Ввинчиваться он, само собой, не стал.
Спустили трап. И первым по нему промчался, разумеется, Логмир. Человек-молния промелькнул… и грохнулся башкой об пол. Дело в том, что барон Джориан выбросил ему наперерез руку. Рефлекторный жест, не более того. Но Двурукий притормозить уже не успел и со всего размаху врезался в этот окорокообразный шлагбаум. Челюсти смачно клацнули — в падении Логмир прикусил язык.
— Что, Флэш, довыделывался? — ласково склонилась над ним Ванесса. — Лихо вы его, барон…
— Да пустяки, работа такая… — начал растирать ушибленную руку Джориан. — Если что, обращайтесь.
— Со за работа? — с трудом зашевелил прикушенным языком Логмир.
— Бить морду всяким недоумкам. Чтоб место свое знали.
Шамшуддин, лод Гвэйдеон и Индрак произвели на рокушцев неизгладимое впечатление. Чернокожий маргул-архимаг, Генерал Ордена Серебряных Рыцарей и сын вождя Огненной Горы — очень необычные персоны.
— Разношерстный у вас отряд, герцог, — отметил король. — Но когда же дело дойдет до более массовых подкреплений? Поймите меня правильно — я ценю вашу помощь, но…
— Я обо всем позабочусь, — потер руки Креол. — Шамшуддин, мы в деле!
— Работаем, Верховный! — расхохотался маргул. — Государь, я Шамшуддин, сын Бараки, архимаг Шумера. Позволь и мне принести тебе клятву верности…
— Позволяю, — милостиво кивнул Обелезнэ, уже не обращая внимания, что ему «тыкают».
— Ваше величество, я лод Гвэйдеон, верный паладин Пречистой Девы, — поклонился Генерал. — А очень скоро пред вашими очами предстанет и весь мой Орден — все паладины послушны слову святого Креола.
— Еще и святой?… — пробормотал король. — Единый Дух, герцог, сколько же вас собралось в одном человеке?
— Индрак Молот рад видеть вождя Рокуша, — пророкотал дэвкаци, опираясь на исполинскую кувалду. Крыша ощутимо вздрогнула. — Укажи врагов, вождь, и Индрак превратит врагов в лепешку!
— А вот с вами я особенно хотел бы побеседовать, принц Индрак! — оживился король.
— Индрак не принц, Индрак только сын вождя.
— По-нашему это называется принцем, — отмахнулся король. — Но дело не в титулах. Зеньор чародей намекнул мне, что ваш клан ищет новые земли для поселения…
Скошенный лоб дэвкаци пошел легкими морщинами — верный признак живейшего интереса. Король и дэвкаци пустились в обсуждение возможных вариантов. Подключился премьер-министр — у него как раз при себе оказалась подробная карта Рокуша со всеми территориями.
— Барон, это пленница, — подтолкнул вперед Моав лод Гвэйдеон. — Как видите, она серая колдунья…
— Повесить? — деловито предложил Джориан. Рыжие усы заранее начали топорщиться.
— Сожалею — святой Креол обещал ей жизнь. Найдется ли у вас для нее надежная камера?
— Найдется. Если надо — хоть тысячу человек пересажаем. Хотя лучше, конечно, повесить…
— И чем же лучше? — ехидно спросила Моав, пока драгуны сковывали ей руки кандалами. Барон Джориан очень предусмотрительно относился к таким вещам.
— Веревка стоит дешево, — спокойно объяснил он. — А пленника надо кормить, стеречь… Казне — лишние расходы, солдатам — лишняя работа. Проще вешать.
— Нельзя… — вздохнул лод Гвэйдеон.
— Жаль, — искренне посочувствовал ему Джориан. — Но вы, зеньор, если что — скажите. Если надо — я кого угодно повешу. Собственноручно.
— Государь! — окликнул короля Креол. — Думаю, я еще кое-чем могу тебе помочь. Ты не хочешь увидеть, что сейчас делается в твоем войске?
— О да, я бы очень хотел знать, как дела у Лигордена! — загорелись глаза Обелезнэ.
— Тогда следуй за мной, — начал подниматься по трапу Креол.
Король поспешно двинулся за своим новым чародеем. На бледном лице все чаще появлялась кривая улыбка — Его Величество начал думать, что дела Рокуша совсем не так плохи, как казалось еще только вчера…
У дверей стоял Хуберт в лучшей своей ливрее. Он важно задрал подбородок и провозгласил:
— Добро пожаловать, сир! Нам здесь еще не приходилось принимать царствующее лицо, но мы надеемся не ударить в грязь лицом!
— Да сколько же еще у вас припасено чудес, герцог?… — покачал головой король, удивленно глядя на домового.
Холл дома Катценъяммера превратился в импровизированный кинозал. Сам Креол, Ванесса, Шамшуддин, лод Гвэйдеон, Логмир, Индрак, король Обелезнэ, премьер-министр, барон Джориан и еще десятка полтора штатских и военных лиц.
— Зеркало, покажи мне генерал-аншефа Лигордена! — скомандовал Креол.
И оно показало…
Есть время собирать камни, и есть время убивать камнями.
Нао
Генерал-аншеф Лазорито Лигорден расхаживал по своему шатру, словно тигр в клетке. Семидесятилетний старик, не слишком высокий, рыхлого телосложения, с повязкой на правом глазу, он напоминал пирата на пенсии. В отличие от прочих военных Рокуша, седой полководец не был обременен роскошными усами — после сражения в Дорилловом Ущелье они почему-то перестали расти. Да и мундир Лигорден с тех пор носил все тот же — полуполковничий, с гренадерской эмблемой в виде шара, увенчанного восьмиконечной звездочкой. Символическое изображение гранаты с подожженным фитилем. Сменять мундир на генеральский Лигорден отказывался наотрез — этот темно-зеленый кафтан видел величайший триумф Железного Маршала!
И его гибель…
Зеленая шляпа-треуголка мерно покачивалась в такт движению своего владельца. Лигорден время от времени останавливался у карты, расстеленной на большом барабане, и думал, думал, думал…
— Эх, кабы жив был Хобокен… — сами собой шептали стариковские губы.
Вчера армия двигалась весь день и всю ночь. Нужно было срочно увеличить разрыв между рокушцами и серыми — сейчас Лигорден просто не мог принять боя. Неизбежно повторилось бы то же, что с Синбаном. Оставалось отступать, тянуть время и попытаться заманить Астрамария к удобному для битвы месту. К сожалению, Астрамарий отнюдь не был дураком и с легкостью разгадывал подобные трюки.
Поэтому Лигорден распорядился начать длительное отступление. Старик до сих пор не дождался ответа из столицы и решил взять ответственность на себя — он верил, что король поймет его решение. И очень надеялся, что Владека выдержит осаду — разведка уже доложила, что четверть серых отделилась от основного войска, направившись к столице…
Большинство штабных офицеров возражали против такой тактики, за спиной генерала шептались, обвиняя его в трусости, но в лицо никто этого бросить не смел. Почтенный возраст отнюдь не лишил генерала сил — он по-прежнему мог вышибить зубы кому угодно.
