? Я не любопытен. Но давай, наконец, разберемся во всем остальном… В том, что не твое дело и не мое, а наше. Общее. Ты, наконец, вспомнил? Вижу, нет, — он с сожалением вздохнул. — А жаль… Это бы все упростило…
— Ответь на мой вопрос, — прервал его Нергал, — прямо, без всех этих нелепых и бессмысленных рассуждений.
— Да собственно… — он пожал плечами. — Я лишь выполнял твой план. Верный союзническому долгу, — все же, не сдержавшись, хохотнул он.
— Лаль! — прикрикнул на него Нергал.
И почувствовав, что на сей раз может нарваться на неприятности, бог сновидений остановился, не переступая грань.
— Я привел твоего врага, — он махнул рукой в сторону Шамаша, — чтобы ты мог сразиться с ним на своей территории. Или тебя это больше не интересует?
— С чего ты взял?
— Ну, ты только что лишил себя одного преимущества, того и гляди откажешься и от всех остальных…
— Я…
— Ты! Именно ты! Объясни, наконец, своему союзнику и побратиму, почему ты медлишь, вместо того, чтобы вызвать бога солнца на бой?
— Сейчас не время…
— Не время! — всплеснув руками, воскликнул Лаль. — Как это не время! Ты что, разучился чувствовать его ход, сравнивать минувшее и прошлое, ища для себя золотую середину? Я не понимаю тебя!
— А зачем тебе меня понимать? Какая тебе разница, что движет мною? — горько усмехнулся Нергал.
— Считай, что мне просто любопытно!
— Я не стану нападать первым.
Лаль уже устал удивляться, но не обратить внимания на это воистину поразительное заявление он просто не мог.
— Но почему, во имя свышних? Ведь, несмотря ни на что уже потерянное, ты все еще можешь победить своего заклятого врага! Этот твой план… Он был просто гениален! Неужели ты откажешься от него за шаг до исполнения заветной мечты?!
— А тебе какое до этого дело? — глядя куда-то в сторону, проворчал Нергал. — Это мой план. И если мне по какой-то своей, тебя не касающейся причине, не хочется его воплощать — значит, так тому и быть…
— Нет! — возмущенный, задетый до глубины души, Лаль не выдержал. Он не мог больше сдерживать кипевшие в нем чувства. — Ты ничего, совсем ничего не знаешь! Ты так до сих пор и не понял, что сам попался в ту ловушку, в которую хотел заманить меня, обещая исполнить мои мечты, а на деле заботясь лишь о воплощении своих собственных! Так слушай, слушай же! С самого начала, с первого мига это был не твой план, а мой! Я это все задумал и спланировал! Я! И я, маленький божок, обманул тебя, повелитель обмана!
— Вот как? — Нергал взглянул на него спокойно, лишь с долей скучающего интереса.
— Да! — в голосе, глазах, всем виде Лаля было торжество. — Вспомни: ведь это была моя идея — заманить детей каравана! Она просто так тебе понравилась, что ты решил ее присвоить! Нет, я не в обиде, я знал, что так и произойдет, я даже стремился к этому, ведь свои замыслы осуществляют с куда большей охотой и рвением, чем чужие! Я управлял твоими чувствами, словами, а ты ничего не замечал, находясь в мире сновидений, моем мире! Ты даже не задумался над этим… А я ведь был не только пленником, но и повелителем сновидений! Ты же — всего лишь одним из множества гостей, не понимающим природы сна, не знающим его законов, раб его желаний!
— Довольно, — прервал его Нергал. Ему надоело выслушивать столь затянувшуюся хвалебную песнь Леля самому себе.
— Постой! Я не сказал еще главного! — ухмылка растянула его губы: — Я привел сюда Шамаша не потому, что ты этого хотел, а так как это было нужно мне! Слышишь — мне!
— И зачем тебе это было нужно? Вряд ли ты решил таким странным образом отомстить мне уж не знаю за что, когда мы с тобой никогда не были врагами. И уж тем более так не благодарят того, кто подарил тебе свободу.
— Благодарность?! - вскричал Лаль. — Да какое нам с тобой может быть до нее дело, отец подлости? И. потом, вовсе не Шамаш освободил меня из заточения. Хотя мог. Ему было достаточно лишь пожелать! Но нет! Какое ему дело до того, что я чувствовал, запертый на целую вечность в тесной клети миражей! Он даже не думал обо мне! Если чья-то судьба его и беспокоила — так только этих жалких смертных!
