– Это ты сорвал воззвание с призывом вылечить нашего царя? Что же ты не спешишь во дворец? Куда собрался?
Дурень окончательно растерялся и стал огрызаться:
– Отстаньте от меня! Это ваши детки сорвали воззвание! Пусть ваши внуки лечат вашего царя!
Один из стражников спросил:
– Покажи, что у тебя за пазухой?
Тут Чжу Ба-цзе наклонил голову и увидел, что у него действительно торчит какой-то лист бумаги. Он развернул его и, взглянув, заскрежетал зубами:
– Ну и негодная обезьяна! – выругался он. – Видно, задумала погубить меня!
Издав возглас досады, Чжу Ба-цзе хотел было разодрать бумагу на мелкие клочки, но толпа накинулась на него.
– Не рви, а то смерть тебе! – закричали в толпе. – Ведь это воззвание нашего правителя! Как же ты смеешь так обращаться с ним? Ты сорвал его и спрятал у себя за пазухой, значит, неспроста, наверное ты самый лучший из всех лекарей во всем царстве. Идем с нами скорей!
– Да что вы пристали ко мне! – не на шутку разозлился Чжу Ба-цзе. – Вы ведь не знаете, кто сорвал воззвание. Я этого не делал. Его сорвал мой старший брат в монашестве по имени Сунь У-кун. Он тайком запрятал его ко мне за пазуху, оставил меня здесь одного, а сам удрал. Если хотите разобраться в этом деле, то я пойду с вами на поиски!
– Что за чепуху ты городишь! – кричали в толпе. – Ведь не зря говорит пословица: «Никто не станет звонить в колокол, который только собираются отлить». Ты сейчас сорвал воззвание, кого же нам еще искать? Нечего с тобой разговаривать! Возьмем да и отведем тебя к нашему повелителю!
И толпа кинулась на Чжу Ба-цзе. Люди обступили Дурня.
Одни тащили его, другие подталкивали. Но Чжу Ба-цзе уперся ногами так крепко, словно у него выросли глубокие корни. Добрый десяток дюжих молодцов не смог сдвинуть его с места.
– Ну что за невежи! – кричал Чжу Ба-цзе. – Не умеете вежливо обращаться со старшими! Если будете тащить меня, смотрите, я потеряю терпение, а уж если я разойдусь, то не взыщите и пеняйте на себя!
Вскоре всполошились все соседи, и громадная толпа окружила Чжу Ба-цзе плотным кольцом. В толпе оказалось двое пожилых евнухов, которые стали ругать Чжу Ба-цзе.
– Мужлан ты этакий! – говорили они. – Откуда ты взялся и что у тебя за образина и голосище?
– Мы из восточных земель, – ответил Чжу Ба-цзе, – нас послали на Запад за священными книгами. Мой наставник приходится названым младшим братом Танскому императору и сейчас находится во дворце вашего правителя, чтобы получить про – пуск по проходному свидетельству. А я с моим старшим братом пришли сюда купить приправ. Увидев, что возле сторожевой башни столпилось очень много народу, я не осмелился пойти туда. Старший брат мой велел мне здесь ожидать и пошел один. Он увидел воззвание, вызвал порыв ветра, который сорвал лист, а затем тайком засунул его мне за пазуху и убежал.
Один из евнухов сказал:
– Мне давеча довелось встретить одного белолицего и пол – ного монаха, который входил во дворец. Наверное, это и был твой наставник?
– Он самый! Он самый! – обрадовался Чжу Ба-цзе.
– А куда же девался твой старший брат? – спросил евнух.
– Нас всего четверо, – стал объяснять Чжу Ба-цзе, – наставник отправился за пропуском, а мы трое, его ученики, вместе с поклажей и конем расположились отдохнуть с дороги в подворье для иноземцев из разных стран. Старший брат мой пошутил надо мной и, наверное, вернулся в подворье.
– Отпустите его, – приказал евнух стражникам. – Мы пойдем вместе с ним в подворье и там все узнаем.
– Ишь, какие заботливые бабушки, – сказал Чжу Ба-цзе, освободившись от стражников.
– Этот монах совсем запутался! Вместо того, чтобы величать нас дедушками, стал называть бабушками!
Чжу Ба-цзе рассмеялся:
– Вовсе я не запутался, – сказал он, – вы сами перепутали мужское и женское начало. Они ведь кастрированы, а вы зовете их не тетками и бабками, а дедушками!
Толпа зашумела:
– Нечего зубоскалить! Пойдем живей на поиски твоего брата!
На улице галдели и кричали не триста, а, пожалуй, все пятьсот человек. Толпа чуть ли не на руках доставила Чжу Ба-цзе к самым воротам подворья.
– Уважаемые горожане! – обратился к толпе Чжу Ба-цзе. – Мой старший брат не такой покладистый, как я, и не потерпит шуток с вашей стороны. Он очень горяч. Советую вам поклониться ему, назвать его почтенный Сунь, тогда он любезно обойдется с вами. В противном случае он будет так ершиться, что вы с ним никак не поладите.
– Если у твоего старшего брата в самом деле есть средство исцеления и он вылечит нашего правителя, – сказали разом все присутствовавшие чины, – то ему будет принадлежать половина нашего царства, а потому нам подобает нижайше поклониться ему.
Толпа зевак продолжала шуметь у ворот подворья. Чжу Ба-цзе провел с собой дворцовых евнухов и стражников прямо в помещение. Он слышал, как Сунь У-кун рассказывал Ша-сэну о том, что сорвал воззвание и подшутил над Чжу Ба-цзе. Подойдя к Сунь У-куну, Чжу Ба-цзе схватил его и закричал в неистовстве:
– И ты еще считаешь себя человеком! Обманщик ты гнусный! Сказал, что угостишь меня лапшой, жареными блинами и пампушками, а все это оказалось враньем! Вызвал вихрь, сорвал какое-то воззвание и тихонько запрятал его мне за пазуху с тем, чтобы превратить меня в посмешище! И это называется старший брат!
– Эх ты, Дурень! – засмеялся Сунь У-кун, – наверное, ты сбился с дороги и забрел куда не следует. Я прошел мимо сторожевой башни, купил приправы и сразу же поспешил к тебе, но тебя нигде не было, потому я и пришел сюда первым. Когда же я мог сорвать воззвание?!
– Здесь находятся вместе со мной чины, которым поручено было следить за сохранностью воззвания, – ответил Чжу Ба-цзе.
Не успел он проговорить эти слова, как подошли несколько евнухов и стражников, которые совершили низкий поклон перед Сунь У-куном.
– Почтенный отец Сунь! – вежливо молвили они. – Сегодня нашему государю улыбнулось счастье; само небо ниспослало нам тебя, чтобы ты помог ему. Ты, конечно, не откажешься проявить свое уменье врачевателя и вылечить нашего правите ля. Если только ты исцелишь его от недуга, он поделит с тобой свое царство и свою власть.
Сунь У-кун выслушал их с серьезным видом, взял воззвание из рук Чжу Ба-цзе и спросил:
– Вы, должно быть, как раз и являетесь чинами, наблюдающими за сохранностью этого воззвания?
Поклонившись до земли, один из евнухов ответил:
– Я твой покорный раб, служу во дворце и слежу за соблюдением церемоний и этикета. А остальные чины служат в придворной страже.
